Пробуждение Посейдона - Аластер Рейнольдс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Для нее нет прецендента, - сказала Васин. - Она такая же странная, как и все остальное на свете. Чудесная, устрашающая - пугающая. И хитрая, как лиса. Тот трюк, который она провернула с нами с зеркалами - я все еще пытаюсь разобраться в этом. Совершила ли она самое страшное преступление, какое только можно вообразить, или спасла жизни и начала новое приключение?
- Кану все равно отправился к Посейдону.
- Но по собственной воле, чтобы пощадить Восставших. Его нельзя винить за его бескорыстие.
- Интересно, узнаем ли мы когда-нибудь, что она сделала с "Занзибаром"?
- Мы не успокоимся, пока не сделаем этого. Коллективно, я имею в виду - как общество. Кроме того, она продемонстрировала нечто довольно значительное - что бы мы ни недопонимали в M-строителях, а это довольно много, у нас действительно есть возможность использовать их технологию.
- Мы просто обезьяны, бьющие по клавишам пианино.
- И, может быть, время от времени мы будем играть какую-нибудь мелодию. Это может занять время. Но я навигатор, Гома. Такие люди, как я, не успокоятся, пока мы не найдем способ использовать Мандалы. Перейти от наших самых быстрых кораблей к возможности путешествовать настолько близко к скорости света, насколько мы можем себе представить?
- Вы разочарованы, что у вас нет чего-нибудь побыстрее?
- Я возьму то, что смогу достать. Я хочу знать, как далеко простирается эта сеть - проникнуть на Мандалах так глубоко в галактику, что наше солнце станет просто еще одной безымянной точкой в Млечном Пути.
- Вы можете проскочить между этими звездами быстрее, чем успеете моргнуть, но людям, оставшимся дома, все равно предстоят долгие годы путешествий.
- Их там нет, - сказала Васин. - По крайней мере, для меня.
- Я все еще хочу домой.
- Вы поймете. И вот еще кое-что, о чем стоит подумать. В Солнечной системе Земли нет Мандалы - по крайней мере, насколько нам известно. Наши лучшие разведданные говорят, что на Крусибле - ближайшая.
- Крусибл собирается измениться.
- Если Мандалы позволят нам использовать их, тогда да. Твоя маленькая планета - и помни, я родилась не там - отныне приобретет иное значение. Крусибл станет воротами - портом въезда.
- Во что?
- Мы это выясним. Когда заставим это работать.
Они снова обратили свое внимание на далекие огни умирающих Хранителей. Это было прекрасно и возвышенно. Гома не испытывала радости по поводу гибели инопланетных машин, скорее печаль из-за того, что они не могли видеть свою собственную глупость.
В конце концов истощение замедлилось - огни гасли, как последние беспорядочные вспышки фейерверка.
- Там все еще есть другие, - сказала Васин, - но у них, должно быть, хватило ума сдержаться.
- Мне их почти жаль.
- Вы не должны жалеть их. Они причинили нам достаточно неприятностей.
Это было правдой, и ее слов должно было быть достаточно, чтобы рассеять сомнения Гомы. Но, тем не менее, Хранители были добры к Юнис - или, по крайней мере, милосердны - и они преподнесли ей подарок сверх всякой меры. Возможно, для них это было пустяком, добрым жестом, почти слишком незначительным для их понимания - как человек, по минутной прихоти поднимающий перевернутое насекомое обратно на ножки. Но они сделали ее человеком, вдохнули жизнь в ее легкие, дали ей мечты и печали, все то, что свойственно смертным. Они вернули Юнис к ней самой.
Гома могла бы многое простить им за это.
Она отправилась повидаться с Ниссой, чтобы ей было о чем доложить Кану. Нисса все еще была без сознания, все еще на попечении доктора Андисы. По крайней мере, теперь для нее делалось все возможное, хотя Андиса не собиралась упускать свои шансы. Ее скафандр потерял энергию раньше, чем в нем закончился воздух, так что холод высоких слоев атмосферы был ее первой проблемой. Несмотря на слои изоляции, она все еще страдала от обморожения лица и конечностей, которое теперь виднелось там, где Андиса нанесла синюю медицинскую мазь, особенно вокруг висков и скул. После обморожения наступило кислородное голодание, и она не могла избежать какого-то неврологического повреждения. Но они восстановили тепло и подачу воздуха перед восхождением, так что с этого момента ситуация, конечно, не ухудшилась.
- Я едва знаю ее, - сказала Гома, - но хочу, чтобы она жила. Это не только из-за Кану, из-за того, что ее смерть сделает с ним после всего этого. Она проделала весь этот путь, пережила все, вплоть до колеса, - даже Ужас. Это неправильно, что она должна умереть от гребаного обморожения и кислородного голодания!
- Мы сделаем все, что в наших силах, - мягко сказала Андиса.
Конечно, они бы так и сделали, но это нисколько не успокоило Гому. - Кану все еще там, внизу. Я хочу подбодрить его, дать хоть какую-то причину думать, что с ней все будет в порядке.
- Это бессознательное состояние частично является медицинским решением. Я ввела ей настолько большую дозу факторов роста нейронов, насколько осмелилась рискнуть. Они укрепят поврежденные структуры, предотвратят дальнейшее разрушение и спровоцируют определенную степень реконструкции синапсов. Но лучше всего, чтобы она не бодрствовала, пока идут эти процессы.
- Я не сомневаюсь в вашем мастерстве, Мона. Я просто хотела бы, чтобы у меня было что-то конкретное, что я могла бы ему дать.
- Скажите ему, что она жива и получает наилучший доступный уход. Это единственный честный ответ, который я могу дать. Как только появятся новости получше, вы будете первой, кто их услышит. А пока, Гома?
Она гадала, что будет дальше. - Да?
- Это было прекрасно - помочь ей. Она была бы мертва без вас, но вы дали ей надежду. Теперь скажите Кану, чтобы он беспокоился о себе, а мы будем беспокоиться о Ниссе.
- Я так и сделаю.
Она нашла немного чая, плеснула себе в лицо водой, чтобы прогнать усталость, затем возобновила контакт с
