Счастливчики (ЛП) - Райз Тиффани

— Доктор Капелло помогал людям. МакКуин помогал себе, — сказала Эллисон. — Должно быть, это приятно.

— Быть настолько богатым? — спросил Роланд.

— Да, таким богатым, что ты можешь щелкнуть пальцем и заставить кого-то пойти с тобой просто так, — сказала она. — Думаешь, с нами сработает?

Роланд посмотрел на нее и дважды щелкнул пальцами. Эллисон улыбнулась и поманила его пальчиком. Он обнял ее за талию и повел от перил к террасе.

— Эй, — сказал он, когда они снова вернулись в дом. — Знаешь, что? Это действительно работает.

— Роланд Капелло, — произнесла она, проводя ладонями по его обнаженным рукам до плеч, — Ты действительно самый милый парень на свете.

— Неужели? В монастыре сейчас вечернее богослужение. Я должен быть на молитве. — Эллисон посмотрела ему в глаза. Его взгляд не был томным, как у МакКуина. У Роланда был серьезный взгляд — глаза, как лабиринты коридоров из мрамора, освещенные свечами в железных канделябрах. Она могла бродить по этим темным коридорам вечно и никогда не чувствовать себя потерянной.

— Ты милый, — повторила Эллисон, скользя пальцами по его широкой груди и крепкому торсу. Он задрожал от ее легкого прикосновения, и она улыбнулась этому. Ее Роланд, монах. Милый, нежный, добросердечный монах, который был с двумя девушками за все свои тридцать лет. Ей придется научить его тем вещам, которым МакКуин научил ее. — Очень, очень милый. Но знаешь что?

— Что? — спросил он, проводя рукой по ее волосам.

Эллисон опустилась на колени, но не для того, чтобы молиться.

— Я тоже милая.

Глава 11

На следующее утро Эллисон проснулась и обнаружила, что лежит в постели одна. Простыни были прохладными. Роланд давно ушел. Готовясь встретить взглядом солнечный свет, она открыла глаза и увидела записку, лежащую на подушке рядом.

Доброе утро, солнышко,

Я все утро пробуду в больнице с папой. Дикон и Тора, вероятно, вернутся к полудню. Чувствуй себя как дома.

Спасибо за прошлую ночь. Если тебе нужен содержанец, я обещаю, что мои расценки очень разумны.

С любовью,

Роланд.

P.S. В этом доме нет никаких секретов. Будь готова к урагану Дикон. Как только он узнает, этому не будет конца.

P.S. № 2. Я не шутил, что ты есть на наших фотографиях. Иди посмотри в кабинете отца у него столе.

Она улыбнулась, глядя на письмо. Девушка была рада, что в его словах не было неловкости. Роланд никогда не был драматичным человеком. А Дикон? О, она могла справиться с Диконом. Ей даже нравилась мысль, что ее дразнят за то, что она спит с Роландом. Ее никогда раньше не дразнили из-за парня. Ее единственные серьезные взрослые отношения были с МакКуином, и он был секретом.

После душа Эллисон приготовила себе завтрак: йогурт и тосты. Кроме Брайена, который спал на диване на террасе, она была в доме одна. Несколько минут она бродила по лестнице, позволяя воспоминаниям о времени, проведенном здесь, нахлынуть на нее. Громкие семейные ужины в столовой. Игры в шарады на террасе после захода солнца. Доктор Капелло помогает ей с научным проектом на кухне. Они сделали вулкан, мини-Маунт-Худ. Счастливые воспоминания, все они. Она встретила еще больше счастливых воспоминаний на втором этаже. Тора делает прическу для нее — сегодня французская коса, завтра косички. Дикон и Роланд закутали ее в одеяло, а она кричит: «Быстрее! Быстрее!» Они с Кендрой читают на палубе, плавая посреди океана, мальчики пытаются произвести на них впечатление своими жалкими попытками заняться серфингом.

Эллисон шла от спальни к спальне, становясь все моложе, когда воспоминания дразнили ее улыбкой, щекотали ее смехом. Теплые воспоминания, солнечные воспоминания. Воспоминания, которые сделали для нее почти невозможным примирить красоту, которую она нашла в этом доме с уродливым концом всего этого. Здесь она не знала ничего, кроме любви, ничего, кроме доброты. Но кто-то, должно быть, оставил дверь приоткрытой, и зло пробралось внутрь, пока никто не видел.

Эллисон поднялась по лестнице на третий этаж, где, как она знала, был кабинет доктора Капелло. Это была лестница, та самая, с которой, по их словам, она упала, а значит, по какой-то причине она находилась на третьем этаже. Тем не менее, вспомнить, почему оказалась здесь, у нее не получалось. Этот этаж был, в основном, закрыт для детей, так как доктор Капелло держал там свой кабинет — медицинские записи, компьютеры и другое дорогостоящее оборудование. Но если они болели и не ходили в школу, доктор Капелло разрешал им подняться наверх и провести день с ним. У него в кабинете был диван, и Эллисон вспомнила, как задремала под одеялом от лихорадки, проснулась, чтобы почитать или посмотреть свой маленький портативный телевизор, пока он работал над тем, чем тогда занимался.

Так почему она была здесь в тот день? Неужели была больна? Было лето, поэтому не было бы никакой школы, которую можно было бы пропустить. Может, она пробралась сюда? Неужели кто-то заманил ее наверх с единственной целью столкнуть вниз? Или она упала совершенно случайно, и телефонный звонок ее тете был чем-то совершенно не связанным с этим случаем? Если бы не этот звонок, Эллисон была бы уверена, что падение было несчастным случаем. Но она не могла притворяться, что ничего не произошло. Она дважды была предана в этом доме — сначала тем, кто причинил ей боль, а затем доктором Капелло, когда тот отпустил ее без боя. Эллисон смотрела вниз на ступеньки, пытаясь вспомнить что-нибудь о том моменте, том дне, той неделе.

Ничего. Если у нее и были какие-то воспоминания о том времени, то они были заперты в хранилище ее мозга, а комбинация цифр от замка была давно утеряна.

Эллисон оставила попытки вспомнить. Она отвернулась от лестницы и пошла по коридору, открывая дверь в кабинет доктора Капелло.

Девушка улыбнулась, когда вошла внутрь. Доктор Капелло действительно выбрал лучшую комнату в доме. Она была просторной и воздушной, с ярко-белыми стенами и окнами с видом на океан. Больше всего ей нравилось массивное эркерное окно со скамейкой с мягкой подушкой, на которой ребенок мог лежать, читать, дремать или смотреть на волны. У доктора Капелло был письменный стол в виде красивой старой лодки, из серого дерева с трехмачтовым кораблем, вырезанным на спине и по бокам.

Над декоративным камином позади стола висела карта. По крайней мере, в памяти Эллисон это была карта, старомодные чернила и пергамент с драконами, притаившимися по дальним краям. Но теперь ее взрослые глаза видели, что это такое — череп. Карта черепа с частями мозга, помеченными как страны. В самом центре черепа она увидела перья с чернилами и пером. Как странно. Почему в человеческом мозгу драконы? Она слышала о «мозге ящерицы», но никогда о мозге дракона. Ей придется спросить об этом доктора Капелло.

Эллисон обошла стол и тут же нашла то, за чем пришла. Дюжина фотографий в простых черных рамках лежали на столе доктора Капелло, они охватывали больше двадцати лет из жизни.

В дальнем правом углу стола стояла фотография всех пятерых: доктора Капелло, Тора, Дикона, Роланда и ее. Снимок был сделан на задней веранде, а позади них солнце и океан. Летнее фото, все они были в шортах и ​​футболках. Эллисон улыбнулась, увидев крошечную себя на руках у Роланда. Она была самой низкорослой, что означало, что Роланд должен был поднять ее, чтобы на фотографии была не только ее макушка. Она не могла точно вспомнить, когда была сделана эта фотография. Она вытащила фотографию из рамки и прочитала на обороте:

«30 июля 1997 года — дети и я с нашей новенькой, Эллисон».

Снимок был сделан через месяц после ее приезда в «Дракон», и она выглядела счастливой и здоровой, как дома. Уже один из членов семьи.

Рядом с этим снимком Эллисон нашла фотографию рыжеволосой Торы и черноволосого Дикона, играющих в пятнашки на мокром песке. Тора и Дикон, также известные как «Близнецы». Они не были родственниками, Дикон и Тора, но были одного возраста, по совпадению день рождения в один и тот же день и были неразлучны. Долгое время Эллисон просто думала, что они близнецы, хоть и были совсем не похожи друг на друга.