Куявия - Юрий Никитин

Со спины скатился Шварн, бледный, с безумно вытаращенными глазами, на голове кровь, упал на землю и, приподнявшись на руках, закричал с надрывом:

– Иггельд!.. Иггельд, беда…

Иггельд бросился к нему, Шварн с трудом поднялся, сделал шаг, ноги подломились. Он упал на колени, Иггельд подбежал, рядом оказался Вихрян, подхватили под руки. Голова Шварна запрокидывалась, коричневые сгустки накрыли раны на щеке, испятнали рубашку, но потерял крови явно много, глаза закатываются, оба едва услышали шепот:

– Беда… артане…

– Что? – вскричал Иггельд страшным голосом. – Что артане? Захватили Долину?

– Еще нет, – прошептал Шварн, – но… Аснерд в ярости… Погибли оба его сына… Нет, один погиб, другой ушел…

Иггельд напрягся, но спросить про Яську не успел, вмешался Вихрян, спросил быстро и требовательно:

– Что с обороной?

– Вот-вот рухнет… Аснерд обезумел… Говорят, принес кровавые жертвы и упросил богов всю оставшуюся жизнь вместить в один сегодняшний день! Теперь он бессмертен, Иггельд. Бессмертен и неуязвим. Схватил топор и рубит ворота. На него валят целые скалы, но ему все нипочем… Артане гибнут, но рвутся на приступ. Им уже давно не присылают ни катапульт, ни людей. Они знают, что обречены… Иггельд, у артан сейчас Вяземайт, это его заклятия помогли сдвинуть камень от ворот! А в Долине беженцы, драконы, семьи, дети, Барвник, Иргильда, все богатства, что ты привез…

Иггельд в бессилии огляделся, стиснул кулаки. В пролом вливается нескончаемая лента куявского войска, в городе захвачен, похоже, еще один дом. Шварн смотрел с надеждой, но молчал, здесь, оказывается, еще важнее – великая битва за взятие столицы, последняя схватка с артанами…

Вихрян побледнел, страшное обезображенное лицо налилось тяжелой кровью. Казалось, она сейчас брызнет наружу, в глазах впервые появился страх. Иггельд оглушительно свистнул. Над лесом показался летящий прямо над верхушками деревьев черный дракон. Иггельд указал на землю, Малыш послушно начал снижаться. Вихрян ошалело вертел головой, ну и слух у этих рептилий. Когда дракон выставил лапы и опустился, Вихрян подхватил меч и бегом бросился к дракону, обгоняя Иггельда.

– А ты куда? – крикнул Иггельд.

– С тобой! – крикнул Вихрян.

Иггельд ухватил за плечо возле дракона, сказал торопливо:

– Вихрян, ты не десятник, верно? Но что бы с тобой ни случилось раньше и кем бы ты ни был, тебе лучше остаться. Я, командующий всей этой армией, оставляю тебя вместо себя! Я знаю, что ты сумеешь руководить лучше меня. Это великая честь, а имя человека, который ворвется во дворец Тулея, будет прославлено и… очищено, если в прошлом чем-то себя и запятнал. Возьми центр города! Ты вернешь себе все, что потерял, и… обретешь намного больше, чем имел.

Губы Вихряна дрогнули в горькой усмешке.

– Спасибо, Иггельд, за честь. Ты сам отказываешься от такой громкой славы… ради чего? Всего лишь чтобы не пустить врага в крохотную горную долину. У тебя там более дорогое, чем слава спасителя Куявии. Так ведь?.. Спасибо, Иггельд. Тогда поймешь… у меня в той долине тоже нечто дороже, чем… чем громкая слава героя, освободившего Куябу.

Иггельд смотрел непонимающе, чуть не брякнул, что не видел Вихряна среди любителей драконов, но что в Долине, может быть еще ценного, помимо драконов?

Завидя их возле Малыша, с криком подбежал Ратша:

– Что стряслось?

– В Долине беда, – сказал Иггельд торопливо.

– А что со штурмом?

– Продолжайте! Продолжайте!.. Теперь Куяба почти наша!

Ратша выпрямился, плечи раздались в стороны, в нем появилась величественность, от всей фигуры повеяло силой и властностью, он открыл рот… посмотрел на Иггельда и Вихряна, что карабкались на дракона, заорал:

– Ах, а вы, значитца, бла-а-агародныя?.. Пожертвовали мне от щедрот?.. Так вот вам…

Он понесся, как разъяренный бык, с разбега прыгнул на переднюю лапу дракона, покарабкался наверх, ни разу не поскользнувшись на гладких как лед костяных пластинах панциря Малыша, на спине плюхнулся между шипами гребня и победно посмотрел на обоих. Иггельд закричал во весь голос:

– Антланец!.. Антланец!.. Все на тебе – все! Не вздумай отдать Куябу!

Антланец заорал издали, на бегу:

– А вы куда?

– Ненадолго!.. Артане прорвались к драконам…

Малыш прыгнул, ударил крыльями. Его швырнуло вверх, внизу люди пригнулись от сильнейшего удара ветра. Кто-то упал, его покатило, другие присаживались на корточки, только Антланец не шелохнулся, смотрел вслед быстро исчезающему дракону.

Дракон нес их легко, быстро, гордый тем, что любят, приказывают, хвалят. Шварн на своем драконе вскоре отстал, затерялся в облаках. Вообще Иггельд велел ему дать отдохнуть себе и дракону, но Шварн заявил, едва держась на ногах, что сейчас в Долине дорог каждый человек, тем более дракон. Даже усталый дракон – дракон, а не овца.

Горы проплывали внизу с устрашающей медлительностью. Иггельд дергался, но не подгонял Малыша, тот и так, чувствуя нетерпение хозяина, машет крыльями изо всех сил, под ногами Иггельда скрипят щитки, стонут могучие легкие, вздуваются и опадают бугры мышц, похожие на ожившие холмы.

Все сидели, согнувшись и скорчившись, свирепый ледяной ветер пронизывал до костей. Облака проплывали далеко внизу, похожие на заснеженное поле. Но скоро дракон пошел по длинной дуге вниз, облака начали разрастаться, пошли навстречу. Иггельд первым увидел Долину, вскрикнул в отчаянии. Серая каменная стена уцелела, но обломки ворот на земле, через жуткий зияющий пролом блистающим голыми плечами потоком вливаются артане. Пролом мал, десятки человек, яростно орудуя топорами, расширяют дыру, но это простые воины, а страшные нечеловеческой мощью артанские герои уже в городе, в Долине, где драконы, где в одной из пещер дракониха Сапуха, с ней двенадцать дракончиков, на них столько надежд, им исполнилось пара недель, не больше…

На месте артанского лагеря пустота, горы трупов за полет стрелы от стены в обе стороны, потом Иггельд понял, защитники, видя, что выдержать напор не могут, сами разбили ступеньки, ведущие на стену. Стрелки там, наверху, осыпают бегущих артан роем стрел, но те, как хищные муравьи, устремляются к цели, через город… к пещерам.

Малыш закричал страшным скрежещущим голосом. У воюющих ослабели тела, рукояти выскользнули из омертвевших пальцев, а с неба, как огромное огненное копье, ударила жаркая струя огня. На земле расцвел страшный огненный цветок с загнутыми кверху лепестками. Крики донеслись громче, заметались горящие люди. Иггельд заставил дракона сесть прямо на площади. Ратша и Вихрян соскользнули на землю, встали на пути бегущих артан.