За серой полосой (дилогия) - Андрей Кайко

Внезапно шум и говор, окружающий непримиримую парочку, стих. В полной тишине, под многочисленными взорами, к обозу подъехала упряжка из четырёх лошадей. Она тащила за собой повозку, которую все узнали сразу, хотя и видели сегодня впервые в жизни. И не мудрено, ведь ещё недавно эта повозка ездила самостоятельно и беспощадно раздавила разбойничью шайку, казалось бы уже окончательно захватившую обоз! Проехав вдоль телег, повозка остановилась возле двух эльфиек, продолжавших сверлить друг друга взглядами.

Негромко щелкнул запор и из повозки вышел Вовка, сразу направившийся к спорщицам. Он коротко глянул на светлую, перевёл взгляд на её оппонентку, осмотрел ту с головы до ног, чуть задержался на шраме, изуродовавшем её левую щеку, и вновь пристально посмотрел на светлую. Под его взором та в первое мгновение едва заметно стушевалась, но потом в её глазах промелькнули дерзновенные искры, тут же сменившись неприкрытым вызовом. Володя отрицательно чуть качнул головой, а вслух сказал:

– Иалонниэль, пойдём.

Эльфа гордо вздёрнула подбородок, повернулась и, не глядя по сторонам, прошествовала в повозку. Вовка укоризненно посмотрел ей в след, но ничего не сказал, а молча сел на водительское место. Упряжка тронулась и неторопливо покатилась в сторону головы обоза, где нежданных спасителей уже поджидали первые лица каравана.

Как не уговаривал Вовку начальник охраны, сколько бы не сулили ему золота купцы, присоединяться к обозу для совместного передвижения он отказался наотрез. Хотя и согласился принять небольшой кошель в знак благодарности. Гораздо более ценным, чем звон монет, для него были сведения о столице, о тамошних законах, нравах и ценах. Всё это ему поведали на стоянке, которую обозники организовали сразу же, как только вывели караван из теснины на простор. Скрепя сердце, Вовка согласился провести одну ночь с купцами, поставив джип в узком проходе между составленных в круг подвод. В случае повторного нападения, ему надлежало выехать за пределы круга и там, на воле, показать лиходеям где раки зимуют. Взамен этого его освободили от ночного бдения, клятвенно пообещав, что разбудят лишь в случае реальной опасности.

Казалось, голова только коснулась свёртка с вещами, устроенного в изголовье вместо подушки, как над ухом раздался тревожный шепот:

– Господин маг! Господин маг! Пробудитесь же! Внове разбойнички подступают!

– Где?

– Ось тамочки, у той сторонки гоношатся.

– А здесь?

– Туточки покудова тихо усё.

Вовка сел, протёр ладонями лицо, с силой надавив на веки. Темно, хоть глаз выколи. Встал, подошел к машине и воткнул шнур от фары в гнездо. Кое-как, на ощупь влез на верхний багажник и огляделся. Ни одного огонька, лишь редкие звёзды проглядывают сквозь мелкие разрывы в облаках, затянувших небо.

– Ну, и кому тут у нас не спится? – Вовка включил фару-искатель и провёл лучом по траве за тележным кругом, осветив несколько крадущихся фигур.

– Гляди, вон они! – раздались крики охранников. Одновременно с этим из-за повозок в нападающих полетели стрелы. Из травянистых зарослей поднялись пять лучников и выстрелили в ответ. Не прицельно, поскольку глаза им слепил невероятно яркий свет. Прежде чем они успели наложить новую стрелу на тетиву, их, видимых как на ладони, взяла на прицел Иалонниэль. А все те, в кого она прицеливалась, жили крайне не долго. Не дольше одного удара сердца.

– А это что такое? – сам себя спросил Вовка, осветив копну сена, выросшую за ночь в трёх метрах прямо перед джипом. – Ой, не нравится она мне!

Струя горючего превратила в яркий костёр копну, как оказалось, маскировавшую собой толстое копьё, под наклоном упёртое в землю и направленное остриём точно в радиаторную решетку.

– Нет, вот хитрецы! – восхитился Вовка, заводя мотор. Распахнув переднюю дверцу, в салон влетела хмурая Иалонниэль и деловито заняла место башенного стрелка. Джип выбрался за кольцо возов, обогнув приготовленную ловушку, и зажег дальний свет фар.

Володя:

Дальше было не интересно. Ослеплённые светом фар, разбойники сразу бросались врассыпную и лишь немногие из них пытались причинить нам хоть какой-нибудь вред. Но с такими моментально разбиралась эльфа, прочно обосновавшаяся в верхнем люке. Моё дело было баранку крутить, да посылать для пущей паники в сторону разбойников струю-другую из огнемёта. Это если их больше трёх собиралось, а одиночки и так разбегались шустрее, чем тараканы от тапка.

Вот со стороны обоза наши действия смотрелись, наверное, очень эффектно: рёв мотора в ночи, пляшущие лучи фар, и огненные струи, разлетающиеся в разные стороны! Купцы и охрана об этом потом взахлёб рассказывали, с таким детским восторгом, что мне даже неудобно стало их слушать. Чтоб остановить поток их красноречия, я извинился, сослался на усталость и пошел досыпать.

В круговерти вчерашнего сражения куда-то запропал Трохим. Может, убежал испугавшись, а может быть решил, что такая опасная жизнь не для него. Поэтому, встав пораньше, мне лично пришлось заняться упряжкой. Выходило скверно, неумело, я постоянно путался в ремнях, верёвках, сбруе, матеря всё и вся на белом свете. Лошади, заразы, никак не хотели стоять спокойно, так и норовили отойти в сторону или попробовать на вкус мою одежду. А зубы-то у них ого-го! Лошадиные! Спасибо мужики помогли, которые неподалёку со своей подводой возились.

Иа второй день строила из себя обиженную, говорила редко, цедя слова через губу, словно я обидел её чем. Когда спросил прямо: "в чем дело?" – она не ответила, развернулась и ушла, холодная как лёд. Ну и чёрт с ней! Я просунул вожжи через открытое окно, взялся за руль и кратко бибикнул. Лошади рванули с места так, что чуть постромки не оборвали! Ну да с джипом на прицепе долго не побегаешь, успокоились они быстро, а там и на шаг перешли. Так, шагом, я и добрался до столицы за два дня, остановившись на ночь в глухом овраге.

Конечно с караваном ехать было бы гораздо спокойнее, но он шел не прямо к Ровунне, а зигзагом через два других городка, поменьше. С неизбежными там задержками. Тратить лишних полторы недели на дорогу я не хотел, к тому же опасался, что еженощные побудки станут для меня неизбежными. Померещится караульному что-то спросонья, он и побежит поднимать "господина мага" – посвети, мол! А оно мне надо? "Лучше уж сам по себе двинусь, в одиночку!" – решил я, и не прогадал.

В сам город я въезжать не стал, а присмотрел вначале место на постоялом дворе в предместье. Тут и цены ниже, и городские ворота преградой не будут, в случае чего. Закатил джип в сарай, арендованный у хозяина придорожного трактира, и пошел в столицу пешком. Отдал на входе стражнику медную монету, прошел по гулкому проходу под надвратной башней (ох, воняло там!), и я за городской стеной! Кстати, стена была невысока, два-три этажа, не выше.

По городу я бродил до вечера, осматривался. Первым делом разузнал дорогу к рынку, на котором, пообщавшись со словоохотливыми торговками, почерпнул массу полезной информации. Первое. Зря я купился на дешевизну пригорода. Да, там всё дешевле, но в том числе и человеческая жизнь, в особенности приезжего. Уж больно много лихого люда там отирается! А городская стража за пределы стены выходит крайне неохотно.

Второе. Цены на постоялых дворах хоть и невысокие, но гораздо дешевле обходится иметь собственное жильё. А имея его, я сразу становлюсь жителем города, и вправе претендовать на очень ощутимые льготы. Разузнал я и о продающейся недвижимости. Честно скажу, был приятно удивлён ценами и своим, оказывается не маленьким, состоянием. Те монеты, которые я смог вытрясти из прижимистых селян, давали мне возможность прожить в Ровунне, пусть и скромно, года два. Это при условии трат на покупку дома! Что и говорить, я не откладывая взялся за это дело.

Спустя два дня я гордо вошел в городские ворота, ведя под уздцы упряжку, тянущую укрытый рогожей джип. Стражник проводил меня унылым взглядом. Будь я приезжий, он бы не упустил возможности содрать с меня приличную мзду! А горожане, к его досаде, ввозили своё добро бесплатно. Вот так я и обосновался в столице, прославившись в первую же ночь по всей округе.

Обманули меня на базаре или нет, сказав что в предместье воров больше, я не знаю. Но и в моём районе их оказалось предостаточно. Один из них решил посмотреть, что за повозка скрыта под рогожей на моём дворе, и полез посреди ночи. Хорошо, что я пока не успел обзавестись мебелью, и спал одетым прямо на полу. Вскочил от сработавшей сигнализации и сразу же выпрыгнул в окно.

Огляделся. Вроде никого. Потом смотрю, а рогожа как-то странно вздулась на капоте! Габариты мигают, и в их свете видна босая нога с черной пяткой, которую незадачливый воришка выставил на всеобщее обозрение. Разводами грязи на подошве мы любовались вместе с патрулём городской охраны, моментально прибежавшим на истошный вой сирены. Патруль увёл взятого на горячем воришку, я выключил сирену и пошел досыпать.