Внутри женщины - Тамрико Шоли

Соня откинула волосы за спину и продолжила:

– Однажды мы сидели с ним в баре и пили пиво. Смеялись над чем-то. Потом он взял меня за руку и сказал: «Почему я в тебя такой влюбленный? Я не могу поверить, что ты рядом со мной. Ты – мое чудо». И я навсегда запомнила его глаза в тот момент. Стало понятно – я больше не смогу жить без него. Мы должны были прожить красивую совместную жизнь. Мы действительно могли ее прожить, если бы не его близкий друг. Выяснилось, что в отличие от Андрея он совсем не любил меня.

Я усмехнулась. Друзья мужчины – это приданое, которое они тащат вместе с собой в отношения и которое бывает разным. Часто эти друзья ревнивы, мерзопакостны, эгоистичны. Особенно в первые дни твоего появления на территории их дружбы. Были и в моей биографии такие. Я вспыхнула огнем женской солидарности.

– Он был заметно красивее моего Андрея и состоятельнее. Он привык проводить свое время с красавицами, напомаженными соляриями и качающимися на своих каблуках от одного только дуновения ветерка. В его жизни были рестораны, загородные дома и длинноволосые милашки. А у меня тогда были и волосы короткие, и туфли, больше похожие на мокасины, – Соня в который раз провела рукой по волосам. – Одним словом, он считал, что Андрею стоит поискать более симпатичную девушку.

– Как ты узнала об этом?

– Об этом было трудно не узнать. Он никогда не звал меня на их вечеринки, он частенько подкалывал меня по поводу того, как я одеваюсь. Помню, как он как-то при мне сказал Андрею, что хочет познакомить его с «одной милашкой». Я злилась, но Андрей говорил, что это всего лишь шутка, и я не должна воспринимать это так близко к сердцу. И я не воспринимала до тех пор, пока Андрей однажды не сказал мне о том, что нам нужно расстаться, потому что другая девушка от него беременна. Он сделал это по телефону.

– Я тебя правильно понимаю? – Я знала, что понимала все правильно. Иногда мир рушится по кусочкам, а иногда – в один прекрасный день. Как будто все, что строилось до этого, держалось на грязной болотистой жиже и было готово сложиться, словно карточный домик, в любой момент. Как будто ничего и не было. Твоя личная абсурдология.

– Я и подумать не могла, что у него кто-то был. Я знала, что он ходил на вечеринки к этому Денису, но я и представить не могла, что он там целовал другую женщину, обнимал ее за талию, снимал с нее одежду, сжимал ее грудь, слушал ее стоны… Я потом сутками представляла себе это. Как будто чем больше и чем детальнее представляю, тем быстрее окажется, что это неправда. Я ведь ждала его дома все это время. Я ведь все это время верила, что все это – действительно шутка, и почему бы ему не сходить на эту вечеринку. Он все это время занимался сексом с другой женщиной, а я его любила.

Мы обе провалились в тишину. В этом молчании сейчас можно было утонуть, соприкоснувшись с дном, которое хранит женскую любовь, разрезанную ножницами. И не ставшую менее красивой даже без воздуха.

– Я плакала очень сильно. Неделю я изводила себя, пила водку и рассказывала всем, кто готов был меня слушать, какой он мудак. А потом я соскучилась по нему. Так соскучилась, что простила. Так ведь не бывает, что вечером любишь, а утром – уже нет?

Я скинула с себя плед и добавила чая в кружку. Отчего же не бывает? В жизни бывает все. Но нет ничего плохого в том, чтобы бороться за то, что тебе дорого, даже ценой собственного унижения.

– Ты позвонила ему?

– Да. Мы договорились встретиться. Мне казалось, что я отлично выгляжу, и что вообще все будет хорошо. Потому что все не могло просто взять и закончиться. Он ведь любил меня дольше, чем эту женщину, пускай даже беременную.

– А сколько вы были вместе?

– Два года. И я напомнила ему об этом при встрече. А еще сказала о том, как сильно люблю его, и как нам было хорошо вместе. Он выслушал меня, а потом… Потом он показал мне фото его будущей жены на телефоне. Красивая девушка с волнистыми белыми волосами и идеальными бровями. Потом он спросил, вижу ли я разницу между ней и собой. И что он устал от того, что не может взять меня с собой на вечеринку, и что я слишком эмоциональная, и что мне нужно научиться ходить на каблуках, и что он думал, будто я изменюсь, но я не меняюсь. От неожиданности я стала говорить ему, что он поспешил сделать выводы и что я смогу измениться, лишь бы только он не бросал меня. Он пихал меня грязной подошвой своей обуви, а я принимала такую позу, чтобы ему было удобнее бить. Господи, как сильно я его любила. Я была прибита к дерьму. Последующие несколько недель я опять ненавидела его, пила все подряд и много курила. А потом выяснилось, что я тоже беременна. Родители поддержали мое решение рожать. Ему я ничего не сказала, было страшно даже смотреть ему в глаза. Но в жизни опять появился смысл. Я решила оставить в памяти только самое хорошее и воспитать достойного человека. Все эти кофточки и носочки, погремушки-пяточки… Я с головой ушла в новую жизнь. Но на пятом месяце потеряла ребенка. Врачи сказали, что это был мальчик. А он гладил свою молодую жену по животику, как будто меня в его жизни никогда и не существовало.

Когда десять минут назад мне казалось, что мы достигли дна воспоминаний Сони, я ничего не знала про дно. Так обычно и бывает: всякий раз, когда видится, что хуже не бывает, судьба предлагает опуститься еще ниже.

Не суди, да не судим будешь. Но как иногда хочется схватить в руки камень и кинуть его вслед своему личному подонку за каждый вырванный клок волос из твоей головы. Больно, но если бы мы умели воспринимать предательства с безразличием, мы бы не умели по-настоящему крепко любить.

– Я сделаю еще чаю? И пора бы уже перекусить, что скажешь?

Я кивнула и улыбнулась. Вот уже несколько лет я слушаю чужие истории и до сих пор не придумала более действенного способа поддержки кроме как улыбка. Очень хотелось закурить.

Соня вернулась с тарелками, наполненными сырами и булочками.

– В тот момент, когда я отдавала беременным подругам то, что уже успела купить, я почувствовала сильную ненависть. Мне захотелось, чтобы ему было очень больно за то, что он оставил меня. Чтобы он сожалел об этом. И может, я не была королевой красоты, но ума у меня было предостаточно. Поэтому я решила отомстить ему красиво.

– Чтобы он увидел твои фото и упал в обморок?

– Ну, нет. Думаю, он бы не сделал этого. Но вот если бы за мной приударил его Денис – он бы точно побесился. Может быть, он бы даже покрылся пятнами и проглотил язык.

Мне захотелось пожать Соне руку. Отомстить бывшему мужчине, закрутив роман с его лучшим другом, – это так изысканно. Почему я раньше не додумалась до этого?

– Вот что стало стимулом на пути к твоей красоте.

– Именно. Я чувствовала себя говном на палочке, самой некрасивой в мире женщиной. Мне казалось, что от меня воняет и от меня шарахаются люди в метро. Я была зарыта в комплексы и боялась даже спросить у мужчин, который час, не то что посмотреть им в глаза или скинуть с себя одежду в комнате. Мне было очень неприятно быть самой собой. Я боялась заводить отношения, ненавидела свое тело и всю себя целиком. Мне казалось, что никто никогда больше не полюбит меня.

– Пришлось поломать себя полностью.

– Да, но я уже вся была в переломах, так что больно не было. А когда я увидела первый результат, во мне проснулся азарт.

– С этого места подробнее.

– Я не знала, с чего начать, поэтому решила начать с одежды. И неожиданно угадала. Это стало мощным толчком и поворотом. Клянусь, я никогда прежде не думала, что какая-то юбка или платье могут изменить тебя. Когда я впервые увидела себя в юбке в пол и шелковой блузе, а потом – в маленьком черном платье и жемчужных сережках, а потом – в остроносых туфлях на шпильке… Ох, неожиданно выяснилось, что я – красивая женщина.

Я снова кивнула. Одежда, которую ты носишь, безусловно, может сделать тебя другим человеком.

Мало кто знает, но в школе я мнила себя рокером. В моем шкафу были только черные футболки с черепами, напульсники, нашипники, куртки с капюшонами и черные штаны. Я носила короткую стрижку, постоянно жевала в зубах сигарету и регулярно обкалывала себя пирсингом в новых местах. Ближе к совершеннолетию я вдруг почему-то решила, что мне нужно стать роковой штучкой. С того момента я прилежно обтягивала себя джинсами и брюками-скинни, обувала туфли на эверестовских каблуках. Все изменилось в тот день, когда мои любимые до боли в пятках кожаные штаны порвались на самом очаровательном и интимном месте моего тела. Я рыдала, устраивала панихиду, а потом искала точно такие же по всему городу. И вдруг совершенно случайно наткнулась на юбку-карандаш. С этого момента моя жизнь круто изменилась.

Есть вещи, которые способны дать женщине нечто гораздо большее, чем просто модную бирку. Так, юбка-карандаш, сужаясь книзу, аккуратно обхватывает колени девушки, из-за чего ей приходится идти медленнее, переставляя ножки прямо по одной линии. Бедра при этом начинают плавно танцевать в воздухе, непроизвольно призывая к себе взгляды окружающих. Подниматься или спускаться в такой юбке по ступенькам – то еще приключение, и тут уже никак не обойтись без поддержки крепкой мужской руки.