Паладин - Симона Вилар

И все же де Сабле должен был оказать погибшему маршалу последнюю услугу, как бы ни отнесся к его сообщению Ричард.

— Сир, у меня есть еще одна новость.

Он поведал о том, что Уильям де Шампер сомневался, что его сестра Джоанна де Ринель погибла, как было сообщено Ричарду посланцами Саладина. Поэтому Уильям, с разрешения магистра де Сабле, отправил своих людей на ее поиски. Надежда была более чем слабая, просто какое-то интуитивное чутье де Шампера, но оказалось, что он был прав. И магистр рассказал, как недавно произведенный в маршалы ордена Храма рыцарь Юг де Мортэн сообщил, что, когда они с де Шампером побывали в Гнезде Старца Горы, глава ассасинов Синан поведал им о леди Джоанне: дескать, английская дама находится в замке Шобак, как ныне называют сарацины величественную крепость Монреаль в землях Заиорданья.

Показалось де Сабле или нет, но Ричард вдруг перестал следить за полетом чаек и прислушался к его словам.

— Слова такого лжеца, как Синан, это только слова, — продолжил магистр. — И я не очень поверил, что он сказал правду, когда услышал эту новость от Юга де Мортэна. Но недавно в Яффе кое-что произошло. Не далее как пару дней назад под двери башни, где расположился наш интендант мессир Обри де Ринель, супруг леди Джоанны, подкинули грудного ребенка. Девочку. Совсем малютку, не более месяца от роду. Причем при ней была записка, что она крещена именем Хильда и что это ребенок рыцаря Обри от его супруги. Но какой же скандал поднял Обри! Он доказывал, что ввиду принятого им обета целомудрия он уже больше года не имел плотской близости с супругой, так что пусть ребенка заберет кто угодно, пока он не сбросил его в ров под башнями Яффы. Мне пришлось вмешаться, — вздохнул магистр. — Ведь Уильям предупреждал, что его сестра на момент исчезновения была беременна, что бы там ни утверждал интендант Обри. Поэтому я велел позаботиться о ребенке, препоручив девочку людям из свиты леди Джоанны. И теперь маленькая Хильда под присмотром, а у меня есть все основания предполагать, что ваша кузина Джоанна все-таки жива, родила ребенка и вполне может оказаться в Монреале. Чтобы убедиться в этом, я уже отправил туда надежного человека, некоего венгра Ласло Фаркаша, рыцаря нашего братства тамплиеров.

Ричард неожиданно произнес:

— Я помню, что святая Хильда является покровительницей рода де Шамперов. И хотя ныне это не самое популярное имя в Англии, моя кузина Джоанна и впрямь могла назвать так свое дитя. А еще… — Он глубоко вздохнул и продолжил: — Когда Уильям узнал о кончине сестры, он сказал, что столь красивых пленниц сарацины не убивают, а отправляют в свои гаремы, чтобы те ублажали их. А Джоанна, к слову, весьма нравилась брату султана. Но участь наложницы сарацина… Ужасная участь для дамы, которая в родстве с домом Плантагенетов. И все же хвала Иисусу Христу, если она жива! Однако… Как они посмели мне лгать! Какое невероятное вероломство! Неужели Саладин и его сластолюбивый брат аль-Адиль рассчитывают, что я прощу им это пренебрежение, эту коварную ложь! Они что, уже совсем списали меня со счетов?

Де Сабле смотрел на Ричарда и не верил своим глазам. Он был поражен, что весть о считавшейся погибшей кузине так повлияет на короля. Тот ведь и не упоминал о Джоанне де Ринель в последнее время, и вот теперь… Магистр увидел злой блеск в глазах Ричарда, заметил, как его лицо вспыхнуло багрянцем и приняло надменное выражение. Король резко рубанул кулаком по воздуху, будто разя невидимого противника.

Все знали, что английский король мог пойти на любой риск, но никогда не оставлял своих людей в беде. Сейчас же он просто разъярился. Сбил пинком высокий шандал, заходил по покою из угла в угол, будто обозленный лев по клетке.

— Адам, поди сюда! — окликнул он дежурившего у дверей покоя рыцаря. — Подай мне меч, и пусть глашатаи трубят, что я готов идти на совет. Ибо я принял решение!

Ричард шел по переходам замка стремительно, так что свита едва поспевала за ним. Солидному магистру де Сабле тоже пришлось ускорить шаг, чтобы не отстать от короля. Но тамплиер был доволен: он и не ожидал, что известие о пленении кузины короля так его подстегнет. А может, и ожидал? Ведь в душе Львиное Сердце был пылким человеком, тяготы и неудачи повергли короля в уныние, но капля ярости вновь заставила вспыхнуть пламя в его душе. И вот король Ричард опять стал самим собой!

Чтобы дойти до зала, где должен проходить совет, нужно было миновать открытую галерею над входом в акрский замок, и, шагая под ее сводами мимо каменных колонн, Ричард сверху увидел множество крестоносцев, собравшихся на главной улице города: все они пребывали в ожидании, что же решит Львиное Сердце и кто теперь возглавит поход. При появлении на галерее короля, облаченного в алые одеяния и корону, крестоносцы, подняв головы, воззрились на стремительно двигавшегося Плантагенета. Толпа колыхнулась, многие указывали на Львиное Сердце, однако, сколько бы их ни было, они не шумели, а просто смотрели на него в надежде услышать наконец о принятом им решении.

Ричард остановился. Отсюда, с галереи, он видел их лица, ощущал на себе множество взглядов, казалось, даже чувствовал исходящее от собравшихся напряжение. В зале совета английского короля ожидали главы похода; но крестоносцы, которые откликнулись на его призыв и съехались в Святую землю со всей Европы, тоже ждали его решения. Когда-то Ричард пообещал им победу. А отныне он не верит в нее… Но в победу верят все эти люди, если он будет с ними. Для них он символ этой победы.

У короля гулко забилось сердце. Власть — это и свобода, и невероятная ответственность. Ответственность за тех, кто тебе верит… И тогда даже свобода собственного выбора не так важна.

— Я остаюсь с вами! — внезапно крикнул Ричард. — Обещаю, что не вернусь в Европу до Пасхи следующего года и пойду с вами на Иерусалим.

Словно вздох облегчения прокатился по толпе. А потом суровые лица крестоносцев осветились улыбками, послышались радостные возгласы, перешедшие в хохот, счастливые выкрики, вопли восторга и ликования.

На другом конце галереи показались привлеченные шумом другие вожди похода — новый король Святой земли Генрих Шампанский, барон Балиан Ибелинской, герцог Бургундский, магистр госпитальеров и многие другие командиры ратей. Они сразу догадались, что могло вызвать такой восторженный рев собравшихся у замка крестоносцев. Ибо люди на улицах Акры скандировали имя английского короля, и все громче раздавалось радостное:

— Deus vult! Deus vult!

Ричард остается с ними! Так хочет Бог!

Гуго Бургундский подошел и радостно пожал Ричарду руку.

— Ты согласился, Плантагенет. Теперь ты с нами до конца!