Сказание о чернокнижнике. Книга I (СИ) - Константин Башкатов

Но сейчас всё это не было важно, ибо армия уже готовилась выступать в поход. Маг чувствовал духовную слабость и опустошение. Физически он был в порядке, но колдовать практически не мог. Но он ощущал прилив сил, чувствовал нетерпение чёрной орды. Сейчас! Нужно выступать именно сейчас, и ведь действительно, медлить было нельзя. Лес мог очнуться в любую минуту, и тогда войску Сиралиона никогда не пройти без потерь. Одевшись и водрузив на голову чёрный венец, тёмный король вихрем вылетел из шатра, сбив с ног одного из целителей. В обширном лагере только начинала кипеть работа, а эльфийский король уже был готов выступать в поход. И от одного лишь вида тёмного короля эльфийские солдаты незаметно для себя ускорились. Ашамаэль нашёл маршала стоящего недалеко от опушки леса. Закутанный в тёмный меховой плащ, он мрачно взирал на Умитрирдиас, чьи алые кроны так странно шуршали в этот зимний день. Он и сам всё чаще пугал солдат, но уже своим внешним видом — жуткие чёрные латы отлично сочетались со шрамом на пол лица и короткими волосами, не свойственными эльфам. Но Иирс был образцом благородства и самоотверженности. Даже Ашамаэль признавался себе, что уважает этого эльфа. Столько лет он тайно служит Дартазаэлю, яро ненавидя себя за это, но в тоже время он остаётся верным Альмис и свету. В бою он проявляет невиданную доблесть, не только воинскую, но и офицерскую. Будет очень жаль, если он всё-таки умрёт.

— Иирс, — сухо произнёс чернокнижник, остановившись на почтительном расстоянии от маршала. Так, чтобы взмах клинка не достал его, ибо Ашамаэль отлично понимал, о чём думал Нар вчера. — Я хочу, чтобы армия выступала прямо сейчас. Нам нужно спешить.

— Да… Мой король, — подавленно отозвался воин. Он повернулся, и зашагал прочь, а в глазах его не было ничего, кроме пустоты и безразличия. Что же не так с ним? Почему он так боится принять, что даёт ему Дартазаэль? Почему все они так боятся? Маг проводил взглядом Иирса, скрывшегося межу эльфийских шатров, и вновь устремил взор на леса. Это время войдёт в легенды, чернокнижник был убеждён. Да, в каком-то смысле им всё ещё двигало прежнее благочестие, ведь кто не хочет, чтобы бы имя его было вписано в летописи и историю. Но когда-то Ашамаэль хотел добиться этого героизмом и подвигами, а теперь строки его повести будут вписаны в древние фолианты кровью.

Меж стволов мелькали тёмные силуэты, навстречу чернокнижнику выходила его чёрная рать. Их вела лишь стальная воля колдуна и жажда крови. А вот что движет эльфов? Что же всё-таки ведёт самого Ашамаэля? А что если его разум уже давно околдован Низвергнутым, и всё это — лишь бутафория, искусно сплетённая богами Бездны. Быть может, так оно и есть, но пути назад не будет. Маг повернулся к лагерю, который уменьшался на глазах, превращаясь в стройные колонны сиралионской армии. В авангарде выстраивались чёрные гвардейцы, во главе с Даанритом. А когда всё было готово, Ашамаэль двинулся вперёд, смело войдя в Умитрирдиас. Тёмные твари беспорядочной вереницей потянулись за ним, следом неумолимым маршем двинулись Морн-Тир. Остальная армия помедлила, не только из-за страха. Эльдар замерли в благоговении, когда сам лес расступился перед чернокнижником, образуя широкую тропу. Со скрипом могучие стволы словно скручивались и изгибались. Но с другой стороны армия эльфов могли идти только по тропе — сквозь сплошную стену стонущих стволов пробраться было невозможно. Красно-золотая арка пропускала через себя тусклый свет солнца, освещая мистическим мерцанием дорогу эльфам. Наконец лес содрогнулся от марша сиралионской армии. Реяли в неподвижном воздухе стяги, звучала эльфийская песнь, но голоса воинов были полны траура — воины отдавали последнюю дань лесным эльдар, павшим в сражении.

Где-то в середине неисчислимой колонны ехали обозы, но в резных эльфийских повозках везли не только еду. Эльдар ждала осада, и везли они с собой множество орудий. Катапульты, требушеты и баллисты, многие из которых являлись настоящим чудом эльфийской военной машины, ибо металл и дерево были зачарованы магами из башни, а боеприпасы были покрыты разнообразными рунами, которые несли в себе огненную и ледяную смерть, а некоторые были способны вмещать в себя даже молнии.

Ашамаэль был подобен мистическому проводнику, ведущему тысячи эльфов сквозь леса, где ещё не ступала нога чужака, хотя некоторые из воинов бывали здесь в прошлом, когда Кайириан отправил своих воинов в поддержку лесным эльфам. Но они сражались только на границах. И вот показался конец прохода. За ним, как и с той стороны леса, были только чистые поля, которые так же не решался занять кто-либо. Но на этот раз не только из-за лесов. Далеко на горизонте возвышались башни империи Мортис, и любой зазевавшийся странник рисковал быть угнанным в рабство наездниками на ящерах. Да, ни для кого не было секретом, что под землёй существовало две империи — тёмных эльфов и рабов. Когда-то у рабынь даже было будущее в обществе жёсткого матриархата, но после кровопролитной войны, связанной с восстанием рабов, это изменилось. Многим несчастным даже отрезают языки, дабы те не могли сговориться и поднять организованный мятеж. И среди рабов множество высших эльфов, что лишь подливало масла в огонь — Ашамаэль желал возмездия врагу. За всё.

Когда армия вышла из лесов, по команде короля во все стороны разлетелись группы конных стрелков. Облачённые в серое, они были слабо заметны на снегу и между скалистых выростов в земле. Группами в десять воинов они двигались к границам империи. Их задачей было нанести первые удары и отойти, а так же дать время армии короля развернуться и подготовить осадные машины. Как было известно, на территории врага было несколько врат, ведущих в подземные города, а главные ворота вели в самую столицу. Врата представляли собой практически неприступные крепости, но сейчас дроу было мало, и они не могли оборонять все врата, а по плану Ашамаэля штурм каждого прохода начнётся примерно в одно время. Всадники направлялись к проходу в столицу. Дойдя до первых башен, они не встретили никакого сопротивления, и лишь увидели каменную пустыню с редкими деревьями в скалах. Скалы сильно затрудняли проход большой армии, заставляя разделяться, чтобы пройти в узких переходах. Загонщики пронеслись по проходам прямиком к чёрным вратам. Многометровый бастион возвышался над заснеженной равниной. Неровные клыки укреплений были покрыты бойницами. Ворота выделяла лишь узкая полоска на обсидиановой поверхности. Они возвышались на много метров, и в голове не укладывалось, как столь скрытная раса может выходить из этого величественного творения архитектуры. Ответ был прост: проход был военным, и отсюда выходили исключительно боевые легионы империи. Более мелкие отряды использовали тайные проходы, о которых сиралионской разведке известно не было. Проход этот был самым обширным и удобным для штурма. С приближением всадников, бойницы раскрылись, но стрелки уже действовали по чётко сработанному плану. Самые меткие наложили на тетивы магические стрелы. Тут же смертоносные выстрелы были направлены в узкие проёмы, и раздались оглушительные хлопки — наконечники стрел разрывались, достигая цели, оглушая и убивая по несколько противников сразу. В ответ хлынул шквал арбалетных болтов, разя эльфов наповал, но в подвижных конников попасть было достаточно сложно, к тому же дроу испытывали в дневное время некоторое неудобство. Но в руках защитников были и другие смертоносные орудия — недаром бастион находился в скалах. В отвесных камнях скрывались смертоносные ловушки. Поле схватки наполнил металлический лязг, доносящийся со всех сторон, словно огромный механизм пришёл в действие. И вот из земли и скал со скрипом и грохотом вылетели стальные колья, на которых оказывались зазевавшиеся всадники. Трёхметровые стальные штыри пробивали воина вместе со скакуном, наполняя округу врат пугающим декором.