Истинная для Мира: Наследие (СИ) - Владимирова Анна

— А ты не можешь послать этот дар к чертям и забыть?

— Веды — не профессия, — вскинула на него возмущенный взгляд. — Это образ жизни и большая ответственность. Мы ведь защищаем этот мир, изучаем его законы и решаем проблемы…

— Только вы во многом являетесь источником этих самых проблем, — процедил вдруг Правящий.

— Что? — выпрямилась, сдвинув брови.

— Давно вы перестали воевать друг с другом? — усмехнулся Алекс. — А с нами?

Воевать мы перестали лет сто назад. Но дел наворотили, конечно, знатно. Во всех учебниках истории самой кровавой называли вековую войну между ведами и зверями, которая закончилась официально лет сто двадцать назад, но отголоски ее еще сотрясали два мира, да и до сих пор не утихли окончательно. Сегодняшняя ситуация с демографическим кризисом у зверей была следствием этой вражды. Особенно Правящие хорошо помнили потери. Любые переговоры с ними были тяжелыми, а договоренности столь зыбкими, что оборотни в одну секунду их разрушали в случае малейших разногласий. Веды, в свою очередь, заняли очень терпеливую позицию, и Зул был ярким представителем этой политики.

Как-то я разговаривала с отцом о том, почему он так тяжело впускает к себе ведов, ведь мама — одна из них. Он посмеялся, сказал, что мама уже давно его любимая симпатичная рысь, а не ведунья, и, была бы его воля — всем бы ведам отрастил хвосты. А если серьезно — Правящие ненавидят ведов уже на генетическом уровне. Совет Правящих в Ванкувере ежегодно собирает сводки продолжающихся стычек одних с другими, ужесточая политику протекционизма. В общем, ситуация была стабильно тяжелая.

— А дети, Алиса, — вывел меня из задумчивости Алекс. Он стоял у окна ко мне спиной и снова созерцал свои пепельные поля…

— Дети?

— Кем будут твои дети от зверя? — он обернулся на меня, пугая взглядом. — Какая вероятность, что родятся веды?

— У меня не может быть детей, — поежилась и спустила ноги с кровати, откидывая простынь. Ну чего он там не видел за наше совместное утро, правда? — Да и какая тебе разница?

Я направилась было в ванную, только воздух за спиной колыхнулся, и я уже стою на цыпочках у стенки, голая, прижатая к почти такому же голому мужчине.

— Что за манеры, Алиса Мирославовна? — прорычал мне в губы. — Поворачиваешься спиной, — он опустил взгляд, — точнее, голой задницей к моему зверю… И как мне прикажешь его держать?

— Как-то держал все это время, — напыжилась я, заливаясь краской. Рядом с ним хотелось оказаться в космическом скафандре, чтобы не поддаваться влиянию. Да и то сомневаюсь, что помогло бы. — Пусти… я в душ хочу.

— Хочешь меня смыть… — он приблизился носом к шее и прикрыл глаза, глубоко вдыхая. Я чувствовала, как на его языке рождается тот самый привкус, за который он перегрызет любое горло. Даже мой собственный рот наполнился слюной. — Не выйдет, милая. Я запрещаю.

Предсказуемо.

— Да по… — начала я, вздернув верхнюю губу, но он резко развернул меня к себе спиной, и вжал в стенку, врываясь в меня одним сильным движением. Я вскрикнула и заскребла когтями по обивке.

Его прерывистое тяжелое дыхание растеклось по моей шее, пальцы рванулись в волосы и осторожно потянули голову назад. Я прогнулась, оттопыривая попку ему навстречу, и он тут же подхватил меня под живот, прогибая сильнее.

— Теперь можешь продолжать, — рыкнул мне в затылок, медленно отстранился и рванулся снова… и еще раз… все сильнее и сильнее.

Я не успевала делать вдохи между его рывками, променяв половину на вскрики. Голова кружилась, в животе все горело и дрожало от напряжения, отказываясь и сопротивляясь. Это вчера меня плющило от зова, утром голова была трезвой, а я — несогласной с таким положением дел!

Только тигр не принимал такого расклада. Нет, ему было далеко не плевать, но он быстро сломал мое сопротивление… чертовым нежным поцелуем между лопаток!

Замер, тяжело дыша… поцеловал… слегка прикусил, пуская волну дрожи… невесомо и нежно коснулся ладонью шеи…

— Впусти, Алиса, — прошептал хрипло, утыкаясь лбом в затылок. — Впусти…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И я снова сдалась чертовому зверю! Расслабилась, вжалась в его тело и доверилась. Никогда еще не сталкивалась с таким мастером «кнута и пряника». И он не лицемерил. Его хриплые вдохи, чуткие пальцы и губы не врали — хотел меня до безумия.

Как и я его.

56

Уже стоя в ванной, где тигр соизволил меня наконец-то оставить, я смотрела в зеркало и боролась с желанием его разбить. Я вся пропахла им, его желанием и моей ему принадлежностью. Прошла только ночь и полдня, а мне уже казалось, его запах въелся в душу, не говоря о теле.

И запретил смывать…

Мои губы растянулись в усмешке, потом раскрылись и задрожали. Знатно меня перемелет… Как никогда прежде. И звонить уже куда-либо бесполезно — я по уши в… неприятностях. Стоило прикрыть глаза, и зверь уже был во мне. Его руки, губы, тело будто снова вжимали меня в стенку и требовали подчинения. Как я буду завтра заниматься договором, сидя рядом с ним? Он же одним взглядом меня разложит звездой и заставит раздвинуть перед ним ноги… снова.

— Спокойно, — выдохнула я, открывая глаза, и облизала саднящие губы. — Мне ведь нравится? Я же люблю таких мужиков, да? А тут еще и драпать не надо — он сам уберется через недельку. Красота…

Помогало не очень. Я подняла голову и скосила глаза на пакет на тумбочке — Алекс позаботился, чтобы мне было чем привести себя в порядок.

Пока колупала баночки, думала, что надо бы позвонить Зулу и извиниться за прогул, перезвонить Елке — та уже оборвала сотовый — и попросить покормить Волю. И Маше, но что говорить ей — понятия не имела. Хотелось обернуться страусом и зарыться головой в песок. Или не вылезать из постели и номера Алекса до самого его отъезда. И никто и не пикнет, что из меня хреновый дипломат. Чем могла, так сказать, тем и помогла.

Настроение вопреки ожиданиям улучшалось. Из зеркала на меня смотрела все более знакомая женщина — красивая… Черт, нереально красивая! Кожа сияет, глаза блестят, губы сами по себе кажутся такими полными, что мне самой хотелось их трогать. Я даже подалась вперед, потом поворошила инструкции к кремам — мало ли, на что там разорился Правящий. Может, какая-то новейшая разработка швейцарской косметологии? Сфотографировала этикетку на всякий случай и, замотавшись в халат, вышла в гостиную.

57

И сразу же захотела вернуться обратно на лишних полчасика.

— Сегодня ничего больше не будет, — хрипло выдохнула под взглядом Алекса. Правящий сидел в кресле за столиком, все также в одних штанах. Перед ним был накрыт королевский обед, запахи которого вмиг напомнили мне о дипломатических достижениях и даже немного с ними примирили.

— Условия обсуждают на стадии заключения договора, Алиса, — усмехнулся порочно Алекс. — Присаживайся. Выглядишь потрясающе.

Этот его непонятный взгляд нервировал.

— Гены хорошие, — вмиг испортила ему настроение.

Он прищурился и перевел взгляд в окно:

— Я сказал Зулу, что ты у меня.

— Хорошо, — пожала плечами, хватая чашку с кофе.

На самом деле хотелось броситься и перезвонить Магистру, чтобы он не переживал и не принимал каких-то скоропалительных мер. Ведь понять все происходящее он мог единственным образом — правильно.

— Он просил тебя перезвонить, — вернулся Алекс ко мне взглядом и многозначительно добавил: — Как можно быстрее…

— Можно поесть? — закатила глаза. — Ты отпустишь меня до вечера?

— Нет. Я не отпущу тебя.

— Мне кота надо покормить, — напыжилась я.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Можем заехать по дороге на ужин.

— Какой ужин?

— Мы сегодня едем на вечер по приглашению питерской династии Правящих.

Я так и застыла с недонесенной до рта чашкой.

Питерская династия оборотней во главе с Правящим решила зазвать к себе представителя из Швейцарии? Предсказуемо. Но вот только мне там появляться было ни в коем случае нельзя!