Разные человечества - Андрей Буровский

Не удивительно, что при одном упоминании имени Рудольфа Вирхова лица врачей и биологов приобретают уважительное выражение. Но вот археологу намного труднее отнестись к Вирхову так же хорошо… Потому что Рудольф Вирхов приложил все усилия, чтобы загнобить и уничтожить нарождающуюся археологию палеолита. Для этого неблагородного дела он использовал весь свой громадный и вполне заслуженный авторитет, колоссальный интеллект, энциклопедические знания, гибкий, сильный, изощренный умственный аппарат.

В теории Вирхов был великим сторонником поиска предков современного человека… Но только, видите ли, был он одновременно убежден, что ни от каких таких обезьяноподобных предков человек никогда не происходил. Великое дело – найти предка! Вирхов писал даже, что «одно открытие может совершенно изменить аспект проблемы» (проблемы происхождения человека). Да здравствует открытие предка! …Но найденный предок должен быть «правильным». Не таким, какого находят при раскопках, а каким выдумал его Рудольф Вирхов.

И еще одно… Не нравились Рудольфу Вирхову «слишком древние» даты… Неприятна ему была мысль о человеке-современнике мамонта. Объяснить это можно только одним: с детских, нежных лет… с тех пор, как маленький Руди сидел на горшке, он твердо усвоил: Бог создал мир 6 600 лет назад! А тут находят каких-то в пещере Ориньяк… На нас похожи, а на мамонтов охотятся… нехорошо… Люди другого физического типа? Тоже нехорошо… Потому что таких предков у человека быть не может… То есть не должно у него быть таких предков…

Одним словом, предок современного человека должен ничем не отличаться от нас и жить… ну, пусть не 6 000… допустим, 8… или 10 тысяч лет назад… Но не больше…

Тем не менее дата конца Ледникового периода была установлена в 10 тысяч лет, потом уточнена – 13 тысяч лет. А все даты появления и жизни всех «первоначальных» людей так или иначе привязывались к дарвиновскому «полумиллиону». Причем геологические даты выросли в десятки… потом и в тысячи раз… Возраст жизни на Земле уже к 1920-м годам определяли в 300 миллионов, и даже в миллиард лет. К 1960-м годам цифра в 4 и 5 миллиардов лет не удивляла, а в 1 или 2 миллиарда сделалась общепринятой. А в те же самые годы антропологи то-олько перешагнули за пределы заветной цифры «миллион лет».

Останки «питекантропа» на Яве датировались изначально цифрой в 400 тысяч лет – явно по согласованию со сроками, которые предложил Ч. Дарвин.

В середине 1960-х «тринильскую фауну», среди останков которой нашли «питекантропа», стали датировать 500 тысяч лет. В несколько приемов к 1980-м дата достигала 800 тысяч лет назад. К началу XXI столетия яванскому «питекантропу» уверенно дают миллион лет. Очень возможно, скоро дадут и больше.

Пещера Чжоукоудянь давала более «развитых», а значит, и более «молодых» архантропов. Сначала им давали «от 200 до 460 тыс. лет назад»: как раз ненамного меньше, чем «питекантропу».

Потом решили, что синантроп жил около 600–400 тыс. лет назад. Еще автора этих строк учили, что «цифра в 600 тысяч лет более вероятна», – было это в конце 1970-х.

Недавно «исследование песка из грота, где были сделаны находки, позволило установить возраст синантропа из Чжоукоудяня – 770 тыс. лет (±80 тыс. лет). Раздаются голоса, что пора и эту цифру удревнить…

Гейдельбержец: в 1907 году возраст находки был определен в 400 тысяч лет, «под Дарвина». После нескольких «пересмотров» цифр гейдельбергскому человеку стали «давать» до 600, а потом до 700 тысяч лет. Сегодня считают, что гейдельбергский человек, предок неандертальца, жил на Земле от 300 до 700 или 800 тысяч лет. А вообще в Европе Homo erectus намного древнее – до 1,2 млн. лет.

Тех самых австралопитеков, которым в 1920-е – 1930-е гг. Дарт давал 400 тыс. лет назад, сегодня датируют 2–3 млн. лет, а вообще возраст рода опускали сперва до 5 млн. лет (в 1960-е), 7 млн. (с конца 1970-х), а сегодня порой говорят и о 9 млн. лет.

Возраст вида хомо сапиенс еще в начале 1980-х определяли в 40 тысяч лет. К концу 1980-х стали допускать, что сапиенсам 60–70 тысяч лет. В 1990-е пошли открытия африканских сапиенсов, которым порядка 180–190 тысяч.

Читатель мог сталкиваться с совершенно разными датировками в зависимости от того, книгу какого времени он взял. Если вперемежку читать литературу 1950-х и 1990-х – заворот мозгов гарантирован.

Но что характерно – границы «миллион лет» очень долго не решались пересечь. Ведь это – возраст так называемого четвертичного периода! А человек, «как известно», не может быть старше четвертичного периода. Эта установка настолько важная, что ее придется рассмотреть отдельно.

Глава 8. Четвертичный – это не четвертый!

Какого бы рода проблема перед нами ни стояла, нам всегда не хватает информации, чтобы решить ее окончательно.

В какую геологическую эпоху мы живем?

Мы живем в Ледниковую эпоху: в геологическое время, когда в окрестностях обоих полюсов существуют обширные покровные оледенения. Вообще все Ледниковые эпохи занимают только 3 % всей истории Земли, но именно в эти эпохи происходят самые интересные события эволюции.

Сегодня считается, что возраст оледенения Антарктиды – порядка 25–30 млн. лет назад, до этого ледники на Земле были только высоко в горах.

В Северном полушарии 3 млн. лет назад началось оледенение: и здесь ледники лежали на уровне моря. Во время наступления ледников – до широты современной Центральной Европы. В межледниковья – как сейчас: «только» в современной Гренландии или на островах Канадского арктического архипелага. Причем на «теплые» межледниковые периоды приходится примерно только десятая часть всего времени из этих 3 млн. лет.

Первым эпоху Великого Оледенения выделил французский геолог Ж. Денуайе в 1825 году. Более ранний период Денуайе разделил на три части и назвал его третичным. Эпоху Великого Оледенения Денуайе разделил на четыре сменявших друг друга этапа оледенения. В наше время многие считают третичный и четвертичный период порядковыми номерами эпох; кто-то даже написал про «пятеричный» современный период, но это глубоко неграмотно.

В 1832 английский геолог Ч. Лайель ввел для молодых морских отложений, непосредственно предшествующих современным, название «плейстоцен». Вскоре четвертичный период стали делить на плейстоцен – эпоха Великого Оледенения, и голоцен – или послеледниковая эпоха, в которую мы живем.[70]

Лайель же сообщил, что четвертичный период длился 100 тысяч лет. С ним не согласились почти сразу, «опустив» возраст четвертичных отложений до 500–600 тысяч.

Сейчас трудно представить себе, какие страсти бушевали вокруг ледникового периода. Само его существование бросало вызов религиозным догмам, возбуждало самую смелую научную мысль.

Не случайно же борьба за идеалы анархизма и научная работа так причудливо и тесно переплетаются в судьбе князя Петра Алексеевича Кропоткина!

После путешествия в Сибирь Кропоткин убедился – в Сибири тоже было оледенение. Ледники лежали выше 900 метров над уровнем моря, во время наступлений ледников спускались до 300 метров. Это по факту неверно, но сам по себе спор о покровных ледниках в Сибири был таким же способом борьбы с «поповщиной», как распространение анархистских листовок.

Студенты, особенно из поповичей, очень увлекались тогда потрошением лягушек и другими «занятиями естественными науками». Ну что ж! Одни, как персонаж Тургенева, Базаров, потрошили лягушек… порой сами не очень понимая, зачем именно они это делают. Другие обосновывали теорию ледникового периода.

После путешествия в Швецию и Финляндию Кропоткин убеждается: валуны и изборожденные льдами скалы доказывают распространение ледника далеко на юг. Несколько раз ледник полз на юг, до 50–52° широты, и отступал. Мысль, что ледники переходили через Балтийское море в Финляндию и Северную Германию, Польшу, Англию, и распространялись в России до широты почти 50°, – казалась совершенно невероятной. Эта идея «циклического» ледника была для тех времен необычайно смелой – в том числе и потому, что заставляла «продлевать» время существования Ледникового периода и «удревнять» все даты.

Появление валунов до Кропоткина предпочитали объяснять тем, что холодное море принесло валуны на льдинах, и произошло это всего один раз. Считалось, что эти льдины отрывались от ледников, покрывавших горные страны Скандинавии и Шотландии, которые возвышались над морем, затопившим низменности Европы, переносились течениями на юг, и каменный груз ледниковых морен, заключенный во льду и на нем, падал при таянии льдин на дно моря.

Кропоткин одновременно дописывал свой научный труд и вел революционную пропаганду. Его и арестовали потому, что не убежал вовремя: делал доклад в Географическом обществе о ледниковых отложениях в Финляндии и России. Доклад считается одним из самых блестящих за всю историю Общества, по итогам доклада П. А. Кропоткину предложили занять место председателя Отделения физической географии.