Страстная и непокорная - Пола Рид

— Как? — слабо вскрикнула Грейс. Сердце Джайлза бешено забилось.

— Я просил у вашего отца позволения… — начал он.

— А вам не пришло в голову спросить и меня? — в гневе воскликнула Грейс.

— Разумеется, я собирался просить вас…

— Когда?

«Ну хватит, — решил Джайлз. — Господи, что за путаница!»

— Ну конечно, не у постели умирающего ребенка!

— А когда же вы нашли время обсудить это с моим отцом? Господи, неужели вы обсудили это с ним сразу, как приехали? Вы же меня совсем не знали! И сейчас не знаете. Ничего обо мне не знаете!

— Я знаю все, что мне нужно! — резко ответил Джайлз, но затем остановился, молча посчитал до десяти и решил, что не позволит ситуации выйти из-под контроля, по крайней мере не дальше, чем это уже произошло. — Грейс, нельзя ли нам обсудить это утром? Мы оба устали. И я думаю, вам надо прежде поговорить с отцом.

— Капитан, нет смысла это обсуждать. Вы пока не удостоили меня предложением, но я вам отказываю. Если вы намереваетесь остаться у нас и продолжать ухаживания, то лучше не трудитесь. Так что не важно, услышите вы или нет наш с отцом разговор.

— Еще одно слово, Грейс, и ты пожалеешь! — сквозь зубы прорычал Эдмунд.

Она бросила на него гневный взгляд.

— И что ты тогда сделаешь, отец?

— Отрекусь от тебя.

Джайлз был потрясен. Отречься от дочери?

— Сэр, я не хочу, чтобы Грейс выходила за меня замуж по принуждению.

— Я вам отказываю, — повторила Грейс.

— Ни слова больше! — с угрозой в голосе проговорил Эдмунд.

— Мистер Уэлборн… — произнес Джайлз. Но тут вмешалась Мату и прекратила ссору.

— А-а-а! — закричала она, размахивая руками. Смотрела она при этом на Эдмунда, но показала на себя, потом на Грейс, потом на заднее окно комнаты и видневшуюся в нем кухню. Эдмунд резко кивнул в ответ.

Грейс смотрела на него с недоверчивым видом.

— Меня с няней ссылают на кухню?

— Ты ведешь себя как строптивый ребенок! — выпалил Эдмунд.

Грейс задохнулась от возмущения, но Мату опять жалобно вскрикнула и жестом позвала девушку за собой. Ее темно-карие глаза впились в Эдмунда, переметнулись на Иоланту и снова на хозяина.

— А мы с тобой, Иоланта, пойдем прогуляться, — проворчал Эдмунд.

— Эта черная сука — не моя нянька! — прошипела Иоланта. — Я не позволю, чтобы она мной командовала.

— Не твоя, — согласился Эдмунд, — но зато я — твой муж, и я еще не отправил твой последний заказ портнихе и не уверен, что вообще отправлю.

Сердито фыркнув, Иоланта выплыла из комнаты, предоставив мужу идти следом. Эдмунд пожал плечами:

— Простите, капитан, что оставляем вас наедине. В корзинке вы найдете ужин. — Он указал на стол. — Мату всегда была единственной, кто мог справиться с Грейс. Но я уверен, что вы и она… Э-э-э… то есть я хочу сказать, что с вами она будет совсем другой. Просто сейчас девочка немного расстроена. Я сам виноват, не сообразил, что у вас не было времени сделать ей предложение. Переволновался, в этом все дело. — Голос Эдмунда звучал все неувереннее. Потом он бросил взгляд на дверь, которую не закрыла его жена, расправил плечи и добавил: — Приятного аппетита, капитан. — И вышел вслед за Иолантой.

В безмолвном удивлении Джайлз стоял посреди покинутого обитателями зала. В чем смысл происшедшего? Что он делает? Будь у него хоть капля здравого смысла, он немедленно погрузился бы на «Надежду», доплыл до Порт-Рояля, отправился в таверну «Морская нимфа» и заплатил бы какой-нибудь блуднице за ее честные услуги. Конечно, можно уплыть, но он не был уверен, что желает объятий другой женщины.

Пожалуй, стоит остаться и отыскать свой бриллиант среди осколков битого стекла, которые впиваются в ноги каждому, ступающему на землю плантации Уэлборна. После событий сегодняшнего вечера, когда Джайлз имел возможность наблюдать за Грейс и ее родителями в таких странных обстоятельствах, он окончательно убедился, что Грейс — поразительная женщина. В ней есть огонь, мужество, острый ум — и все это в целости и сохранности, несмотря на чудовищный эгоизм Эдмунда и Иоланты. Он потратил слишком много лет своей жизни, занимаясь поисками сокровищ, чтобы ошибиться и не рас познать это сокровище, когда оно неожиданно попалось ему на пути. Джайлз признавал, что в душе он по-прежнему пират, а потому своего не упустит.

Моряк провел рукой по взъерошенным волосам, почесал голову и опустил взгляд на корзинку с едой. Он вдруг осознал, что ароматный дух копченой рыбы и свежего ромового кекса поднимается как раз оттуда. Интересно, справится он с целой корзиной?

Глава 5

Кейя только что закончила убирать кухню, собиралась погасить последнюю лампу и, прихватив фонарь, отправиться спать. Угли в большом круглом очаге медленно умирали, распространяя тусклый призрачный свет, от них все еще веяло жаром, нагревавшим и без того теплый ночной воздух. Увидев Грейс и Мату, Кейя остановилась.

— Вы давно не приходить болтать. — Она поставила лампу на стол и неохотно двинулась к двери. Даже ее худая спина выражала непомерное любопытство.

Не обращая внимания на кухарку, Мату завела Грейс в освещенный круг, ребром ладони резко провела вдоль своего носа, потом постучала пальцами по зубам цвета слоновой кости.

Грейс довольно жалобно вздохнула. Это случалось так часто, что у Мату выработался особый знак, означающий, что она понимает, как Грейс ненавидит Иоланту.

— Дело не в Иоланте, — возразила Грейс.

Мату издала фыркающий звук и скрестила на груди руки.

— Ничего не изменилось, Мату. Старые причины никуда не делись. Я не выйду замуж.

Мату вытянула перед собой руки, одну ладонью вверх, другую сжала в кулак. Еще один понятный для девушки жест.

— Тут есть разница? Но почему? — требовательным голосом спросила Грейс. — Неужели ты думаешь, что наш святой капитан смотрит на тебя и не видит цвета твоей кожи? И это лишь потому, что у него самого нет рабов? Поверь, ты ошибаешься.

Мату недовольно покачала головой и изобразила рукой большой живот — свой знак для Эдмунда. Дальше последовал жест, означающий разницу.

— Отец совсем не такой? — спросила Грейс.

Мату указала на Грейс, потом сделала вид, что надевает кольцо на левый указательный палец, затем повторила пантомиму в обратном порядке и махнула рукой в сторону открытой кухонной двери.

— Что-что? — спросила Грейс.

В проеме возникла Кейя, ее появлению предшествовал световой круг от фонаря. Значит, она еще не ушла.

— Моя слышать, хозяин говорить с его жена за ужин. Хозяина говорить, что этот месяц не выходить замуж — он отправлять тебя в поле и смотреть, чтобы в голове чисто.