Амбровое дерево (ЛП) - Оллред Кэтрин

Она кивнула.

– Ты же знаешь, что я здесь, если понадоблюсь.

Двадцать минут спустя я уже ждала за столиком для пикника, когда черная машина моего отца остановилась рядом с «шевроле». На этот раз он был одет более небрежно, как будто не хотел тратить время на переодевание, и выглядел таким же нервным, как и я. Он осторожно сел рядом со мной.

– Привет.

Я ответила на его приветствие.

– Знаешь, я так давно хотел встретиться с тобой и так боялся, что ты возненавидишь меня, что теперь не знаю, что и сказать.

– Ты любил мою мать? – я не хотела быть такой прямолинейной, но слова вырвались сами собой.

– Да.

– Тогда почему же ты не женился на ней?

Мужчина глубоко вздохнул и потер лоб.

– Мне следовало это сделать. Я собирался это сделать, но... – он покачал головой и начал снова. – Аликс, твоя мать ни в чем не виновата. Когда мы познакомились, мы были ненамного старше тебя, и я был помолвлен с другой женщиной. Но когда я впервые увидел Элли, то понял, что совершил ошибку. Это была любовь с первого взгляда, и она чувствовала ко мне то же самое. Но моя невеста была очень особенным человеком, и никто из нас не хотел причинить ей боль. Мы начали тайно встречаться. Это было неправильно и глупо, и мы попытались остановиться. Каждый раз, когда мы тайком уходили, чтобы побыть наедине, мы говорили друг другу, что этого больше не повторится. Но мы ждали слишком долго. Когда она сказала мне, что беременна, я не знал, как с этим справиться. Я сказал ей, что мы поженимся, но мы оба боялись, Аликс. Боялись того, что все скажут, боялись того, как отреагирует твоя семья, и больше всего стыдились того, что мы сделали с моей... невестой.

Мне кажется, я знала это еще до того, как спросила. Это было единственное логическое объяснение, учитывая то, что он мне рассказал, и те обрывки информации, которые я собирала в детстве.

– Кто она, твоя невеста?

Он уперся локтями в колени и посмотрел вниз.

– Твоя тетя Джейн.

Я кивнула.

– Ну, и что же ты сделал? Просто уехал и оставил маму в одиночку разбираться с этим беспорядком?

– Практически. Я знаю, что был сукиным сыном. Я не пытаюсь оправдываться. Ситуация вышла из-под контроля, я запаниковал и сбежал. Ты даже не представляешь, сколько раз с тех пор я жалел об этом. Несколько лет спустя я позвонил твоей матери, но к тому времени она уже придумала историю нашего фиктивного брака и развода и не хотела со мной разговаривать. Но я не виню ее за это. После того, что я сделал, я не заслуживал ее прощения. Но я действительно заслуживал возможность познакомиться с моей дочерью, Аликс. Несмотря ни на что, я любил тебя. И сейчас люблю. Все, о чем я прошу, это чтобы ты постаралась не ненавидеть меня, чтобы ты дала мне – нам – время решить все это вместе.

– Я не знаю, как тебя называть, – прошептала я.

– Папа было бы очень мило, но если ты не готова к этому, то подойдет Джим.

– Где ты был все это время?

– Служил во флоте до недавнего времени. Сейчас я живу в Джонсборо и работаю в бухгалтерской фирме. Я хотел быть как можно ближе к тебе.

– Ты так и не женился?

– Нет. Наверное, часть меня все еще любит твою маму и всегда будет любить.

– А тетю Джейн?

Он снова заколебался.

– Я заботился о ней, Аликс, но не думаю, что когда-нибудь любил ее по-настоящему. Если бы мы поженились, это была бы катастрофа. Я думаю, что теперь она это понимает, и она, очевидно, простила твою мать и любит тебя. Они все тебя любят. Твоя мама хочет с тобой поговорить. Она почти больна от беспокойства.

– Ты уже говорил с ней?

– Да, несколько раз за последнюю неделю. Это будет нелегко для нас обоих, но я думаю, что она готова изменить свои чувства ко мне ради тебя. Все, что она делала, было сделано для того, чтобы защитить тебя, Аликс. Тебе не кажется, что сейчас самое время вернуться домой?

– Я не знаю.

Часть меня жаждала этого, чувствовала себя только наполовину живой без семьи. Но другая часть все еще колебалась, не зная, как себя вести теперь, когда все, во что я верила, рухнуло.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Ты не должна делать это в одиночку, – сказал он. – Я пойду с тобой.

Я не могла переехать к Дженне навсегда. Рано или поздно мне придется встретиться с матерью. С таким же успехом это могло случиться и сейчас. Я медленно соскользнула с деревянного сиденья.

– Хорошо.

Мой отец был для меня чужим человеком. Я не знаю, почему его присутствие в тот момент казалось таким успокаивающим. Может быть потому, что он был незнакомцем, тем, кто мог занять нейтральную позицию в эмоциональном потрясении, которое, как я знала, должно было произойти. Если бы он обвинил мою мать или попытался оправдать то, что сделал, все было бы по-другому. Но Джеймс этого не сделал, и за это, я подумала, что он может мне понравиться.

Мама ждала нас у задней двери. Она встретила меня на полпути, шагая неуверенно и вглядываясь в мои глаза. И вдруг я снова стала трехлетним ребенком, ожидающим, что она вылечит все мои травмы, сделает мой мир безопасным.

– Прости, мама, – прошептала я, и слезы до боли сдавили мне горло.

Не говоря ни слова, она раскрыла свои объятия, и я бросилась в них. Мы обе плакали и извинялись, каждая запиналась о слова в нашем стремлении загладить свою вину, а затем смеялись сквозь слезы. Мой отец спокойно стоял рядом с нами, и его глаза тоже были немного влажные.

В конце концов, водопад слез иссяк, и мы втроем долго разговаривали в тот вечер. Мама не позволила Джиму взять на себя всю вину за случившееся. Она сказала, что если бы вела себя иначе, была бы честна с собой и Джейн с самого начала, то все сложилось бы для всех нас лучше. Мама также согласилась, что мне следует познакомиться с отцом поближе и иногда проводить с ним время.

Но в то время как я обрела отца, в конечном счете, я потеряла чувство близости с матерью, которое мы так и не смогли вернуть. Опыт, который я пережила, изменил меня, как и ее саму. Мы все еще любили друг друга, и всегда будем любить, но я уже не была наивной маленькой девочкой. Я нашла потайной шкаф в нашей жизни и вытащила скелеты на яркий дневной свет. Мы никогда не сможем спрятать их обратно.

Если бы наши отношения не изменились, возможно, я смогла бы поговорить с ней позже, когда мне это было так необходимо. Но все было так, как было, и сотня желаний не изменит прошлого. Мама поняла это на собственном горьком опыте. Мне еще предстояло выучить свой урок, и это будет самая изнурительная пытка, которую я испытала до того момента. Но, возможно, так было нужно. Может быть, я и не смогла бы пережить то, что случилось потом, если бы меня не закалило пламя от ухода Ника.

 

Глава 7

 

Пролетел еще один год. После появления отца жизнь постепенно вернулась в свое обычное русло, и если я стала немного замкнутой, то никто этого не замечал, даже Ник. В последнее время я почти не видела его. Когда он впервые пошел работать в гараж, то жил почти исключительно в своей комнате в сарае. Так продолжалось всю зиму, пока я училась в одиннадцатом классе, и все лето. Теперь же, по необъяснимой причине, Ник снова стал жить на складе утильсырья и редко появлялся на ферме.

Поначалу я не слишком задумывалась об этом. Мои мысли занимали другие вопросы. Восемнадцатый день рождения пришел и ушел, теперь у меня был отец, к которому я пыталась привыкнуть, и в этом году я стала старшеклассницей. Вдобавок ко всему, Хью активизировал свою кампанию, чтобы затянуть меня на свидание.

Хью был симпатичным молодым человеком, высоким и хорошо сложенным, с густыми светло-каштановыми волосами матери и зелеными глазами отца. Парень пользовался популярностью и мог бы выбрать любую из девушек города, даже несмотря на богатство его семьи.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Хотя она никогда не признавалась, мне кажется, Дженна была безумно влюблена в него большую часть наших школьных лет. Но я подозревала, что его семья, как и моя, подталкивала Хью встречаться со мной. Хелена Морган имела вполне определенные представления о том, какая девушка подходит ее сыну, и я была первой в ее списке. Если бы она знала обстоятельства моего рождения, то, возможно, изменила бы свое мнение. Но, насколько было известно всем, кроме горстки людей, отец был всего лишь бывшим мужем матери.