Ангел-наблюдатель (СИ) - Ирина Буря

Моего руководителя на месте не оказалось. «Она на срочном совещании и ответит Вам, как только освободится», — исполнительно проинформировала меня диспетчер. Но меня уже с головой накрыло вечно бушующим у наших освежающе нерациональных приятелей ураганом страстей. Прекрасно представляя себе тему срочного совещания, я вдруг почувствовала в себе неведомые прежде запасы упрямства.

— Не могли бы Вы в таком случае оказать мне любезность и передать ей сообщение? — сгладила я свою нетипичную настойчивость подчеркнутой вежливостью. — Прямо сейчас. Это действительно срочно.

— Я могу попробовать, — сдержанно ответила диспетчер.

— Большего и не потребуется, — заверила я ее. — Передайте, пожалуйста, что у меня есть предложение по обсуждаемому вопросу — причем, с места событий.

Моя руководитель всегда вызывала у меня глубокое уважение — тем, что умела мгновенно распознать важную информацию, уловить ее суть и просчитать все варианты ее использования. Так случилось и на этот раз — не прошло и пяти минут, как я уже рассказала ей свое видение ситуации и способов выхода из нее.

— Ага, — заинтересованно протянула она. — Об источнике утечки информации мы уже знаем. И никаких фальшивых обвинений в свой адрес наш отдел не допустит. Внешняя защита обещала нас поддержать. Но так, пожалуй, еще лучше — мы покажем, что, хотя и никоим образом не причастны к возникновению такого скандала, всегда готовы…. в отличие от его создателей, — ядовито уточнила она, — оказать посильную помощь в его разрешении.

— Конечно, готовы! — подхватила я ее мысль. — Мы же не сидим здесь, как некоторые, сложа руки, а работаем. Вы же помните, что я уже много лет открыто сотрудничаю с целой группой людей, которые…

— Я помню, — решительно оборвала она меня, проницательно усмотрев в моих словах уже настырность. — Аргументацию своего предложения Вы вполне можете оставить мне. — Помолчав из дисциплинарных соображений некоторое время, она вдруг добавила совсем иным тоном: — Впрочем, я считаю своим долгом поблагодарить Вас. Своих сотрудников… даже чрезмерно инициативных мы бы в любом случае отстояли, но с Вашей помощью нам, похоже, удастся поставить на место тех, кто давно уже зарывается, мешая нам работать.

Чтобы исправить впечатление от своей необычной несдержанности, я коротко поблагодарила ее и сказала, что буду ждать известий. Которые пришли только под утро — весь остаток ночи мы с Франсуа (он категорически отказался ложиться спать, оставив меня наедине с неизвестностью) просидели, гипнотизируя телефон. Но как раз к тому моменту, когда мы обычно просыпались, меня вызвала моя руководитель. Сумасшедшую светло-темную троицу оправдали, вернули на землю и обязали передать Дару с Игорем в более умелые и опытные руки. А затем и Танья позвонила, разбавив сухие слова моего руководителя подробностями о том фуроре, который произвело оглашенное ею предложение. Анатолий с остальными ангелами, насколько я поняла, заперлись в комнате с Игорем и Дарой.

Мы с Франсуа начали готовиться к их прибытию. Чуть позже Танья сообщила нам, что они приедут летом, чтобы не возникало ненужных вопросов по поводу их отсутствия в школе. Что дало нам возможность продумать, как следует, программу их пребывания у нас.

Главным в ней было, конечно, ознакомление их с менее явной стороной нашей жизни. Мы рассказали подробную их историю как Венсану с Софи, так и Мари-Энн с Сарой — мне очень хотелось, чтобы они собственными глазами убедились, что люди могут прекрасно, без излишнего драматизма, сосуществовать и сотрудничать с ангелами. Но, с другой стороны, они собирались оставаться у нас почти три месяца, и грех было бы не показать им нашу обычную, открытую всем взорам жизнь — особенно Даре, которой, как мне казалось, она должна была прийтись по душе.

Лишь только увидев их в аэропорту, я сразу поняла, что то зимнее происшествие стало для них переломным и оставило глубокий след в их душах. В них появилась…, в случае Игора, скорее, усилилась сдержанность, настороженность и подчеркнутая отстраненность от всего и всех. Но и какая-то глубинная, на уровне подсознания связь — говоря, слушая, рассматривая что бы то ни было, они постоянно обменивались взглядами, словно синхронизируя свои впечатления. По правде говоря, меня это даже обрадовало — их отцы, как бы забавно это ни звучало, определенно провели с ними подготовительную работу, избавив меня от необходимости осторожных вступительных бесед и дав мне возможность использовать предоставленное мне время как можно более продуктивно.

Разумеется, мы дали им несколько дней, чтобы освоиться. Вспомнив свадебное путешествие Таньи и Анатолия, мы повозили их и по примечательным местам в наших окрестностях, и позволили им просто окунуться в ежедневную жизнь нашего городка. Венсан пообещал им поездку на север, к Софи, но чуть попозже — как бы там ни было, мы все работали, и радикально менять свою жизнь в угоду гостям просто не имели возможности.

По-французски они оба говорили очень неплохо, разве что чересчур правильно, и по нашим меркам в свои примерно шестнадцать лет были уже практически взрослыми — поэтому в те дни, когда никто из нас не мог ими заниматься, мы с Франсуа, подробно объяснив им наш распорядок дня, спокойно отправлялись на работу и оставляли их одних. Забегая вперед, скажу, что они, как все молодые, очень быстро нашли себе знакомых-однолеток, которые, по-моему, намного лучше нас справились с глубоким ознакомлением их с культурой (по крайней мере, молодежной, в их рассказах о которой и для меня масса незнакомого обнаружилась) и бытом нашей страны.

Но поначалу мы, конечно, ежедневно передавали их из рук в руки — я даже своих непосвященных последователей идеи помощи ближнему привлекла. Те, кстати, пришли в полный восторг от возможности пропагандировать их не просто перед свежими слушателями, но еще и перед такими, загадочность менталитета которых уже вошла не в одну поговорку. И Игор с Дарой как будто задались целью подтвердить каждую из них.

Они слушали моих верных учеников, переглядывались, как обычно — и молчали. Вначале мне казалось, что само наше понимание помощи и поддержки — в коем мы расходились даже с Анатолием — представлялось им новым и неожиданным, слишком отличным от того духа отсутствия каких бы то ни было барьеров между людьми, в котором они выросли. Анатолий тоже называл нас Скорой помощью, призванной облегчить лишь сиюминутные страдания больного. Мне же всегда хотелось в ответ назвать его сиделкой, которая постоянно подносит чашку с водой прямо ко рту того самого больного — вместо того чтобы поставить ее на тумбочку, поощряя его тем самым хоть руку за ней протянуть.

Но Анатолий хотя бы спорил с нами. Танья тоже задавала