Гром и молния - Инид Джохансон

— Я согласилась, — призналась Мэделин. — Зная, что произошло, я просто не могла отказаться.

Он попросил счет и расплатился с официантом.

— У тебя был выбор. Однако ты приняла такое решение. Это твое право.

Мэделин стояла как вкопанная, глядя на него расширенными глазами. Она не могла представить, что он воспримет это так. В ужасе она почувствовала себя брошенной: он уходит от нее! Опять они стали бесконечно далекими друг от друга, словно жили на разных планетах.

— Я улетаю в Мехико, нашу деловую базу в Латинской Америке, как только сумею организовать перелет. Я все отложил на два месяца ради тебя, и был готов подождать еще месяц. Но не три-четыре. Итак, каждый из нас принял свое решение и, похоже, к этому нечего добавить. — Он встал, и его высокая, мощная фигура показалась Мэделин пугающе грозной. — Пойдем? Я думаю, ты не хочешь зря тратить время. Пора тебе возвращаться к вашим «неприятностям».

Вскочив на ноги, Мэделин пошла впереди него между тесно составленными столиками, крепко сжав губы и высоко подняв голову. Но, как только они выбрались на тротуар, она со слезами на глазах повернулась к нему.

— Ты говорил о двух месяцах, но вспомни: ведь это было наше свадебное путешествие!

Как он смел намекать, что эту отсрочку взял только для нее?! Дорогой подарок для влюбленной новобрачной, тогда как он сам с нетерпением считал дни до возвращения к своей любимой работе! Как он посмел?

Он лениво поднял одну бровь. Затем остановил проезжавшее такси. Изумленная Мэделин не могла поверить происходящему.

— Я не хочу уезжать! Я тебя не просила! Ты даже не желаешь знать, что случилось, почему я согласилась остаться?

— Не особенно, должен тебе сознаться.

Он помог ей сесть в такси, дал водителю адрес ее офиса, и Мэделин уехала. Она сидела в машине выпрямившись, с пылающим от обиды лицом, за всю короткую дорогу так ни разу и не пошевелилась.

Как можно быть таким эгоистом? Почему он вел себя так, будто только его желания и его взгляды имеют значение? И как он мог без зазрения совести так отделаться от нее — засунуть в такси, чтобы не возвращаться вместе. Ему просто не терпелось, избавившись от нее, начать готовиться к полету на край света!

Гоня от себя обиду на Роналда и досаду, она в этот день упорно работала. Алан срочно укатил на самую большую из трех фабрик компании. Мэделин заставляла себя не думать о муже. Она не должна погружаться в свои обиды, ворошить их, растравляя душевные раны. Она решила остаться здесь и, значит, должна думать прежде всего о работе. Искушение позвонить по телефону, стоящему рядом на столе, и сказать Роналду, что она задерживается, было велико. Но она смогла подавить это желание.

После работы, едва держась на ногах, Мэделин вернулась в Челси, не ожидая ничего хорошего. Она не удивилась тому, что никто не ждал ее возле офиса, чтобы отвезти домой, как было всю прошлую неделю. Она понимала, что после этого злосчастного ланча иначе и быть не могло.

Но ей стало невыносимо больно, когда, отперев дверь, она нашла их маленький уютный домик пустым. Не было даже записки от Роналда. Мэделин вдруг почувствовала себя совершенно одинокой и никому не нужной.

Зайдя в ванную, чтобы принять душ и переодеться, она кинула взгляд на свое отражение в зеркале. Какое жалкое у нее лицо, словно у побитой собаки! Это не дело. Она сумеет справиться со своей проблемой. Она приготовит еду и будет ждать, когда он появится, радостно встретит, скажет, что очень любит его, и он обязательно выслушает ее.

В холодильнике есть цыпленок, можно приготовить тушеные овощи или салат, подать к ним белое вино. Мэделин задумалась — готовить сейчас салат или подождать, пока вернется Роналд, как вдруг раздался громкий звонок в дверь.

Внезапно ее обожгла дикая мысль, что с Роналдом случилось что-то страшное. Из-за обиды и злости на нее он мог невнимательно следить за дорогой и попасть в аварию! Ее сердце бешено запрыгало где-то в горле, ноги подкосились. Неужели ей суждено быть виноватой в смерти и второго своего мужа?!

С трудом держась на ногах, цепляясь за мебель, она добралась до двери — и едва не запрыгала и не запела от счастья: перед ней стояла Аннабел Спаркс!

— Дорогая! Слава Богу, что ты дома! Я сказала себе: они, конечно, нам сообщат, если куда-то соберутся уехать. Телефон был занят все утро, а потом никто не отвечал. Тогда я сказала себе: если их нет дома или они совсем уехали, я всегда смогу остановиться в отеле. Я решила рискнуть, и вот я здесь.

Мэделин перевела дух с огромным чувством облегчения. Зловещие картины, нарисованные ее воображением, рассеялись как утренний туман. Расплывшись в улыбке, она радостно обняла свою свекровь и спросила:

— Надеюсь, ничего не случилось? Очень рада видеть вас.

К Мэделин уже вернулась способность нормально говорить и думать. Она окинула взглядом теплый не по сезону, старомодный твидовый костюм Аннабел, ее неряшливо уложенные волосы — из прически выбивалось множество прядей. А тяжелые грубые туфли выглядели так, словно в них только что работали в саду. Видимо, Аннабел собиралась в большой спешке.

— Почему ты так подумала, дорогая? — Аннабел изумленно раскрыла глаза. — Разве я не могу оставить отца Рона одного и уехать из дома, если ты это имеешь в виду? Пусть Ричард занимается дома своими делами — чинит, сверлит, — а я решила отправиться в город за покупками!

Аннабел Спаркс прошла через гостиную. Мэделин брела за ней, еще не совсем придя в себя. Сбросив туфли и сняв жакет, под которым оказалась мужская рубашка, пожилая женщина воскликнула:

— Вот так будет намного лучше! Я нарядилась слишком жарко для поездки. Просто схватила первое, что попалось мне под руку, когда окончательно решила поехать в город. Но у меня действительно нет ничего элегантного. А мне это очень нужно.

Она плюхнулась в кресло, просто сияя от удовольствия.

— У вас такой прелестный домик! Правда, очень маленький, но удобный. Где Роналд?

— Уехал по делам.

Может быть, он решил поскорее улететь отсюда, с горечью подумала Мэделин, стараясь не показать раздражения, которое снова начало завладевать ее душой. Он даже, черт побери, не соизволил сказать, надолго ли уехал! Но ей не хотелось говорить об этом его матери.

Мэделин налила два бокала белого вина, протянула один Аннабел и, взяв другой, уселась в кресло, закинув ногу за ногу.

— Так зачем вам понадобились элегантные наряды? — вежливо поинтересовалась она.

— Я тебе не говорила? Господи, ты, наверное, думаешь, что я спятила. По правде говоря, все вышло в такой спешке, что я не знаю — то ли я приезжаю, то ли уезжаю! Замечательное вино, дорогая. Это шардонне? Мое любимое! — Затем, уловив недоуменное выражение на лице Мэделин, она объяснила:— Мы с Ричардом решили, что заслужили каникулы. Первый раз за многие годы. Мы и так все время копаемся в земле, сказала я ему. И мы решили уехать куда-нибудь в подходящее время — например, в конце сентября, когда сад не нуждается в постоянном уходе. А двухнедельное путешествие по Италии — это предел мечтаний. Мы не могли отказаться от этого и уезжаем в пятницу. Поэтому я приехала в город за покупками — должна же я выглядеть достойно, когда мы сядем на корабль!