Волчий уголок - Александр Пискунов

Он мог и не говорить так долго.

– Давай таблетку… – Славик не хотел говорить много слабым голосом.

Отец все предусмотрел. Дал запить не горячим отваром, потом заменил кружку на горячую.

Славик успел отхлебнуть, пока отец что-то осторожно вкладывал ему в другую руку. Напиток был пахучим и сладким, в руке оказались две конфеты и печенье. Конфеты – самые настоящие, сплошь шоколадные.

С колеблющимся огоньком в руках в шалаш залез дядя Петя.

– О, какой светильник нам дядя Петя соорудил, – оживился отец.

– Из чего он? – спросил Славик и тут же понял, что ему это неинтересно. Кружилась голова, сырой ветерок, тянувший с проема, вызывал дрожь.

– Кусок коры попался под руку, – дядя Петя пытался приладить к стене неуклюжую кособокую плошку, в которой со слабым потрескиванием горела смола.

Славику очень скоро стало неприятно смотреть на кособокое дрожащее пламя, испещрившее бугристыми тенями стены и потолок их жилья, но и не хотелось лишаться создаваемой светом ощутимой границы между собой и темнотой хмурой лесной ночи с ее холодом, сыростью, ветром. Он засыпал, видел в коротких снах всевозможные комбинации людей, вещей и событий, просыпался, вспоминал, где он и что с ним, пил теплый травяной напиток, снова ненадолго забывался. Он слышал, как уходил в темноту за дровами дядя Петя, как отец возился, прикрывая какими-то ветками вход, видел отблески костра.

По-настоящему он заснул под утро и проснулся поздно. Отец, наверное, следил за ним, сразу заглянул в шалаш.

– Как себя чувствуешь? – Он держал в руках кружку, сухарь, конфету.

– Нормально, – Славик зашевелился, сел.

– Так, – начал отец, присаживаясь на корточки перед входом, – мы тут с дядей Петей провели консилиум и решили, – он усилил голос, – тебе обязательно нужно полежать до обеда, а потом сообща решим: эвакуация или остаемся.

– Да не хочу я лежать, – не совсем уверенно заявил Славик. Все-таки он чувствовал голову, она как будто от лишней тяжести клонилась в сторону и требовалось не забывать поддерживать ее.

– Подожди, не торопись, – отец говорил спокойно, ласково. – Есть шанс остаться. Для этого стоит поваляться в постели денечек или полдня. Хорошо, пойдешь ты шляться по холоду и сырости – к вечеру опять температура… Что тогда?.. Тогда назавтра, кровь из носа, мы выбираемся отсюда навсегда. Лучше уж лежи до вечера.

Славик согласился. Что оставалось делать. Он не хотел лежать, но ради продолжения их робинзонады можно было пострадать. Да и погода не манила в лес и к озеру. Сизое, чуточку лохматое небо, видимое из шалаша, и холодный лепет осины намного убедительнее говорили о погоде, чем диктор радио. Честно говоря, после вчерашнего утомительного дня, бессонной ночи он рад был отдохнуть дома. Конечно, в шалаше скучновато, но и здесь можно было чем-нибудь заняться.

Первым делом Славик достал прикрепленный к колышку стенки потухший светильник. Дядя Петя придумал сильно, только материал годился разве что в костер. Уж из слишком ветхих корявых кусков коры соорудил он подобие столика, в прогнутую столешницу которого положил смолу. В качестве фитиля приспособил жгутик из белого мха сфагнума. Славик долго рассматривал и решил: следует сделать настоящий светильник. Чтобы он хорошо горел и его было удобно цеплять на сучки стенки. Как это он раньше не подумал, что в их хозяйстве обязательно пригодится такая вещь.

После долгих размышлений он сделал вывод, что светильник нужно делать из негорючего материала, чтобы ненароком не спалить его вместе с шалашом. От камня пришлось отказаться сразу. На берегу попадались только обкатанные ледником валунчики, отколоть кусок от которых не взялся бы даже отец.

Можно было слепить какую-нибудь плошку-лампадку из глины. Для этого пришлось бы без лопаты ковырять землю во многих местах, а затем из разваливающихся липких кусков лепить толстостенную посудину и долго сушить ее. Этот вариант годился на будущее.

Других огнеупорных материалов Славик не мог вспомнить очень долго и потому обрадовался, когда в памяти возник практически готовый светильник. Их можно было насобирать за несколько минут хоть сотню. Ведь нет ничего проще, как развести смоляной костерчик в половинке раковины перловицы.

И снова после долгих колебаний он отверг подходящий вариант. Устанавливать или подвешивать такую плошку было бы непросто. Не держать же ее все время в руках, того и гляди зазеваешься и выплеснешь горячую жидкую смолу на коленку, собственную или соседу по жилью.

Славик так увлекся обдумыванием вариантов, что забыл про время. Хорошо думать не спеша, основательно, не то что на контрольной по математике, где только и тасуешь цифры и буквы, совершенно не понимая в этот миг, для чего собственно они вообще существуют на свете. Теперь же он обдумывал жизненно важную проблему, от решения которой напрямую зависело, если не их спасение, то по крайней мере обеспечение минимального лесного комфорта.

Ему так хотелось приняться за дело, что он в конце концов остановился на опасном варианте. На уроке физики им показывали, что в бумажном пакетике можно вскипятить воду. Дядин Петин убогий светильник не пострадал вчера от крошечного огонька, окруженного со всех сторон смолой. Горючая кора годилась для изготовления корпуса, которому незачем попадать в огонь. Все же с берестой, умеющей слишком хорошо гореть, он решил не связываться.

Славик ненадолго отлучился со двора и вернулся с кусками сырой ольховой коры – содрал с деревца у болота. Прихватил с десяток тонких ивовых прутиков. После хождения голова немного закружилась, захотелось полежать с полчасика, что он и сделал.

А затем просидел не меньше двух часов. Неспешно обстругивал прямоугольники ломкой коры, долго ковырял дырочки в них, потом осторожно скручивал в виде кульков. Из лозинки связывал колечко с хвостиками. В кольцо хорошо садился кулек, а хвостики легко втыкались в веточную стенку.

Он выгреб из тайника все кусочки смолы и заправил ими светильники. Для того и делал их миниатюрными, чтобы топлива хватило на все. Да и зачем огромные посудины, если огонек от этого не увеличится. Фитили он скрутил из мха, взятого из-под бока. Его матрац не стал более жестким после маленького ощипывания.

Настенные кульки-светильники он приладил у изголовья и два по сторонам о входа. Он снова прилег и стал любоваться. Два конуса у входа придавали их скромному жилью определенную симметрию и строгость, ну, будто два Атланта поддерживают дверное перекрытие. Но больше всего они напоминали факелы, которые, судя по кинофильмам, всегда горели в подземельях и тоннелях древних замков и их никто не дозаправлял топливом.

Но больше всего ему понравился карманный светильник. Он сделал и такой. Перед отъездом мама сунула ему в карман конфеты и несколько грецких орехов. К сожалению, он все съел в первый день, чтобы не было лишних соблазнов впоследствии. Половинки удачно расщепленного ореха сохранил, слепив их вместе все той же смолой. Надеялся сделать небывалый очень непотопляемый поплавок для какой-нибудь рыбной снасти. Орех попался под руку теперь, и из него получился компактный разборный светильник. В одной половинке застыл в смоле фитилек, другая служила крышкой. Конечно, долго он не мог работать, но от переносного этого и не требовалось.

Казалось, прошло много времени. Отец, который до этого без лишнего шума возился за стеной шалаша, уходил к озеру и в лес, наконец заглянул спросить сына о самочувствии.

– Ну и хорошо, – остался доволен ответом. – Я тут тебе поесть приготовил.

Он не позволил убедить себя, что Славик должен обедать вместе со всеми у костра, когда вернется с рыбалки дядя Петя. Начал раскладывать принесенные продукты: пропеченного до румянца большущего окуня и двух поменьше, сухари, две карамельки и кружку горячего и темного травяного отвара.

Славик хорошо потрудился, так обчистил окуневые хребты, что муравьи позавидовали бы. Он готов был съесть и шкурки, но они были в чешуе.

– Смотри, – похвастался Славик, – какие я светильники сделал.

Отец скептически хмыкнул.

– Конечно, – немного обиделся Славик, – днем их не оценишь. Он чиркнул спичкой и замер, дожидаясь, когда расплавится и загорится смола. Второй светильник он не успел зажечь.

– Туши! – раздраженно сказал отец. – Не видишь, что ли. То-то я сегодня чуть отмылся. Да и ты хорош.

Желтый язычок пламени заканчивался вверху черным мазком, из которого летели черные хлопья, кружились в воздухе и плавно опускались куда попало.

– Разгорится, не будет коптить, – не совсем уверенно предположил Славик. Но он не смог дождаться аккуратного, как у свечки, огонька – дунул на коптящий светильник. Он и при первом испытании заметил, что его изделие копоти дает больше, чем света, но не придал этому значения.

– Славик стал отдирать светильник от стенки, чтобы выбросить. Вечно ничего не получается, Стараешься, стараешься…