Вот и свела нас судьба (хотят ли русские войны)… (СИ) - Патман Анатолий

Ага, козёл, а не князь Юсупов! Да потом и внуки недостойные пойдут! Хотя, это у Зинаиды! Тем не менее, мне незачем с Татьяной водиться. Просто жалко её было! Это всё мои странные знания. Если так подумать, не много ей было отведено в другой жизни. Хотя, сейчас уже всё поменялось. Правда, вот, не знаю, что мне самому уготовано… Может, и ничего хорошего?

Хорошо, что пока с деньгами разобрались, и всё благополучно для нас обошлось. Если бы осмелевший приказчик вдруг решил пожаловаться в полицию, то хлопот бы я огрёб, но вот доказать хоть что-то вряд ли удалось. Тут впору обсуждать подлое нападение наглого мещанина на юного князя, оставшегося без присмотра тёти. Потом, скандал больше повредил бы репутации самого приказчика и Юсуповых. Вот и не получило дело продвижения.

А так, после концертов у меня появилось больше свободного времени. Поэтому я, в перерывах занятий с Александрой, хотя, и вместе с ней, решил заняться сочинением очередной истории о гимназисте Пете и джинне-старике Хоттабыче. И моей сестре такое занятие сильно понравилось. Да, она как бы и грамоту изучала, и весело время проводила. Ведь сказка у нас получилась довольно, ага, прикольной. В ней рассказывалось о несчастном джинне из Индии, заключённым в древний медный кувшин. А у Петруши отец в прошлом году и начале этого служил унтером в Ташкенте в первом стрелковом батальоне и как раз брал Коканд и Самарканд, вот он и привёз оттуда. Отпустили домой по ранению. И, конечно, нежданная находка сильно удивила и порадовала мальчика. И ещё ему было жаль джинна. Просидеть несколько тысяч лет в тесном и душном медном кувшине приятного мало. Но вот и богатствами Хоттабыча воспользоваться Петя всё же не решился. Помимо одного опасного полёта на ковре-самолёте в Индию, он с джинном потерпел немалые приключения и в самом Петербурге, больше всего, конечно, в родной шестой гимназии. И нежелательно было русскому мальчику лететь в Индию. Там властвовали англичане и, попадись он им в руки, могли сильно наказать. Хотя, обошлось. Петруша на землю особо и не спускался. Так, посмотрел сикхский Золотой храм в Амритсаре и вернулся обратно. Просто Хоттабыч решил показать ему одно из чудес света. Но никаких сокровищ оттуда они похищать не стали.

А так, Хоттабыч сам больше удивлялся современным чудесам. Он даже посчитал электрическую дугу светоча науки Яблочкова, загорающуюся меж двумя угольными электродами, порождением ещё более могущественных джиннов, чем сам. Или вот разговор нескольких людей с помощью тех же электрических сигналов, когда можно говорить в одну трубку, а слышать далёкого собеседника, находящегося на другом краю света, к примеру, на Антарктиде, из другой. Ведь ничего такого ему не было доступно. Или стрельба из револьверов, ружей, не говоря уже о пушках и ракетах. Хотя, Хоттабыч мог заставить хоть любого человека действовать по своему. Или он мог переносить разные тяжести или доставить их из разных мест, конечно, не так много, но пару верблюдов с разным имуществом и всадниками точно. Или слона с погонщиком. Как его там, ага, телефон, гипноз, телекинез да ещё телепортация! Короче, волшебство или научно-технический прогресс! Правда, последние технические новинки появились только что и широкой публике были неизвестны. И показать их в Петербурге Петя Хоттабычу пока никак не мог. Но ведь в сказке всё возможно!

В общем, несмотря на опоздание прихода научно-технического прогресса в Петербург, в сказке он к нам всё-таки пришёл. И моё сочинение получалось довольно смешным. И она сильно отвлекла нас с Александрой от житейских забот. А то у неё тоже не оставалось свободного времени. Помимо изучения грамоты и иностранных языков, и швейные дела сильно отвлекали. Зато и мастерство росло.

А так, и у меня учёба в гимназии занимала немало времени. Успевал я хорошо. Конечно, несмотря на сильно возросшую, ага, популярность, я старался вести себя ещё скромнее и осторожнее. Пусть и не совсем получалось. Вот и ещё раз выступить в гимназии пока так и не согласился. Директор и инспектор Пустонский на меня за это явно рассердились, но сами просить не решились. У меня тоже гордость аристократа, хоть и нищего, имеется! И законоучителя Михаила Петровича на его замечание о малом посещении церкви я нежданно сильно огорошил заявлением о том, что, имея немецкое происхождение, могу запросто перейти и в лютеранскую веру. Ещё и сообщил, что мне как бы полагался баронский титул в Германской империи, и владение бабушки Агнессы никто у меня не отнимал. Такое святотатство вызвало у него шок. Он и епитимью наложить на меня не решился. Просто попросил больше так не богохульствовать. Правда, тут я опомнился и сам же пообещал исправиться. А свои заявления объяснил тем, что в последнее время мне всё больше и больше стали нравиться германские порядки, особенно в Веймаре. Мол, явно немецкая кровь сказывалась.

Хотя, кроме этих проколов, ничего больше такого я не допустил. И последним событиям старался уделять меньше внимания. Хоть гимназисты только так обсуждали все те же балканские дела, я старался отмалчиваться. Что надо, нами и так уже было показано и спето на концертах. «Хотят ли русские войны», «Прощание славянки» и «Журавли» и так были у всех на устах. Наверное, я даже стал считаться одним из самых известных русских музыкантов. Но так уж особую любовь властей они мне не принесли.

Но главным достижением для себя и своей семьи я всё-таки считал показ наглому приказчику своего места. Финансовая, ага, независимость, для всех много значит. Нам, как всяким людям, тоже хотелось спокойной и обеспеченной жизни. Вот мы с тётей Ариной в октябре навестили Дом Моды «Татьяна» всё-таки ещё пару раз. Как бы с проверками работы согласно Устава Дома Моды и давних договорённостей с княгиней Татьяной. Всё же тёте принадлежала пятая часть. Так ей столько же полагалось и доходов. Правда, особо уж по бухгалтерским документам не лазили, только для вида. И приказчик Дормидонт Исаевич Кулебякин уже встречал нас с сильным подобострастием. Меня он откровенно пугался. Правда, я как бы в хозяйственные дела Дома не лез и лишь ходил за тётей верной тенью. Обыкновенный мальчик тринадцати лет. Да и одет был в обычную форму гимназиста. Как и положено. Может, и нарушал установленные порядки, но парочку ножей в потайных ножнах я прихватил. Если вдруг проверят, точно попадусь.

Если честно, всё-таки я в бухгалтерские документы заглянул, но только вместе с тётей и стараясь не привлекать к себе внимания. И этого оказалось достаточно. Выплаты нам сильно выросли и за октябрь могли достичь и пятнадцати тысяч. И это только от Дома Моды. Похоже, новая одежда стала шиться намного больше. И приказчик пока, наверное, лишь до вмешательства князя Николая, деньги перечислял нам исправно. Может, и не стал сообщать ему ничего? Всё-таки издалека, ещё и из-за границы, трудно проследить за всем. Отдельно проходило возмещение украденного, конечно, по частям. Примерно половина уже была переведена на счёт тёти.

Конечно, наши проверки точно не останутся без внимания князя Николая. Кто-нибудь да доложит. Но это меня, как ни странно, не так пугало. Как-нибудь переживём. Если что, можно даже сбежать за границу. Например, в Северо-Американские Соединённые Штаты. Подальше от разных мировых потрясений. И там жизнь не сахар, но уж точно долгое время ничего такого не случится. Мы и там не пропадём. Тётя Арина наверняка меня послушается.

А так, Арина Васильевна, конечно, сильно расстроилась из-за откровенно враждебных действий князя Николая. Немного отвлекла её подача прошения на имя императора Александра Николаевича о пожаловании Александре дворянского достоинства, а ещё лучше княжеского. Насчёт последнего обращался уже я сам. Да, такая просьба несовершеннолетнего юнца вряд ли может принята даже к рассмотрению. Всё же моя сестра являлась лишь побочной дочерью и родилась в крестьянской семье. Мало того, наверняка меня и сам император, и придворные посчитают ещё и наглецом. Но и это меня нисколько не волновало. Откажут, значит, придётся подумать и о других возможностях. И к этому даже появились основания.