Детские игры - Борис Немировский

– Второго Средневековья, Вы хотели сказать! – отпарировал мальчишка. – Так всыпьте, если Вам от этого спокойнее станет!

«Ага, всыпешь такому, – уныло подумал Командор Станции, – Защита врождённая – как дефлекторные щиты крейсера! И такое – у каждого…» – а вслух сказал:

– Ага, не болью, а унижением, так, что ли? Да нет, молодой человек, Вы перепутали малость, на роль Великого Инквизитора не гожусь я… Пока что я – Командор Станции, опекающий экипаж в полторы тысячи человек, из которых две сотни – несовершеннолетние лоботрясы в возрасте от одиннадцати до пятнадцати лет. И заодно мне стоит решать, как бы эти юные дарования не разнесли на запчасти станцию, а исследуемый нами Риадан не превратили бы в полигон для очередных Ролевых Игрищ!

– Хорошая мысль – на будущее, – тихо пробормотал под нос Ингвальд, но, к его счастью, никто этого не расслышал.

– Тогда уже и меня судите! – воскликнула вскочившая с кресла Герда. – В конце концов, это я рассказала Ингвальду про гоблинов с волколаками! Так что можете считать меня идейным вдохновителем его побега!

– А мы именно так и считаем, – равнодушно заметил Коэн. – Но Ваши поступки будут обсуждаться отдельно. Сейчас же мы решаем, как поступить с Джино… То есть с несовершеннолетним Ингвальдом Соронсоном, двенадцати земных лет, нарушителем восьми пунктов Устава Станции.

– Решайте что хотите, – вспылил Джино, – Я готов понести любое наказание, но скажу прямо: вы все тут только то и делали восемь лет, что исследовали мифы, присылаемые с поверхности Наблюдателями, да подшивали их в отчёты! Вы за восемь лет не поверили, что на планете есть разумная жизнь кроме людей! Вы слепо доверяли роботам, но не рискнули послать на поверхность ни единого живого человека! Струсили?

– Мальчишка!.. Ну ладно, откровенность за откровенность. Ты книгу Стругацких «Трудно быть богом» читал?

– Ну, читал, и что же?

– Отлично. И спросил я не зря. Не секрет, что наши методы исследований в чём-то схожи с описанными там. Вот только мы стараемся не допускать в своей работе ошибок, тщательно разработанных там. Вспомни: история всей планеты пошла насмарку, стоило лишь вмешаться, чтобы спасти одного-единственного провалившегося и разоблачённого прогрессора. Мы не можем себе позволить такую роскошь! И именно поэтому на Поверхность отправляются те, кого не надо спасать в случае провала: киборги! В случае угрозы разоблачения они просто самоликвидируются, не причиняя нам излишней головной боли. Да и «легенды» им проще готовить: просто придать внешность кого-либо из недавно почивших исторических деятелей Риадана. Присутствие же человека, живого человека на поверхности Риадана чревато нарушением хода истории всей планеты!

– Однако на деле произошло другое! И Ваша теория, Командор, не выдержала критики! В действительности только живой человек может сделать нетрадиционный, нелогический шаг, приводящий к чему-либо новому!

– Ага, например – к провалу…

– Пока что он доказал существование гоблинов. А возможно – и иной нечисти…

Гоблин медленно открыл глаза. Голова гудела, руки и голову словно сжимали стальные обручи. Что-то звенело над ухом. Попробовал пошевелиться, но тело не слушалось. Паралич, что ли?

Какой яркий свет! И голоса. Незнакомые, говорящие на каком-то чужом наречии. Голосов двое. Справа. Руки не слушаются. Может, хоть голова повернётся?

С рыком напряжения гоблин повернул голову. Вид белого потолка сменился стойкой с незнакомыми приборами, от которых тянулись к лежащему гоблину разноцветные провода и белые шланги.

– Реанимация, – подумалось ему.

Возле стойки стояли двое в белых халатах, и о чём-то оживлённо спорили. По виду – люди. Люди – за приборами?! Хм, это становилось забавно…

Стоило включить свои лингвистические способности и разложить незнакомый язык на основные структуры, распознать и систематизирова…

– Ничего не понимаю! Похоже, что у него вообще нет альфаритмов! – доктор был в растерянности. – Я перебрал все возможные комбинации, но…

– А ты сдвинь верхнюю шкалу на два деления вперёд, и всё считать сможешь, человек, – прозвучал с кресла немного хрипловатый голос. Говорил он с акцентом и немного не следил за порядком слов, но фраза была вполне удобоварима. Доктор обернулся. Говорил лежавший в кресле гоблин.

Ассистент, почему-то решивший, что фраза была произнесена доктором, передвинул верхнюю шкалу на два пункта. И на экране зазмеились узоры альфаритмов…

– Блин! – доктор казался ошарашенным. – Немедленно доложите Коэну! Это… Это же невозможно! Варвар, разбирающийся в электронике!

– Скорей, в медицине разбирающийся, – ответил гоблин, – Электроника ваша не есть новая, я и посовременней видал у нас.

– У вас? Где это?

– У нас в старой столице. Заброшенной ныне.

– А где Вы выучили наш язык?

– Здесь. Сейчас. Вы говорили – я запоминал. Разложил на структуры. И собрал из них свои фразы. Одно не удобно: малый запас словарный. Надеюсь пополнить. Говорите больше – помогает это мне… И развяжите мои запястья – вы не воины Короля, а поэтому драться с вами я всё равно не намерен!..

– А вдруг мы – военные фельдшеры твоего Короля?

– Ну, во-первых, не моего, а Короля Людей Западного Риадана. А во-вторых, вы не можете быть его фельдшерами, поскольку А – его вояки не говорили бы про «моего короля», а Бэ – эти варвары не смогли бы разобраться даже в моём фамильном парализаторе, не говоря уж о медицинских диагностах!

– За что же ты не любишь Короля Людей?

– Он уничтожил под ноль мой народ! Я был последним Правителем Гоблинов…

– Королём Гоблинов?!

– Правителем. Короли – это когда по наследству, или в процессе переворота. А меня избрал мой народ! Но, увы, я не смог его защитить, не оправдал возложенного доверия… У вас мозговой сканер есть? Снимающий образы прямо с сознания?

– Применять его неэтично, однако один экземпляр имеется, на случай бессознательного состояния пациента. Но применить его…

– Даже по ТРЕБОВАНИЮ пациента?! – насмешливо перебил врача гоблин. – Дайте мне его, я настрою на свои частоты: говорить трудно, проще показать… А вы запишете на плёнку.

– Мы записываем на диски.

– Некомпактно, но тоже сойдёт…

Картинка была устойчивой.

На экране был типичный земной городок конца двадцать третьего века. Снующая туда-сюда техника, параболические антенны, чаны с нанароботами-микросборщиками…[3]