Тариф на любовь - Виктория Серебрянская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Колени подогнулись. И я медленно начала оседать на чужую, враждебную мне землю. Этого просто не может быть! Такое может быть только в книгах и фильмах! Но не со мной. Как же так! Из груди вырвался долгий мучительный стон. Потом еще один. И еще. А потом словно плотину прорвало. И я завыла, словно зверь попавший в капкан. Зарыдала, оплакивая свою проклятую судьбу. Незаметно подкравшаяся истерика накрыла меня с головой.
Сколько я так прорыдала, я не знаю. Но постепенно слезы иссякли. Вместе с силами. За время моей истерики окружавшая меня мгла сгустилась, превращаясь в полноценные сумерки. Вот тебе и раз. Уже вечер? Я так долго была без сознания? Или тут время течет иначе? Мысли в голове ворочались вяло, замерзшие и промокшие не меньше меня. Мелкая противная морось с неба усилилась, переходя в полноценный дождь. Нужно было искать укрытие. Но где? Я городская девочка. К условиям непроходимых лесов и выживанию в них не приучена. И все, что мне сейчас приходило в голову – это забраться поглубже в подлесок. Может, там дождь меня не достанет.
Горько усмехнувшись собственным мыслям, я с трудом распрямилась. Тело затекло от холода и долгой неподвижности, и отказывалось подчиняться нерадивой хозяйке, наказывая противным покалыванием в руках и ногах. Перспектива ночевки под открытым небом бодрости не добавляла. И я с трудом разминала конечности.
Внезапно, в полнейшей тишине, за спиной громко хрустнула ветка.
Глава 17
На мгновение я замерла. Это лес. И хотя давно известно, что самый опасный зверь – это человек, я все же больше опасалась встречи с лесными хищниками. Ну городская я, не знаю, как обращаться со всяким зверьем!
В давящей тишине хруст повторился. Правда, уже намного слабее. Если бы не прислушивалась, то и не поняла бы. Кто-то сюда идет? Кто? Я в панике огляделась по сторонам. Под ногами валялось масса всяких мелких сухих веточек и опавших листьев. Но в сгущающейся тьме я не могла найти ничего, что, хотя бы отдаленно, могло сойти за оружие.
Мысли в панике метались, как безумные. Инстинкты вопили: «Беги»! А ноги будто свинцом налились и отказывались сдвинуться с места. Сердце заполошно колотилось в груди. Но вопреки ужасу, охватившему меня, какой-то тоненький голосок внутри меня противно нашептывал: «Нужно посмотреть, что там. Нельзя вот так, не глядя убегать. Убежать всегда успеешь» И я как-то разом поняла всех блондинистых дур-героинь просмотренных мною экшенов, которые вместо того, чтобы тихонько отсидеться в уголке, неизменно лезли в самое пекло, заставляя героев из шкуры вылезать, чтобы их спасти.
Кажется, я сейчас тоже стану блондинкой. Даром, что волосы свои, не крашенные, и по тону куда ближе к брюнетке. Ничем иным свое страстное, но не объяснимое желание посмотреть, что творится в кустах, я не могла. Меня даже не отталкивала мысль о том, что я здесь одна. И помочь мне некому. Это жизнь, а не фильм. И главный герой мне не положен.
Конец борьбе моих инстинктов и желаний положил тихий, едва слышный стон. И я встрепенулась, разом позабыв про все страхи. Алекс! Это он! Как же я могла про него забыть. Не иначе головой при падении приложилась сильно. Больше не раздумывая, я бросилась в заросли.
Кустарник, высотой мне по грудь, встретил меня холодным душем из скопившейся дождевой влаги и колючими сухими веточками, что ранили кожу получше швейных игл. Мои ладони почти мгновенно покрылись саднящими ранами. Защитить мне их было нечем. Но я упрямо продолжала продвигаться вглубь, не обращая внимания на боль, холод и ледяной душ, которым ехидно орошали меня противные кусты.
По ощущениям мне понадобилась целая вечность, чтобы справится с упрямыми зарослями. Но оно того стоило. Потому что сердце меня не обмануло. В самой середине чащобы, с которой я так упорно сражалась, под огромным, мощным деревом действительно обнаружился Алекс.
Здесь было уже откровенно темно. И все, что я могла разглядеть – это то, что Алекс стоит, прислонившись к стволу. В ночной темноте ярко белели его бледное лицо и руки. Чуть более размыто виднелась светло-серая куртка. Остальное сливалось с мраком.
Я запнулась. Почему Алекс никак на меня не реагирует? Не услышал? Не увидел? Но я же шумела, продираясь сквозь кусты, словно стадо пьяных кабанов! Я осторожно сделала шаг к нему. Потом еще. И еще.
На четвертом шаге снова раздался едва слышный стон. И меня накрыло осознанием, что все не так просто. Что-то случилось! Во мне словно пружина распрямилась. Нет! Нет! Нет! Только не Алекс! Он же вампир! С ним не может ничего случится!
Одним прыжком я покрыла оставшееся расстояние и вцепилась в плечи мужчины:
– Алекс!!!
Я всегда была несколько неуклюжей. И координация движений часто подводила меня в самый ответственный момент. Этот раз не стал исключением. Я хотела всего лишь слегка встряхнуть вампира, заставить его открыть глаза, посмотреть на меня. А вышло так, что, поскользнувшись на мокрой прелой листве, я со всего маха впечаталась вампиру в грудь. И невольно зашипела от боли.
Алекс вновь едва слышно застонал. А я торопливо отпрянула, потирая пострадавшее место: меня чувствительно ткнуло что-то острое чуть пониже правой ключицы. Это было странно. Я точно помню, что ничего острого или режущего Алекс на себе не носил. Все опасные предметы нас заставили убрать в рюкзаки, подальше.
Глаза отказывались мне служить. Слишком уже темно было вокруг. Поэтому я, положив ладони Алексу на грудь, осторожно зашарила ими в попытке найти то, что меня укололо. Острый предмет нашелся почти сразу. Чуть повыше нагрудного кармана вампира выступало что-то острое, обо что я опять укололась, не смотря на все предосторожности. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы осознать: острие торчит из груди Алекса. А у меня все ладони испачканы чем-то липким. И я заорала.
Не знаю,
