Клятва у озера - Никки Логан

— Спасибо, — тихо поблагодарила она, заворачиваясь в пальто. — Мои сумки…

— Папа перенес твой багаж сегодня утром. Вещи в твоей комнате.

Бел испытала такое облегчение, что Флинн невольно задумался, чем же ценен ее багаж. Или это из-за того, что он сказал «в твоей комнате»? Она боялась, что он будет принуждать ее?

— Послушай, давай договоримся… — начал Флинн. — Хотя у нас отдельные комнаты, нам придется много времени проводить вместе, — напомнил он. — Мы будем… соседями по квартире. Я постараюсь не путаться у тебя под ногами.

— Дом небольшой. Это будет непросто.

Он вздохнул:

— Поверь, ты даже не будешь знать, дома я или нет.

Бел нахмурилась:

— Я не хочу, чтобы ты избегал меня.

Он был поражен.

— Я жила в родном доме как призрак. Не хочу снова становиться невидимой.

Ему стало жалко Бел. Хотя почему она не привлекала к себе внимания, оставалось для него загадкой.

— Ты именно так чувствовала себя?

— Всегда. Со всеми, кроме Гвен. Она меня замечала. — Ее взгляд смягчился. — А потом появился Дрю.

И снова она говорит о его брате. Неужели недостаточно того, что в прошлом Флинн всегда жил в тени Дрю? Неужели ему придется слушать рассказы о нем в первую брачную ночь?

— Он был очень дорог тебе? — спросил Флинн.

— Твой брат был лучшим мужчиной, которого я когда-либо встречала.

Флинн не удержался:

— Дрю не был рыцарем на белом коне, Бел. У него был далеко не лучший характер, он не прощал обиды. Мой брат не заслужил столь высокой оценки.

— Ты не можешь об этом судить. Дрю спас меня, когда мне было семнадцать, и я совсем съехала с катушек. Он многому меня научил.

Дрю?! Трудно поверить, потому что он совсем не так поступил с Флинном, когда тот нуждался в его поддержке.

— И как это произошло?

— Он всегда поддерживал меня и позволил мне стать частью их с Гвен семьи. Хотя мог вычеркнуть меня из их жизни, как это сделали мои родители.

Да, его брат был способен посвятить себя чему-то без остатка, возможно, поэтому он достиг успеха.

— Может, ему льстило внимание юной длинноногой подхалимки?

А может, Флинну захотелось оказаться на его месте?

Бел сжала кулаки:

— Скорее всего, Дрю повзрослел. Изменился.

Флинн ощутил неожиданный укол боли. Дрю пришлось покинуть семью, чтобы стать хорошим человеком, а младший брат, как обычно, остался с носом.

— Твоя горячая преданность его памяти похвальна, Бел. Но возможно, ты заблуждаешься.

— Я устала переубеждать тебя. Пора признать, что в Англии твой брат и моя сестра были другими.

— Или тебе пора признать, что ты была настолько ослеплена очарованием Дрю, что не видела правды.

— Я не была очарована им, — возразила Бел, чувствуя, как краска приливает к щекам.

— Да ладно. Ведь ты была влюблена в него.

— Я любила его, но… Он стал мне братом.

Он посмотрел на нее в упор:

— Он был моим братом, а не твоим.

Жар, с которым были произнесены эти слова, удивил самого Флинна.

— Похоже, это ты одержим Дрю! — выкрикнула Бел. — Ты годами носишь в себе обиду и злость. Тебе повсюду мерещится его тень.

Он отвернулся от нее. Нахмурился, но спорить не стал.

— Почему ты не пытался встретиться с ним, Флинн? Поговорить и освободиться от страданий?

— Все, что я говорил ему, только ухудшало наши отношения. Поэтому я прекратил попытки.

Бел грустно улыбнулась:

— Дрю всегда был настойчивым.

— Воинственным, — уточнил Флинн.

— Целеустремленным.

— Упрямым.

Он посмотрел на нее из-под полуопущенных ресниц и вздохнул:

— Дело в том, что у меня оставалась надежда вернуть Дрю домой, но она рухнула в тот самый день, когда он встретил твою сестру.

Снова он обвиняет Гвен. Но кто-то из них должен повести себя разумно и выяснить все до конца.

— Я была тогда с ними, Флинн, — сказала Бел. — Это была любовь с первого взгляда, о которой пишут в книгах. Они сразу поняли, что созданы друг для друга. Они были половинками единого целого.

— Ты правда веришь в эту чепуху?

— Похоже, ты считаешь, что настоящей любви не существует? Несмотря на то что видишь в поместье живые примеры обратного?

Флинн посмотрел на нее так, что она почувствовала себя несмышленым подростком.

— Мои бабушка и дедушка поженились, потому что бабушка забеременела. Они не любили друг друга, но строили совместную жизнь ради отца. — Он поджал губы. — Что касается родителей… Они познакомились в школе и никогда с тех пор не расставались. Нет никакой романтики.

Бел было грустно оттого, что он не желал признать правду.

— Но твой брат нашел настоящую любовь.

— Еще одно очко в его пользу. В пользу великолепного Дрю.

— Он мертв, Флинн. Как можно плохо говорить о мертвом?

— Я знаю, Белинда. — Флинн посмотрел на нее сверху вниз. — Он погиб в бурной реке, пытаясь спасти твою сестру.

— Потому что он любил ее. Гвен была его воздухом, его жизнью. Их связывала любовь, о которой можно только мечтать.

— А ты отказываешься от возможности испытать подобное, посвящая себя воспитанию их детей, — заметил он.

Бел стало больно. Слова Флинна воскресили самые сокровенные страхи.

— Ты считаешь, это невозможно совместить? — поинтересовалась она.

— Ты приносишь огромную жертву.

— У этих детей должна быть семья. Они должны быть любимыми. И любить.

— Они. А ты?

Бел вздрогнула:

— Думаешь, я не встречу человека, который полюбит меня?

Флинн сделал шаг вперед и посмотрел на нее так тепло и нежно, что она затрепетала.

— Именно поэтому ты решила подсадить эмбрионы. Поэтому проехала полмира с незнакомцем и согласилась выйти за него замуж. Прекрасная двадцатитрехлетняя девушка… — Он внимательно наблюдал за ее реакцией. — Ты считаешь себя недостойной любви.

Внезапный приступ паники помешал ей дышать. Бел понимала, насколько близок Флинн к правде, и боялась, что выражение лица может выдать ее состояние.

— Вряд ли подобная любовь возможна дважды в одной семье.

— Не думаю, что она имела место в первый раз, — равнодушно проговорил Флинн. — Ты была еще ребенком и поэтому ошиблась.

— Ребенком? Мне было семнадцать лет.

— По документам.

— Ты считаешь, что меня обманули собственные глаза? Они были безумно влюблены друг в друга.

— А ты знаешь, как выглядит любовь?

Она нахмурилась:

— Я обязательно заметила бы…

— Бел, ты выросла в доме, где не принято демонстрировать чувства. Ты возвела людей, которых потеряла, в ранг святых. Даже мучеников. И ты настаиваешь на таком понимании любви, потому что оно помогает оправдать все происходящее в твоей жизни.