К суду истории. О Сталине и сталинизме - Рой Медведев

Не без ведома Сталина была организована очередная провокация. Рядовой врач Кремлевской больницы и одновременно негласный сотрудник органов МГБ Лидия Тимашук направила Сталину письмо о том, что, по ее наблюдениям, многие видные врачи Кремлевской больницы применяют явно неправильные методы лечения. Письмо Л. Тимашук вызвало недовольство Берии и страх среди части руководителей МГБ, которых могли обвинить в недостатке бдительности. Министр МГБ В. Абакумов приказал начальнику следственного отдела М. Рюмину не проводить расследования письма Тимашук. Видя несогласие Рюмина, Абакумов приказал его арестовать. Но Сталин распорядился освободить Рюмина и арестовать самого Абакумова. Новым министром МГБ был назначен С. Д. Игнатьев. При этом Сталин сам руководил следствием по делу кремлевских врачей, лично вызывая и инструктируя следователей. «Если не добьетесь признания врачей, – заявил Сталин Игнатьеву, – то с вас будет снята голова».

После такого предупреждения органы МГБ постарались добиться «нужных» показаний от арестованных врачей. 13 января 1953 года в центральных газетах было опубликовано сообщение о «раскрытии» органами безопасности организации врачей-вредителей. К этой группе, согласно сообщению, принадлежали якобы такие крупные медики, как М. О. Вовси, В. Н. Виноградов, М. Коган, Б. Клин, П. И. Егоров, А. Фельдман, А. Гринштейн, Я. Этингер, Г. Майоров и др. По сообщению органов безопасности, эти врачи умертвили в свое время А. Жданова, сократили жизнь лечившемуся у них А. Щербакову, а также пытались вывести из строя большую группу лечившихся у них адмиралов и маршалов Советской Армии и Флота. Здесь же утверждалось, что все члены группы «врачей-вредителей» являлись агентами иностранных разведок и были связаны с националистической сионистской организацией «Джойнт», главным представителем которой в СССР был убитый в Минске артист и режиссер С. М. Михоэлс.

Это клеветническое сообщение дало начало небывалой в условиях нашей страны антисемитской кампании. Не только из медицинских учреждений, но и из многих других научных учреждений, высших учебных заведений изгонялись «в порядке профилактики» тысячи специалистов еврейской национальности. Некоторые кафедры, больницы, лаборатории лишились до половины своего состава. Из тематических планов издательств исключались книги, написанные авторами-евреями. Были запрещены даже некоторые лекарства, разработанные врачами-евреями и давно вошедшие в медицинскую практику. В некоторых городах и поселках хулиганствующие элементы избивали евреев. Начавшаяся в СССР погромная кампания вызывала протесты за границей и обеспокоила зарубежных друзей Советского Союза. Для встречи со Сталиным прилетели в Москву руководящие деятели Всемирного совета сторонников мира Фредерик Жолио Кюри и Поль Робсон. Но Сталин отказался их принять.

Некоторые из советских историков пытались отрицать антисемитизм Сталина. Отрицал это и Н. С. Хрущев. Но факты говорят о другом. В архиве старого большевика Е. П. Фролова мы нашли небольшой документ под названием «Антисемитская практика И. В. Сталина». В этом документе Фролов привел перечень некоторых наиболее ярких проявлений антисемитизма Сталина.

Вот этот перечень: «Неоднократные заявления о том, что в составе оппозиционных группировок много евреев. Попытка представить "объединенную оппозицию" Троцкого, Каменева и Зиновьева в качестве заговора "трех недовольных еврейских интеллигентов" против партии.

Развод дочери Сталина с мужем-евреем Григорием Морозом и сына Василия с женой-еврейкой.

Отклонение в начале войны представленного на утверждение списка редакторов фронтовых и армейских газет на том основании, что среди кандидатур много евреев.

Ликвидация единственного издававшегося в Москве журнала на еврейском языке.

Ликвидация еврейской газеты "Эмес" (в конце 1948 г.).

Ликвидация еврейской газеты в Биробиджане.

Закрытие еврейского театра.

Ликвидация Антифашистского еврейского комитета (конец 1948 г.).

Арест руководителя Антифашистского еврейского комитета.

Арест еврейских поэтов и писателей, пишущих на идиш, – П. Маркиша, Квитко, Фефера, Бергельсона и др.

Убийство Михоэлса и запрещение ведения следствия.

Создание "дела" Лозовского и его арест.

Кампания борьбы с космополитизмом.

Создание "дела врачей-убийц".

Подготовка к переселению евреев в гетто: строительство бараков, подготовка Обращения к еврейскому народу (Н.Л.Минц), сбор подписей под обращением (Я. С. Хавинсон), митинг на Сталинградском тракторном заводе и принятие резолюции о выселении евреев.

Закрытие советско-польской границы для евреев, бегущих от фашизма, и гибель их в варшавском гетто.

Арест руководящих работников-евреев завода "Динамо" по обвинению их в принадлежности к еврейской контрреволюционной организации.

Арест группы руководящих работников завода Лихачева.

Арест руководящих работников-евреев Управления метро.

Очищение от евреев аппарата ЦК, МК, МГК, РК, газеты "Правда", органов МВД, прокуратуры, судов, военных организаций, МИДа и др. учреждений.

Антисемитские чистки в Совинформбюро, Радиокомитете, министерствах и др. организациях.

Увольнение из армии во второй половине войны большинства политработников-евреев.

Арест евреев, заявивших о желании выехать в Израиль.

Фабрикация "дела" Сланского по обвинению в связи с сионистской организацией.

Погромные статьи в газете "Культура и жизнь".

Погромные статьи в "Медицинском работнике".

Погромные статьи в "Правде", "Известиях" и др. центральных газетах.

Антисемитская обложка "Крокодила" (Ромм читает Жида).

Разоблачение "безродных космополитов", скрывающихся под псевдонимами.

Статья К. Симонова против начатой кампании и статья М. Шолохова в защиту кампании.

Фабрикация "дела" поэтов-евреев и кинорежиссеров-евреев.

Процентные нормы для евреев, поступающих в вузы.

Ограничение прописки евреев в крупных городах.

Отказ евреям в приеме на работу.

Организация еврейских погромов на Украине».

Это, конечно, еще далеко не полный перечень. Таким образом, мы видим, что Сталин сам встал на ту тропинку, которая, по его собственным словам, смогла привести только в джунгли.

14 ПОСЛЕДСТВИЯ КУЛЬТА СТАЛ И НА ДЛЯ НАУКИ И КУЛЬТУРЫ СОВЕТСКОГО СОЮЗА

О ВЛИЯНИИ ПРОИЗВОЛА И КУЛЬТА СТАЛИНА НА ОБЩЕСТВЕННЫЕ НАУКИ

Тяжелые последствия произвола и культа Сталина в области науки и культуры не исчерпывались гибелью многих тысяч представителей советской творческой интеллигенции. Были искажены методы и разумные формы взаимоотношений между государством и сферой науки и культуры. В этих специфических сферах жизни общества также утвердились диктаторство и монополизм, бюрократизм и чинопочитание. Сталин и его окружение бесцеремонно вмешивались в содержание многих важнейших отраслей науки и культуры. Мы сможем привести на этот счет лишь некоторые примеры.

Как и следовало ожидать, в особенно трудном положении оказались общественные науки. Еще арабский мыслитель XIX века Абд ар-Рахман аль-Кавакиби писал: «Да, у деспота поджилки трясутся, но (только) от страха перед наукой, связанной с реальной жизнью, как, например, теоретическое мышление, рационалистическая философия, наука о правах народов, гражданская политика, детальное изучение истории, ораторское искусство и другие науки... Деспот всякий раз чувствует себя жалким в присутствии человека, знающего больше, чем он, деспот. Поэтому он не терпит присутствия талантливого ученого и, если вынужден прибегать к услугам ученого ... он избирает робкого льстеца» [785] .

Действительно, почти во всех общественных науках Сталин монополизировал право делать «открытия» и новые выводы. Он был здесь верховным жрецом и судьей. Для всех остальных ученых отводилась роль популяризаторов и комментаторов. В общественных науках не было места для свободных дискуссий и борьбы мнений, здесь господствовали догматизм, начетничество, застой и инертность. В годы культа Сталина за истинное принималось не то, что соответствовало фактам, экспериментальным исследованиям, а то, что утверждал на этот счет «товарищ Сталин» и в меньшей степени Ленин, Маркс и Энгельс. Цитаты из классиков марксизма-ленинизма, а Сталин, естественно, был объявлен таковым, стали главными доказательствами научной истины. Это неизбежно вело к искажению фактов, игнорированию действительности.

В особенно тяжелом положении оказались история вообще и история КПСС в частности. Основным типом литературы по истории КПСС стала апологетическая и комментаторская литература. Только в 1946 – 1952 гг. из печати вышло не менее 600 книг и брошюр, написанных по поводу отдельных речей и статей Сталина, заслуги которого превозносились до небес. Как отмечал один из видных советских историков, «к середине 30-х годов возможности для научного исследования современной истории были сведены до минимума. Все более ограничиваемый круг публикуемых сведений не давал уже научной картины развития промышленного и сельского хозяйства. Их критическая проверка стала невозможной. Исследователь был лишен данных о материальном положении города и деревни, их социальной структуре, о многих сторонах общественно-политической жизни. Доступный круг архивных источников резко сузился... Теоретическое осмысление и обобщение стало монополией одного человека – И. В. Сталина... Крупнейшим событием в развитии историографии советского общества явился выход в свет "Краткого курса истории ВКП(б)" в 1938 году. Крайне односторонняя и схематичная концентрация этой книги была в конечном счете подчинена задаче возвеличивания и прославления Сталина, обоснования и оправдания всех его действий. События 20 – 30-х годов излагались в духе панегирика, представлялись сплошным триумфом, почти исключающим трудности, ошибки и недостатки. Само повествование об историческом процессе в "Кратком курсе" велось с помощью пространных цитат из сталинских работ или их пересказа... Чудовищный сплав лакировки и очернительства, панегирики и клеветы – таково содержание последних глав "Краткого курса". Задача научного освещения и объяснения исторического процесса перед этой книгой и не стояла, поэтому написана она в форме аксиом, не нуждающихся в доказательстве. Уже в момент появления "Краткий курс" был объявлен "энциклопедией основных знаний в области марксизма-ленинизма", "средством повышения политической бдительности". Эта книга стала рассматриваться как единственное и официальное руководство по истории партии, "не допускающее никаких произвольных толкований". Историческая наука была фактически лишена возможности самостоятельного осмысливания явлений общественной жизни, творческого анализа фактов» [786] .