Тридцать первый этаж - Роман Коор

Чтобы открыть плотно закрытую дверь, пришлось приложить некоторое усилие. Артём сидел в кожаном крутящемся кресле и колдовал над микшерским пультом. На голове его были наушники, и он не услышал, как Роберт вошёл. Лишь когда тот уже снял пальто и повесил его на крючок, прикрученный к стене саморезами, он обернулся.

— Здорово, Роб! — сказал он, снимая наушники и протягивая руку.

— Привет! — ответил Роберт, пожимая длиннопалую крепкую кисть. — Ну что? Шаманишь? Странно, что ты услышал домофон.

— Тебе повезло! Как раз ставил на паузу.

— Ясно.

Студия Артёма носила название The Moth Studio и представляла собой небольшую прямоугольную комнату, разделённую звуконепроницаемой перегородкой на две части. В самом центре перегородки было устроено небольшое окно, а с краю — белая офисная дверь. На одинаковом расстоянии от окна справа и слева висели фотографии обнажённых женщин, отпечатанные на холсте. Роберт знал, что это подарок их общего с Артёмом знакомого — фотографа Макса. По ту сторону перегородки находился бокс, где и происходило снятие звука. Другая же половина служила аппаратной, а также столовой и иногда даже спальней. Стены были обиты серым ковролином. Один из шести встроенных в подвесной потолок точечных светильников не работал. Слева от входной двери на специальных держателях висели четыре гитары, в углу стоял облезлый коричневый контрабас. Справа ютился маленький холодильник, на нём — микроволновка и чайник, а рядом, заваленный компакт-дисками всевозможных цветов, на деревянной подставке высился комбоусилитель «Маршал» — особая гордость Артёма. Всё остальное пространство аппаратной занимало, собственно, рабочее место: установленный на письменном столе микшерский пульт и компьютер с двумя мониторами, висевшими на коленчатых держателях, прикреплённых к стене-перегородке. По бокам от стола на высоких штативах стояли две большие колонки. Повсюду змеились провода.

— Над чем работаешь? — осведомился Роберт, взглянув на один из мониторов.

— Пока ничего особенного.

— Покажешь?

— Нет, думаю, ещё не время…

— Слушай, а на что можно сесть? Я помню, у тебя был такой высокий барный табурет.

— Посмотри в боксе.

Табурет действительно находился в боксе, окружённый микрофонными стойками. Роберт перенёс его в аппаратную, поставил рядом с креслом Артёма и уселся, опершись одной ногой на металлическую перекладину в основании табурета. Ему вдруг стало неловко от того, что он отвлёк своего друга от работы. Но, с другой стороны, они заранее договаривались о встрече.

— Что новенького? — спросил он, чтобы что-нибудь спросить.

— Да, всё нормально, ничего особенного, — ответил Артём. Разговор как-то не клеился. — Давай чайку?

— Давай.

Артём приготовил чай и расчистил от мелкого барахла небольшое пространство стола возле компьютера, чтобы поставить кружки. Затем достал из холодильника творожный кекс и нарезал его ломтями. Места на столе уже не оставалось, поэтому он постелил на пульт полиэтиленовый пакет и положил кекс на него.

— Прошу! — пригласил он.

— Знаешь, я послушался твоего совета, — сказал Роберт, сделав глоток из жёлтой кружки со сколотым краем.

— Какого совета?

— Помнишь ту девушку… Вернее, женщину… Короче, с которой я танцевал на твоём концерте. Ну, ты ещё тогда сказал…

— А-а! Да, конечно! — Артём улыбнулся. — И что?

— Ну, я с ней переспал.

— Спят с плюшевыми медведями.

— Ладно, если ты настаиваешь, я её трахнул.

— Фу, какой ты грубый! — сказал Артём басом и рассмеялся. — Ну и как она?

— Отлично. Но дело в том, что она замужем. И я как-то теперь немного потерялся.

— Так а в чём проблема-то?

— В том, что она замужем.

— Это разговор двух идиотов. И что? Потрахались и разошлись.

— Понимаешь, так получилось, что мы уже несколько недель как бы встречаемся. Мне стрёмно немного.

— Не бери в голову. Просто получай удовольствие.

— Не могу, — ответил Роберт с сожалением. — Получается, что я разрушаю её семью.

— Хм, что, всё так серьёзно?

— Не то, что бы серьёзно, но, пожалуй, я увлёкся. И теперь даже не знаю, как поступить. Может, стоит это всё прекратить, пока ещё ничего не поломано?

— А что бы ты вообще хотел от неё?

— Я и сам не понимаю, если честно. Но определённо могу сказать, что хотел бы чего-то помимо секса.

— А если она хочет того же, чего и ты? Это возможно?

— Не знаю. А как же её муж, в таком случае?

— Может быть, муж оказался не самым удачным вариантом для неё.

Роберт задумался. Когда они с Лизой только познакомились, он пытался выяснить характер её отношений с Алексом и пришёл к выводу, что брак был вполне счастливым. «Либо я ошибся тогда, либо что-то произошло за последнее время» — заключил он.

— Если и так, мне не хотелось бы разрушать её брак, даже если причина её семейных неурядиц не во мне.

— Послушай, Роб! Ты нормальный парень, талантливый, успешный…

— Да ну тебя, — попытался перебить его Роберт, всегда чувствовавший себя неловко, если про него говорили что-то хорошее.

— Просто так я таких вещей не говорю, не возражай! — отрезал Артём, взмахнув рукой. — Почему ты считаешь, что женщине с тобой не будет лучше, чем с другим, пусть даже имеющим одинаковый с ней штамп в паспорте? Как я понимаю, у неё же нет детей от него?

— У неё вообще нет детей, ни от кого.

— Ну так и всё. Другое дело, достойна ли она тебя? Заслуживает ли она тебя? Вот как надо ставить вопрос!

— Ох, Тёма, ты преувеличиваешь мои достоинства! — ответил Роберт, глубоко смутившись. — Да я и не говорил о каких-то серьёзных отношениях. С чего ты взял?

— Нужно решить, чего ты хочешь. И действовать соответствующе. Да ты и сам это понимаешь. Но вот что я тебе скажу: не стоит недооценивать себя и киснуть!

— Пожалуй, ты прав, учту. Спасибо за совет.

— На здоровье! Хотя я тот ещё советчик, — сказал Артём с полуулыбкой, взял с пульта ломоть кекса и, роняя крошки себе на колени, откусил кусок.

Роберт последовал его примеру. На душе вдруг стало спокойно. Однако дальнейший план действий всё равно оставался неясным. «А, к чёрту планы! Невозможно что-либо планировать в таких делах!» — решил он.

— Клиентов много сейчас? — спросил Роберт, допив остатки чая.

— В основном мелочь. Но я тебя хотел кое о чём попросить.

— О чём?

— Я взялся за одну идею и хотел бы презентовать её в интернете. Но сам понимаешь — нужен дизайн.

— Не вопрос. Что за идея?

— Познакомился тут с одним электронщиком, он классные темы делает. Замыслили мы с ним совместный проект. Такая лёгкая музычка. Лаунж. Хотим записать альбом.

— Супер! А название уже есть?

— Да. «Тридцать первый этаж».

— Круто! А почему именно так?

— Это он придумал. Ему тридцать лет. Поэтому и название такое. Я не возражаю, пусть так, ведь идея проекта принадлежит ему. Если, как говорится, перетянуть одеяло на мою сторону, то получилось бы «сорок первый этаж». А это, согласись, уже не свежо.

— Почему? По-моему, свежо.

— Ну вот меня спросят, почему мы так назвали проект, и придётся сказать, что мне сорок лет. И что тогда обо мне подумают?

— Что?

— Старый пердун!

— Тёма, что за чушь?!

— Вовсе не чушь. Музыка — это дело молодых. И я, в своём возрасте, должен был бы пожинать плоды славы и вообще не напрягаться. А вместо этого приходится в новичках ходить. Я, конечно, смирился с этим, но напоказ свой возраст выставлять не хочу. К тому же, чувствую я себя максимум на тридцать два.

— Может быть, стоит подобрать название, не связанное с возрастом? — осторожно спросил Роберт.

— Может быть. Но «тридцать первый этаж» — это звучит хорошо. А если звучит хорошо, то зачем искать что-то другое?

— Логично. Вообще, это твоё детище, поэтому я не вправе тебе советовать. А уже есть что послушать?

— Ну, только черновики… Ладно! Для тебя поставлю!

Артём убрал остатки творожного кекса в холодильник, а полиэтиленовый пакет, на котором те лежали, осторожно сложил, стараясь не рассыпать крошки, и выбросил в корзину для бумаг. Потом нажал кнопку на клавиатуре и мониторы, находившиеся до этого в режиме сна, ожили. После нескольких манипуляций мышью грянула музыка. Артём немного понизил громкость, откинулся в своём кресле и замер. Спокойная тема с электронными барабанами и лёгкими клавишами, перекликающимися с меланхоличной джазовой гитарой, казалось, обволакивала, словно плотный туман, при этом расслабляя. Роберт был впечатлён.

— Тёмыч, это прекрасно! — восторженно сказал он, когда наступила тишина.

— Да ну, это пока только черновик. Но будет круто. Добавим сюда скрэтчей, всяких шумов. Я гитару доработаю.

— Уже сейчас звучит отлично!

— Рад, что тебе понравилось. Пойдём, покурим?

— Я не курю, ты знаешь. Но пойдём…