Чудесная чайная Эрлы (СИ) - Корсарова Варвара

Я понурилась и замедлила шаг. Напоминание об участи Бельмора отозвалось холодком в моей груди.

Да, магия – страшная сила. Мы привыкли к ней, стараемся не думать о том, какие несчастья она может принести в недобрых руках. И не любим, когда нам об этом напоминают, ведь магия – это и комфорт, и прогресс.

Но теперь мне довелось увидеть эту силу с другой стороны и пришлось вступить в такие ее области, от которых нормальному человеку лучше держаться подальше – иначе можно лишиться рассудка, а то и жизни.

Глава 7

Тайное чаепитие

Мы расстались с комиссаром у почты.

– Что ж, спасибо за прогулку. Теперь мне пора в участок, – сказал он, натягивая перчатки, и криво усмехнулся. – Наводить порядок в городе, как вы велели. Чтобы этого добиться, требуется дюжина таких, как я.

– Таких – каких? Честных и неподкупных? Умных и расторопных? – любезно поинтересовалась я.

– Упорных и непредвзятых, – подхватил он без смущения. – Эрла, не знаю, что вы задумали, но постарайтесь не впутаться в плохое.

Сказав это, он посмотрел на меня своим пронзительным взглядом, который порой вызывал у меня уверенность, что комиссар умеет читать мысли.

– Меня уже впутали в плохое, а теперь я должна из этого выпутаться, – парировала я, чувствуя легкое беспокойство. Расмус здорово меня смущал.

Смущало его странное лицо, безупречное в профиль и безобразно-притягательное в анфас. Смущал его уродливый шрам и неправильность черт. Смущали его холодные глаза, заставляющие усомниться в дружелюбии его слов и искренности его кривой улыбки. Обескураживал его тон – казалось, что все слова комиссара несут второй, неуловимый смысл.

И уж больше всего меня смущал и сбивал с толку его явный интерес ко мне.

Разум подсказывал, что от комиссара, как и от любого представителя закона, лучше держаться подальше. Но избегать встреч я не могла, да и не хотела. Расмус здорово меня интриговал.

Комиссар ушел, а я отправилась по лавкам – нужно было купить припасы, чтобы испечь обещанный книготорговцу пирог.

В лавках меня встречали сердечно. Расспрашивали, как я держусь, подбадривали и желали удачи.

Узнав, что в кошельке у меня пусто, ни один из торговцев не отказался дать продуктов в долг. Некоторым пришлось пообещать печенья или конфет, другим целебных отваров и клубники из оранжереи, когда та поспеет.

Что ж, без денег можно жить. Но вот налог все же нужно заплатить звонкой монетой; в банке вряд ли согласятся принять оплату пирожными.

Проблема долга продолжала терзать меня едва ли не больше, чем поиск преступника. В этом направлении, к слову, я пока не продвинулась ни на шаг.

Завтра нужно внести взнос, чтобы избежать штрафа. Что продать? У кого занять? У Петера? Или рискнуть еще раз зайти на чердак, быстро захватить столько книг, сколько получится, и отнести их Честу?

Оба варианта мне не нравились.

У дверей лавки ждал Петер. Он нетерпеливо расхаживал от крыльца к дороге, но задержался посмотреть на вишню, что пострадала от рук Бельмора и запустила цепь моих текущих несчастий.

– Прижилась ли она, станет ясно лишь весной, – сказала я, подходя к Петеру. – Привет. Рада тебя видеть.

– Эрла, я пришел с серьезным разговором, – мой друг озабоченно нахмурился и сжал губы.

Под ложечкой мигом засосало. Точно с таким же выражением на лице, упрямым и решительным, Петер делал мне предложение.

О нет, только не это!

– Мне тоже есть что тебе рассказать, – торопливо перебила я, пока Петеру не вздумалось удариться в объяснения прямо здесь, на глазах всего города. – Пойдем в кухню. Я пекла печенье. Заварю тебе чаю.

Увы, я не ошиблась. Только начала раскладывать продукты, как Петер забрал у меня свертки и велел:

– Сядь, Эрла. Нужно поговорить.

Он говорил жестко. Петер вырос, превратился в настоящего мужчину. И я не была уверена, что мне все нравится в этом мужчине.

– Я пришел сказать, что... – он густо покраснел, но упрямо выдавил: – Мое предложение еще в силе. Помню, я обещал к этому не возвращаться, но обстоятельства изменились. Тебе требуется поддержка. Если ты станешь членом моей семьи, бургомистр не будет преследовать тебя так упорно. На твоей стороне будут репутация моего рода, деньги и… я...

– Но ты и так на моей стороне, – сказала я с тоской.

– Само собой. Но если я буду твоим мужем, все станет проще. Я смогу официально представлять твои интересы.

– Твой отец будет против брака, ты сам это знаешь.

– Он изменит решение, когда я поставлю его перед фактом. Наследства он меня не лишит, если это тебя беспокоит.

– Петер, прости, но мой ответ будет прежним, – пробормотала я, комкая в руках салфетку. – Ты знаешь почему. Мы любим друг друга, но не так, как нужно.

– А как нужно? – саркастически вопросил Петер. – Немногие браки заключаются по любви.

– Если не по любви, то по расчету. А какой расчет тебе жениться на мне? Я-то получу кучу выгод, а ты?

– Я хочу тебя защитить. Мы давно знаем друг друга. Я уверен, что у нас получится прекрасная семья. Черт побери, Эрла, разве этого мало? Брак по дружбе – отличный вариант. Куда лучше брака по расчету.

Так и думала. Петер до сих пор воображает себя рыцарем, который обязан прийти на помощь прекрасной даме – старой подруге детства. Или же ему просто лень искать себе другую невесту – во мне-то он уверен. У меня нет дурных привычек, и характер мой он хорошо знает.

– Петер, пожалуйста. – Я проглотила вязкую слюну и помотала головой. Боже, как неловко! – Ты можешь встретить другую девушку, которую полюбишь как... полагается. Быть может, эта девушка рядом, тебе стоит лишь приглядеться.

– О ком ты? – озадачился Петер.

– Послушай, мне кажется, ты... и Алекса...

У Петера расширились глаза.

Ой, не стоило это говорить! Я оказываю подруге плохую услугу. Алекса задирала нос в присутствии Петера, за глаза отзывалась о нем презрительно, но мне порой казалось, что за ее видимой неприязнью скрывается что-то еще. А вдруг я ошибаюсь?

Алекса не делилась со мной сердечными переживаниями. Она утверждала, что ее сердце закрыто для мужчин, потому что все они идиоты, а те мужчины, кто ее восхищают, давно мертвы и живут лишь в книгах, что они написали – старые ферромаги, изобретатели, исследователи.

– Эрла, ты несешь ерунду, – рассердился Петер. – При чем здесь Алекса? Мы говорим о тебе. Тебе нужно платить налог за лавку. Содержать дом. Жить на что-то. Тебе нужна опора! Одна ты долго не протянешь.

Не заговори Петер о браке, я бы попросила у него денег взаймы. Но теперь я не сделала бы этого ни за что на свете. Довольно, что он заплатил поверенному, который должен приехать со дня на день.

– Петер, это не проблема, – махнула я рукой. – Выход уже найден. Продам книги из библиотеки деда. Вчера я поднималась на чердак и открыла дверь.

– Что?! Без меня?! – возмутился и расстроился Петер. – И что ты там нашла?

Он подался вперед, полыхая от любопытства, смешанного с раздражением.

– Да ничего особенного, – потупила я глаза. – Разные безделушки. Уйму книг... Ну и... некоторые странные вещи.

– Какие именно?

– Деревянных божков, зубы динозавров. всякую заморскую ерунду.

В груди у меня неприятно давило. Но я не желала делиться с Петером рассказом о привидении. Мне хотелось, чтобы он поскорее ушел. Он опять все испортил, заговорив о замужестве. Сейчас мне было тяжело находиться с ним в одной комнате. Я испытывала смущение, раздражение и вину.

– Давай поднимемся в библиотеку прямо сейчас, – Петер двинулся к двери. – Помогу тебе ее разобрать. Там могут храниться опасные вещи, поэтому такими делами лучше заниматься мужчине.

– Да нет там никаких опасных вещей, – воскликнула я поспешно, чувствуя, что у меня начинает ныть в висках. – Занта уничтожила все живые закладки. А у тебя пылевая лихорадка. Ты сразу начнешь чихать и задыхаться. У тебя распухнет нос, и потекут слезы.