Темный долг - Хлоя Нейл

— Держись поблизости, — сказала я Броуди. — Найди парковку, но не далее двух кварталов и будь у телефона.

— Понял, — ответил он и вернулся обратно в медленно ползущую вереницу машин, когда мы с Этаном вышли. Я заправила волосы за ухо, поправила платье, чтобы оно должным образом раскинулось у моих ног, отметив нежную улыбку Этана.

— Что?

— Ты думаешь, что тебе здесь не место, Страж, — тихо сказал он, предлагая мне свою руку, пока мы проходили по красной ковровой дорожке через линии репортеров, которые собрались, чтобы пофотографировать богатых, знаменитых и скандально известных. — Но ты подходишь этому месту лучше, чем многие из них, потому что точно знаешь, кто ты.

Удачливая фотограф, которая сфотографировала меня после этого комплимента, получила широченную улыбку на свою беду.

После нескольких минут неспешной прогулки мы добрались до входной двери, где миниатюрная девушка с темной кожей и волосами, связанными в объемный пучок, стояла с планшетом в руках.

— Этан и Мерит, — произнес он. — Мы гости Джошуа Мерита.

Она просмотрела список и кивнула.

— Добро пожаловать в дом Рида, — сказала она и жестом пригласила нас внутрь.

Двери вели сразу в огромное двухэтажное помещение, где на первом этаже преобладал мрамор, включая большую мраморную лестницу, огражденную фигурными мраморными перилами, которая вела на второй этаж. Второй этаж представлял собой балкон вокруг первого этажа, окруженный перилами из плотного, темного дерева.

Декор дома соответствовал его большому размеру. Мебель в стиле барокко[28], обшитые панелями стены, тяжелые канделябры, все это слишком габаритное. В стиле было что-то старосветское, но результат получился смешанным, как будто Рид просто похватал предметы наобум из антикварного магазина.

Вдобавок к тяжести, мебель была драпирована шелками цвета драгоценных камней в придачу с высокими канделябрами и капающими свечами. Рид даже нанял артистов. Парочка в бирюзовых шелковых комбинезонах жонглировала разноцветными палками. Танцоры в бархатных бальных платьях и арлекинских костюмах, их лица были скрыты за масками папье-маше с большими темными слезами, нарисованными под ромбовидными глазами, танцевали парами в толпе. Большая часть гостей была в черном, который разбавляли темно-бордовые, золотые и малиновые бархатные костюмы артистов.

— И, значит, тема, — пробормотала я, оглядываясь вокруг, — венецианский маскарад.

— Очень театрально, — сказал Этан.

— Ага. — Мужчина в черном комбинезоне провальсировал мимо нас, его лицо было скрыто за маской с круглыми глазами и клювообразным носом.

«И немного жутковато», — мысленно добавила я. — «Прямо С Широко Закрытыми Глазами[29]».

«И весьма по-венециански. Это маска Доктора Чумы[30]», — сказал он. — «Она создана по образу маски, которую носили врачи, чтобы защититься от чумы».

«Это ненормально».

«Некоторые находят, что это отчасти притягательно», — сказал Этан, но подошел поближе, поскольку мужчина в маске кружил вокруг нас, его глаза были обращены к нам, как у артиста балета несмотря на то, что тело его кружилось.

— Это было жутко, — сказала я, когда он наконец удалился.

— Да, — произнес Этан, взяв два бокала шампанского с подноса проходившего мимо официанта. Он вручил один мне, затем изящно чокнулся со мной бокалом. — Страж, я скажу это снова: ты выглядишь восхитительно.

Поскольку я была с ним согласна, я подхватила его улыбку.

— У тебя превосходный вкус. И я говорю это не только потому, что мы встречаемся.

— Вреда от этого не будет.

— Не будет, — согласилась я и сделала глоток. Шампанское было дымным и приятным одновременно. Странное сочетание, но оно работало. Я еще не видела поднос с закусками, но напиток подарил мне надежду, что они также будут хороши.

— Ты его видишь?

Я снова посмотрела на Этана.

— Рида или моего отца?

— Да хоть кого-нибудь из них. Я удивлен, что Рид не беседует с гостями — и что твой отец не рядом с ним.

— Что ты знаешь об этом проекте Тауэрлайн?

— Не много, — ответил Этан, сдвинувшись в сторону, чтобы избежать столкновения с жонглером, ловящим отлетевшую палочку. — Я читал о нем, видел планы в газете. Это, как сообщается, самая большая сделка, какую твой отец когда-либо заключал.

— И он хочет, чтобы Рид был его инвестором?

— Я бы так предположил. Настолько большой проект потребует огромного финансирования. — Этан коснулся моей руки и кивнул в другую сторону помещения. — И я думаю, что мы только что приняли наш вызов.

Я проследила за его взглядом. Мужчина на другом конце помещения — такой же высокий и стройный, но с темными волосами и бледно-голубыми глазами, которые соответствовали моим — сделал жест двумя пальцами, подзывая меня к себе в той же манере, в которой он призывал своих слуг.

Мне удалось не зарычать.

— Осторожнее, Страж. Люди — самые свирепые хищники из всех.

— Мне это хорошо известно, — ответила я, используя одну из любимых фраз Этана.

С рукой Этана на моей спине мы пересекли бальный зал.

— Джошуа, — поздоровался Этан, когда мы подошли к нему.

Он пожал Этану руку.

— Поздравляю с повышением.

— Благодарю.

— Мерит, — поздоровался он со мной, без любезностей.

— Отец.

«Как всегда обаятельный», — мысленно произнес Этан, затем жестом обвел помещение. — Это настоящий торжественный прием.

— Эдриену нравятся хорошие шоу. Он бы хотел встретиться с вами. Я провожу вас наверх. — Он развернулся и направился в сторону лестницы. Мой отец, несомненно, был поглощен бизнесом, но вести себя как чей-либо дворецкий было абсолютно не в его духе. И до странности подхалимски.

«Сделка, должно быть, еще не заключена, если он ведет дела Рида», — мысленно сказал Этан.

«Прямо с языка сорвал». — Но мы пришли сюда с определенной целью, поэтому последовали за ним к лестнице и поднялись по ступеням из розового мрамора, деформированного с возрастом и от износа тысяч шагов. К счастью, подниматься было гораздо легче, чем спускаться, поэтому Этану не пришлось нести ношу в виде моей сумочки.

Завсегдатаи кружили вокруг нас в масках и с бокалами шампанского в руках, всецело головокружительный эффект, словно идти в гору сквозь водопад людей.

Второй этаж открывался в длинную галерею, окруженную мраморными колоннами, на стенах висели картины, написанные масляными красками в позолоченных рамах: пейзажи, натюрморты, портреты. Как и с первым этажом, его вкус, кажется, варьировался во всем, кроме размера. Все это было огромным, что заставляло предметы казаться еще больше.