Закон Единорога - Владимир Свержин

– Господи, погляди на этого тупицу! – воздел руки вверх Деметриус. – Какое невежество! Мое открытие – шаг к будущему могуществу человека. Люка, хмуро молчавший все это время, неожиданно произнес:

– Земля – всего лишь игрушка в лапах Дьявола, и мнимое могущество человека – одна из его козней.

– Не надо, Люка, – взяла его за руку Эжени. – Видишь, господин алхимик очень устал. Давайте я лучше принесу вам поесть. Клоун исподлобья глянул на обеспокоенную девушку, став при этом неуловимо похожим на большого черного ворона. «А они – престранная пара, – мелькнуло у меня в голове. – Надо будет приглядеться к этому Люка поближе».

– Я говорю правду, – угрюмо буркнул он, вырывая руку у Эжени. Между тем почтенный Деметриус стал озадаченно озираться по сторонам. На его лице появилось недоуменное растерянное выражение. Казалось, он только сейчас осознал, что сидит в какой – то повозке и окружают его почти сплошь незнакомые личности.

– Винсент, кто все эти люди? – искренне удивляясь результату своих наблюдений, он обвел глазами наше пестрое общество.

– Милейший Деметриус! Это – лучшие циркачи во всей Франции, – Бельрун широким жестом заправского конферансье обвел присутствующих. – Позвольте представить вам их. Железный Ролло! Способен завязать железный прут в узел за то же время, за которое булочник сворачивает крендель! Силен, как бык! Жано, польщенный похвалой, расправил плечи и кивнул.

– Умен так же! – завершил свою блиц-характеристику Бельрун. – Непобедимый боец по прозвищу Черная Рука!

Винсент округлил глаза и с деланным ужасом продолжал:

– Способен убить человека одним пальцем! Каждый раз перед выступлением мне на коленях приходится умолять не делать этого… Его ученик Сэнди, по совместительству – наш возница. Аридель, женщина-кентавр, приемная дочь царицы Ипполиты, – голос Винсента заметно потеплел. – Родом из Экейкура, звать Эжени. Чудесная девушка и непревзойденная наездница! Эжени слегка порозовела и приветливо улыбнулась алхимику, благосклонно слушавшему представление Бельруна.

– Рядом с ней – Люка Руж. Человек-птица, человек-паук! Может все! Самый веселый клоун на площади и самый грустный человек вне ее…

Деметриус, вспомнив о хороших манерах, привстал и вежливо поклонился.

– Приветствую вас, господа! Но, Винсент, что ты делаешь среди этих добрых людей?

– Я? Всего понемножку, – он ловко обвел рукой вокруг головы магистра алхимии и, продемонстрировав собравшимся куриное яйцо, протянул его своему учителю, удивленно вскинувшему-брови. Эжени радостно зааплодировала фокусу. – Угощайтесь. Вареное.

– Как?! – опешил ученый Деметриус. – Ты, воочию узревший свет истины, – бродячий циркач?

– Я иду своим путем, учитель, – немного грустно усмехнулся Бельрун. – Вы же знаете, мне нагадано стать графом и ближайшим советником короля… Пока же все мои владения – вот этот цирк. И я не знаю, буду ли я счастлив более, если действительно стану сеньором.

Дождь тем временем уже кончился, и мы вылезли из относительно теплой повозки на абсолютно раскисшую дорогу. Зябко поеживаясь и поминая всуе имя Господа нашего и магическое искусство Бельруна, мы стали втадкивать крепко увязшие в грязи повозки во двор фермы. Напирая плечом на борт воза, засевшего по ступицы колес, я спросил пыхтящего рядом Винсента:

– Кстати, дружище, где ты выучился всем этим магическим премудростям? Был учеником у мага?

– Не-ет! – кряхтя, отозвался он. – Я это заклинание у одного мага-недоучки в кабаке в кости выиграл. В конце концов наши старания уренчались успехом – возы разместились во дворе, а мы за неимением более подходящего помещения нашли себе приют в давно пустовавших конюшнях – самом теплом и сухом углу руин Трезэссара.

– Поезжайте с нами, любезный Деметриус, – услышал я голос Винсента Шадри, устраиваясь поудобнее в стойле на ночь. – Что вам тут делать?

– Я должен продолжать свои изыскания! – упрямо возражал Мэттью.

– Вот и хорошо! В скором времени мне предстоит стать графом, и я сделаю вас придворным алхимиком.

«Веселенькая компания подбирается», – подумал я и услышал сварливый голос научного деятеля:

– Я никуда не поеду без своих коллекций!

– Ладно, ладно, – умиротворяюще отвечал Бель-рун. – Это утром…

Решив, что подслушйвать задушевную беседу двух старых друзей не входит в число рыцарских добродетелей, я вздохнул и, не смущаясь поздним часом, вызвал Виконта по мыслесвязи.

– О, Капитан!! – изумленно откликнулся мой бывший оруженосец. – А я уж думал, ты меня совсем забыл.

– Прям-таки! – отозвался я. – Тебя забудешь.

– Я к тебе было сунулся тогда, в Англии, после подписания Хартии, да меня Лис удержал. Сказал, что ты в своих путешествиях головой слегка повредился… Ты там как? – заботливо спросил Виконт.

– Спасибо, уже выздоровел. Твоими молитвами, – не успел я начать свои расспросы, как Кристиан, радуясь возможности поболтать с понимающим человеком, задал деловой вопрос.

– Как там у вас, погода?

– Стараниями моего нового приятеля Бельруна над фермой Трезэссар только что дрошел дождь, – как на исповеди признался я.

– Французское название… – задумчиво произнес Вик. – Это где?

– Насколько я знаю, в полудне пути от Лиможа.

– О! Так ты во Франции? – обрадовался Кристиан де Монгийе. – И Лис с тобой?

– Лис в отпуске, – флегматично отозвался я. – Со мной бродячий цирк.

На том конце канала связи раздалось молодецкое «гы-гы».

– Ты думаешь, это адекватная замена? – пошутил Виконт.

– Ладно, Кристиан, – перейдя на деловой тон, прервал я поток юношеского острословия. – Шутки в сторону. Я здесь по делу. Пусть это тебе покажется странным, но даже по заданию Института.

– И я хочу по заданию в цирк! – веселился агент-стаци. – А еще лучше – в стриптиз-бар!

– Ты невыносим, – обреченно вздохнул я. – Расскажи лучше, что у тебя тут делается?

– Да что делается? Все в порядке. Кормят хорошо. Работать заставляют мало. Возможностей всяческих уйма. Всю жизнь мечтал о такой работе.

– Поподробнее, если можно.

– Вчера на ужин подавали… Это было возмутительно! Характер недавнего стажера портился прямо на глазах. Воистину отсутствие ременного привода в чувство пагубно сказывалось на его неокрепшей психике.

– Послушай, – со скрытой угрозой пообещал я. – В программу моего турне по Франции входит посещение твоего шефа. Клянусь своими золотыми шпорами, я уговорю его посадить тебя на диету вплоть до Рождества Христова! Ответом мне было гробовое молчание.

– Капитан! – после долгой паузы пробурчал Вик. – Какой ты нудный! Чего тебе надо?

– Вы сейчас обретаетесь в Париже? Крис хмыкнул.

– Нужен нам тот Париж! Мы совершаем инспекционную поездку по командорствам с целью поднятия боевого духа доблестного тамплиерского рыцарства. Сейчас мы в Невере, а дальше подадимся на юг к морю. Там в мае, говорят, хорошо! Ты не помнишь, Монте – Карло уже построили или еще нет?

– Нет еще, – разочаровал я его. – Не отвлекайся. Вы по дороге в Клермон заезжаете?

– А как же! Во-первых, там у нас тамплиерская вотчина имеется, а во-вторых, сеньор тамошний, Эблес Клермонский, де Жизору добрый друг. Тот его к заговору привлечь желает.

– Оя снова плетет заговор?

– Не без того! Теперь вот Артура Бретонского обхаживает.

– Шейтмур об этом знает? – встревоженно поинтересовался я.

– Непременно. У меня с ним связь каждую неделю, – отозвался секретный агент английской разведки.

– Понятно. Значит, действуем следующим образом. Я с цирком вскоре буду в Клермоне. Сделай так, чтобы, когда я приеду, де Жизор был там. Я горю страстным желанием его лицезреть.

– Сделай, сделай, – недовольно пробормотал Крис. – Как я это сделаю?

– Это уж твоя забота.

– Вот так всегда, – вздохнул де Монгийе.

– Да, вот еще что! – вспомнил я. – Мне тут в руки попалась какая – то шифровка с абраксасом…

– Это наша! – с профессиональной гордостью отозвался Вик. – Что хорошего пишут?

– Ну откуда же я знаю? Как раз собирался попросить тебя передать пергамент Шейтмуру для расшифровки.

– А что за шифр? – заинтересовался Крис.

– Какие-то уголки, квадратики, точки…

– Тоже мне, шифр! – пренебрежительно фыркнул Виконт. – Я им тут каждый день всяческие письма пишу. В общем, слушай, Кэп: система элементарная. Берешь пергамент, рисуешь на нем решеточку, вроде той, что для игры в крестики-нолики, только подлиннее…

– Что значит подлиннее? – с недовольством спросил я.

– Так, чтобы в каждой клетке спокойно помещалось по три буквы, – нетерпеливо пояснил он. – Дальше вписываешь в решетку латинский алфавит, в конце вместо 27-й буквы ставишь запятую. Это понятно?

– Понятно, понятно. Продолжай.

– Потом на место буквы при письме ставим точку…

– А вот это я что-то не совсем понима! раздраженно буркнул я.