Люцифер и семеро козлов - Андрей Лупахин

Стикс смотрел телевизор, прихлебывая крепкий кофе. На руках у беса сидел Бублик, мурлыкая себе под нос свою кошачью песенку. Услышав громкий храп, бес передислоцировался на кухню и забрал с собой кота, недовольно завилявшего хвостом.

«Конечно, в комнате ТВ побольше — подумал Стикс, включая маленький телевизор — ну да ничего не поделать. Смотреть новости под Сенечкино «Х-р-р-ра-ур-р-р-а-чав-чав-чав», сопровождаемое обильным слюноотделением — такое себе удовольствие!»

Пока хозяин дома орошал подушку слюнями, наслаждаясь крепким сном без сновидений, бес решил прогуляться и бесшумно выскользнул в приоткрытую дверь на балкон. Он долетел до ближайшего окна и вылез на лестничную площадку. Проскакав вниз по лестнице, Стикс осторожно открыл дверь, ведущую в подъезд, опасаясь удивить сидящих на лавке старушек, которые попадали бы в обморок, увидев «полтергейст». Впрочем, явись им бес воочию, половина старой гвардии всезнающих разведчиков и шпионов попадала бы замертво.

К счастью, на боевом посту пенсионерок не было ни одного «часового». Стикс вышел из подъезда и уселся на лавочку, глядя на детей, играющих в песочнице и причитающую маму, которая безуспешно пыталась оттереть грязь с колготок смеявшейся дочки.

«Да, мне определенно здесь нравится — подумал он, оглядывая двор — в этом мире гораздо лучше, чем в Преисподней. Да, может быть, не всё идеально. Да, есть здесь Кальсоновы, Засральские и Никитосы с Сегами, но, в целом, тут неплохо. Как бы я хотел возвращаться в мир людей время от времени! Здесь и похулиганить можно, хи-хи-хи-хи! Но нет… проклятые оковы!»

Стикс осторожно пошевелил правой ногой. Оковы ада звякнули, напомнив бесу о том, что он лишен свободы от рождения.

«Ну как так-то! — он плюнул в сердцах. — Вот раздобудет Сенечка души, а потом — меня обратно в ад на пару тысяч лет?! Почему одни бесы рождены свободными, а другие должны всю жизнь огонь разводить, грешников мучить и прочей ерундой заниматься до скончания времен?! Так ведь я не против, если б хоть отпуск был… а нет, уважаемые бесы, никакого отпуска, никаких выходных, никаких пособий! Если бы я только мог снять оковы ада, эх!»

Стикс покинул насиженное место на лавочке ближе к вечеру, когда начало темнеть. На самом деле наступление темноты здесь вовсе не причём — просто на балкон пулей вылетел испуганный и взъерошенный Сеня, который к тому времени уже проснулся и был очень удивлён отсутствию беса. Более того, внезапное исчезновение помощника его несколько встревожило — вдруг это как-то связано с планом по выкупу души печально известного господина З.?!

— Ты чего там делал? — спросил Сеня, закрывая дверь за вернувшимся бесом, который почти мгновенно взлетел на балкон.

— Да так, вот, решил прогуляться, — ответил бес, грустно вздохнув, — любовался вашим миром.

— Чем это ты любовался — двором с детской площадкой что ли? А ты, часом, не единомышленник господина З.? — Сеня засмеялся.

— Очень смешно, — Стикс сжал руку в кулак и оттопырил большой палец. — Шутка на пять. На пять баллов из пятидесяти возможных. Молодец! — бес ехидно улыбнулся, поздравив «юмориста» с сомнительным достижением. — Что мне прикажешь делать — сидеть ждать, пока твоя августейшая персона соизволит выспаться? Телевизором и кофе я больше не злоупотребляю…

— Могу ещё сигаретой угостить, — Сеня усмехнулся.

— Хм, я подумаю, — бес посмотрел на открытую пачку «Пимстона», лежащую на столе. — Давай, собирайся.

— К Засральскому?

— Ага, и это, реквизит не забудь.

— Фонарь что ли? — спросил Сеня. — Реквизит, блин…

— Ну не покрывало же!

Пока Сеня ужинал, Стикс решил попробовать «Пимстон»: по щелчку из его пальца вырвалась маленькая струя огонька — бес сделал пару затяжек без видимого удовольствия. Потом ещё парочку. И ещё.

— Ну как тебе? — спросил Сеня, надевая джинсы.

— Знаешь, — бес, скривившись, затушил окурок в пепельнице, — как-то не зашло. Может, потом ещё распробую…

Пришло время навестить господина З.! Стикс предложил прокатиться на общественном транспорте, но это предложение было отклонено единогласно (возможно, даже Бубликом, который перестал прятаться в обувном шкафчике и лежал, развалившись на диване). Не то что бы Сеня навсегда зарекся ездить на маршрутках, просто после восьми вечера совершенно весь городской транспорт в Энске ходит черти как.

— Можем опоздать, — объяснял Сеня, — кто его знает, сколько нам придется торчать на остановке. Не комильфо получится, ежели Засральский уйдет на работу до того как мы приедем!

Сеня вызвал такси. Стальная карета была подана через пять минут. Бес аккуратно проскользнул с салон, неосторожно плюхнувшись на заднее сидение.

— Не понял, — водитель обернулся. — Что такое? Чего это сейчас было?

— Ничего, — Сеня решил включить дурака и сел рядом. — Я дверь открыл, вот сел. Сейчас поедем, если ты не против. Ты ведь не против?

— Нет…

— Вот и славно!

Сеня украдкой покрутил пальцем у виска, упрекая Стикса в неосторожности. Поездка прошла без приключений. Бес сидел тише воды и ниже травы, стараясь не вызывать у таксиста ни малейшего подозрения о присутствии в салоне машины ещё одного пассажира. Сеня рассчитался с таксистом и спросил:

— Ну что, может, хоть теперь объяснишь, какого хрена мы тут делаем прямо сейчас и в чём заключается сверхгениальный план?

— Спрячься вон за тем деревом и не выходи что бы не случилось, — проговорил Стикс, сжимая в руках медный фонарь. — А я сейчас оставлю тебя на минуту…

Бес скрылся в кустах, по всей видимости, для превращения в животное или птицу. Сеня встал за дерево и посмотрел на окно квартиры Засральского — в кухне горел свет, а сам господин З., кажется, готовил ужин.

— Эй! — раздался голос Стикса. — Глянь-ка! Как я выгляжу?

Сеня обернулся и едва не расхохотался, увидев белого кудрявого барашка, у которого на шее висел медный фонарь, излучавший яркий свет. Встреть он это животное при других обстоятельствах — в жизни б не догадался, кто перед ним на самом деле. От беса в нём остались разве что яркие желтые глаза, вопросительно смотревшие на Сеню.

— Это ещё зачем? — спросил тот. — Слушай, ты меня уже достал! Сначала втираешь какую-то дичь про свой план, а теперь повесил себе на шею фонарь, превратился в барана… а может ты не превратился, может ты — он и есть?!

— А может ты — есть он, — философски ответил «барашек». — Ладно, Сенечка, хватит причитать. Поначалу я хотел отвести тебе в моём плане более значимую роль, однако в последний момент понял, что усложнять простое решение проблемы — занятие совершенно бессмысленное и беспощадное, аки русский бунт. Просто