Марковцы в боях и походах. 1918–1919 гг. - Коллектив авторов

Утверждение формы одежды, однако, не послужило толчком к обмундированию чинов батальона, т. к. отсутствовали хозяйственные суммы и личные средства у его чинов.

* * *

17 декабря 1-й Офицерский батальон в первый раз посетил генерал Деникин, которого многие офицеры хорошо знали в лицо, знали о славных боевых делах его 4-й Железной стрелковой дивизии и почти все слышали о нем по его смелой речи на офицерском съезде в Ставке. Сняв при входе черное пальто с черным барашковым воротником и треух с головы, генерал, одетый в полевую форму, с двумя Георгиями, обошел строй рот, пожимая руку каждому. Затем он попросил чинов батальона окружить его и, сказав всего несколько фраз о деле, ради которого все собрались в Новочеркасске, повел беседу по вопросам хозяйственного обихода и только в конце недолгой беседы генерал Деникин сообщил: генерал Корнилов в Новочеркасске, о чем, однако, не следует говорить.

С генералом Деникиным пришел и при обходе рот следовал за ним некто в обветшалом пиджаке, явно не по росту, в обшарпанных и украшенных длинной бахромой брюках. Неизвестный не носил ни усов, ни бороды, но, видимо, не брился уже с неделю. На него невозможно было не обратить внимание не только за его вид, но и свободную манеру держаться, пытливость, живость. Добровольцы решили: он, вероятно, адъютант генерала Деникина. Личность неизвестного сильно заинтриговала всех. Представился удобный момент, когда генерал Деникин из одной комнаты, поздоровавшись с частью батальона, переходил и другую, неизвестный подошел к кроватям и стал заглядывать под одеяла.

– А вот у меня так и подушки нет. Налегке приехал! – весело заметил он. И тут один офицер, ответив на заданный ему вопрос предполагаемым адъютантом, спросил его:

– Простите! А ваш чин?

– А как вы думаете? – прямо был поставлен вопрос.

– Поручик?

– Давненько был. Уже и забыл…

Такой ответ заставил офицеров прибавить сразу два чина:

– Капитан?

– Бывал и капитаном, – засмеялся он.

– Полковник? – спросили его, уже начиная подозревать что-то неладное.

– Был и полковником!

– Генерал? – и даже зажмурились: уж вид-то больно не подходящий.

– А разве вы не помните, кто был в Быхове с генералом Корниловым?

– Генерала Марков?

– Я и есть!

Попрощавшись с батальоном, генерал Деникин начал одеваться.

– Одевайся, одевайся, буржуй! – смеясь, сказал генерал Марков, натягивая на себя заношенное серое пальтишко, рукава которого оканчивались где-то посередине между локтем и кистью руки, а воротник украшался имитацией барашка с вытертыми лысинами.

Встреча добровольцев с генералом Деникиным произвела на них большое и радостное впечатление. Они почувствовали в нем не просто генерала, боевого и славного, но генерала-добровольца одного с ними духа и одних стремлений. Они увидели в нем первого авторитетного генерала, который прибыл вести дело с генералом Алексеевым, до сего времени остававшимся единствененым, кто вел самостоятельно всю сложную работу по формированию добровольческой организации.

Новость о приезде генерала Корнилова произвела огромное впечатление и вызвала исключительный подъем настроения и надежд. Формирование воинских частей, разворачивание в будущем организации в армию и водительство этой армией добровольцы стали возлагать на долю генерала Корнилова. Всю огромную остальную работу – на долю генерала Алексеева. Два имени для них стали нераздельны. В ближайшие дни они узнали об осуществлении их мыслей. Узнали они также, что генерал Деникин является негласным помощником и заместителем генерала Корнилова.

Восторженные разговоры велись о генерале Маркове, которого сразу же все причислили к главным начальникам добровольческой организаии.

* * *

Генерал Марков неоднократно посещал юнкерскую батарею. В первый раз часовой не хотел пустить в помещение плохо одетого штатского, хотя входившего с штаб-офицером, пока штатский не заявил: «Я генерал-лейтенант Марков».

– Мне особенно приятно видеть вас здесь, – сказал генерал Марков, – юнкеров двух артиллерийских училищ, честью которых я всегда дорожил. Константиновское училище я окончил, а в Михайловском преподавал.

Однажды генерал Марков прочел юнкерам лекцию о патриотизме. Ясный ум, всесторонняя образованность, обширные специальные познания в военном искусстве рисовали его устами картины честного исполнения долга перед Родиной. Он передавал заветы великих людей и рыцарских орденов о беспредельной, бескорыстной любви к ней и приводил примеры, где лучшие люди во имя спасения Отечества приносили в жертву свою жизнь.

«Легко быть честным и смелым, но лучше смерть, чем прозябание в униженной и жалкой стране», – сказал он, закончив свою лекцию. Позор страны, по мнению генерала Маркова, должен смыться кровью лучших ее граждан.

– Верьте, Россия снова будет великой, единой и могучей!

С именем генерала Маркова по его приезде в Новочеркасск была тесно связана вся последующая жизнь юнкерской батареи (из истории Марковской артиллерийской бригады).

В поисках вооружения

В декабре, после подавления восстания большевиков в Ростове, несмотря на существенную помощь, оказанную Дону добровольческой организацией, донские власти, тем не менее, решительно отказывали последней в вооружении. Орудий у нее не было, винтовок не хватало, патронов было ничтожное количество. Как будто отпала опасность «выселения» с территории Дона, но оставалась опасность ее собственного бессилия. Атаман Каледин помочь никак не мог.

Оставалось одно – приобрести оружие вне территории Дона. Генерал Алексеев и атаман разработали план налета на с. Лежанка Ставропольской губернии, где стояли части 39-й пехотной дивизии с батареей. Захват батареи стал целью предположенного налета.

План, хранившийся в полном секрете, заключался в следующем: в станицу Великокняжескую отправляется транспорт с оружием под охраной 25 человек офицеров и юнкеров Новочеркасского военного училища и с ними от юнкерского батальона – 1 офицер, 5 юнкеров и вахмистр княжна Черкасская, молодая, полная самообладания девушка, могущая послужить в качестве разведчицы. Из зимовника Сопрунова транспорт с оружием под охраной нескольких человек отправляется к месту назначения, а 25 человек офицеров и юнкеров под командой решительного лейтенанта Герасимова сворачивают на с. Лежанка и производят на него ночной налет с поддержкой внушающей некоторое доверие сотни донцов одной из станиц.

Транспорт выступил из Новочеркасска 2 декабря и вечером был в хут. Веселом. Здесь произошло столкновение с жителями, заподозрившими в княжне Черкасской великую княжну Татьяну Николаевну и потребовавшими объяснения, куда ее везут. Пришлось силой разогнать толпу. Затем ночевки в зимовниках Королькова и Сопунова. Выступление отряда к с. Лежанка; еще одна ночевка и разведка.

6 декабря отряд остановился в 7 верстах от села и в 22 часа тронулся в Лежанку, уже точно зная расположение батареи и частей в селе и о полной беспечности их нарядов. В глубокую ночь, под лай собак, 25 человек отлично сделали свое дело, и под утро из села выехало два орудия, 4 зарядных ящика, несколько подвод с 501 снарядом и другим имуществом.