Золото Ариеля - Элизабет Редферн

Нед предположил, что Спенсер отвечает за безопасность принца и Генриха здесь явно хорошо охраняют. Все его спутники носят оружие, и у каждой двери стоят вежливые, но в полном вооружении стражи. Самого Неда тщательно обыскали, прежде чем впустить во дворец. Он пришел безоружный и оделся старательно, в неброский дублет из черной парчи, дополненный только что начищенными испанскими сапогами; с сапогами он, судя по всему, переборщил, потому что заметил, что Спенсер смотрит на них неодобрительно.

Спенсер подозревает его. «Умный человек, — подумал Нед, — но Джон Ловетт, которого хочет убить Нортхэмптон, был самым вежливым из всех них». Оказалось, что Ловетт разбирается в музыке больше, чем все остальные, и что он больше других путешествовал, посетил двор императора Рудольфа. Теперь он подошел ближе и спросил у Неда, не общался ли он с кем-нибудь из прославленных музыкантов Восточной Европы, которыми император Рудольф, как всем известно, окружает себя. Нед взял лютню и на миг задумался. Потом запел.

Себя пожрал дракон,И черный ворон умер;Металл — но жидкость он,Материя — но дух,Холодный — но весь в огне,Лекарство — но страшный яд.

Ловетт, который был одет в вышитый камзол, покрытый эмблемами принца, и носил на правой руке кольцо с большим рубином, нахмурился, когда Нед закончил.

— Это песня об алхимии. Интересный образ. Но нелепый, конечно? — и добавил, уже спокойнее: — И вряд ли уместный.

Сердитый вид Спенсера явно говорил о том, что он об этом думает.

Но принц Генрих подался вперед, глаза у него горели, и он спросил:

— А ты знаешь что-нибудь еще о том, как делать золото? Об алхимии?

Нед мгновенно осознал, что свиту принца охватила тревожная дрожь. Ловетт вмешался, прежде чем он успел ответить:

— Наш гость уже объявил себя знатоком музыки и боевых действий. Сомневаюсь, что у него было время углубляться в подобные эзотерические материи во время странствий.

Он глянул на часы.

— Теперь вам пора, милорд, идти на назначенную встречу с вашим церемониймейстером. Могу ли я сопроводить вас туда?

Принц встал.

— Если это нужно.

Он повернулся к Неду.

— Приходи поскорее опять. Мне понравилось слушать твою музыку и твои рассказы о войне в Нидерландах. Мои слуги проследят, чтобы ты смог подкрепиться, прежде чем уйдешь.

После того как принц ушел с Ловеттом, Спенсер повернулся к Неду с воинственным видом.

— Будь осторожней, парень. Мы здесь не любим смутьянов. Пошли со мной.

Спенсер отвел его на кухню и оставил там, при этом вид у него был такой, будто он от всей души желает Неду подавиться. Слуга принес ему тарелку с холодным мясом и ломтем хлеба. Нед спросил эля, и как только слуга пошел за ним, Нед быстро вышел и свернул в длинный пустынный коридор, шедший в направлении, противоположном тому, откуда он пришел.

Он знал, что дворец пустовал со времен правления Марии Тюдор, и теперь принц обновлял его для своего проживания. Кое-какие строительные работы уже завершились. Королевские апартаменты, галерея и различные покои, примыкавшие к церкви, были обновлены. Но остальное находилось в заброшенном состоянии, потому что королева Елизавета не хотела занимать дворец, где ее старшая сестра и враг королева Мария регулярно устраивала мессы со своим мужем, Филиппом Испанским.

Еще один слуга, не тот, что прислуживал ему, а другой, поспешал навстречу. Нед не посмотрел на него, но прошел мимо ровным шагом, целеустремленно, словно знал, куда идет. Слуга прошел мимо, торопясь по порученному делу.

Многие из покоев, в которые заглядывал Нед, были пусты. В некоторых комнатах лежали груды бревен, в других — ненужная мебель. Он вошел в одну из таких пустых комнат, где из окна были видны двор и дверь в конюшню; потом услышал какой-то тихий звук за спиной и быстро обернулся.

В дверях стояла женщина. Она была одета просто, но дорого — в платье зеленого шелка, украшенное кружевом, ее темные волосы убраны кверху, но не покрыты, и на ней было ожерелье из жемчуга. Ей было, наверное, слегка за тридцать, и Нед подумал, что красоту ее лица омрачает горечь.

Женщина смотрела на него изучающе, почти с удовольствием.

— Ты заблудился, мастер музыкант? Я только что слышала твою игру.

Он поклонился и сказал:

— Я искал выход, мадам. Мне указали это направление, но кажется, я не там свернул.

Она недоверчиво улыбнулась.

— Не могу себе представить, — сказала она, — что они могли бы позволить тебе бродить здесь одному. Предупреждаю: заблудиться здесь — плохая мысль. Ты мог бы никогда не выйти отсюда.

Он не сумел скрыть удивление.

— О, — продолжала она, поднося руку ко лбу, — скука этого места вызывает у меня рассеянность. Каждый день — церковь, по воскресеньям — дважды. Часто кажется, что здесь каждый день — воскресенье. Здесь вас подвергают штрафу, если вы богохульствуете — даже самую малость, мастер музыкант, и вас порют кнутом, если вы прелюбодействуете. Ты когда-нибудь прелюбодействовал?

Женщина подошла ближе. Она слегка пошатывалась, и от нее пахло вином — Нед понял, что она пьяна.

Он попятился глубже в комнату, но она последовала за ним.

— Здесь нет никаких возможностей для прелюбодейства, — продолжала дама, выглядывая в окно. — Никакой возможности получить какое-нибудь наслаждение. Я брожу в той части дворца, которая разрушена, потому что это единственное место, где я могу избавиться от стражи принца. Все они шпионы.

Она быстро повернулась к нему.

— А ты шпион, мастер музыкант?

Он попытался рассмеяться.

— О нет. Просто бедный лютнист.

— Тогда почему ты бродишь по дворцу?

— Потому что я заблудился. Как я сказал, я попытался найти выход. Я не думаю, что какой-нибудь шпион может попасть в этот дворец.

— Верно. Как ты видел, принц Генрих окружен своими друзьями-солдатами — Спенсером, Дунканом и прочими. Господи, как же я ненавижу Спенсера. Всякий раз, когда я смотрю на него, он заставляет меня думать о мертвых телах на поле битвы. Что же до всех остальных, они притворяются такими храбрыми, такими храбрыми, дальше некуда…

— А вы не считаете их такими?

— Принц Генрих храбр, когда речь идет о верховой езде, о турнирах, о фехтовании. Но он боится яда. Однажды он велел составить себе гороскоп. Там было сказано, что он никогда не станет королем, что яд оборвет его жизнь. Яд и заговор…

Она оборвала фразу и, казалось, впала в рассеянность.

Нед сказал:

— Я уверен, что принимаются все необходимые предосторожности.

— Предосторожности?

Она снова придвинулась ближе.

— Что может человек, даже принц, сделать против врага, предопределенного судьбой? Конечно, нанимают разных людей, чтобы служить ему, чтобы обеспечить его безопасность, все равно, естественная ли это безопасность или сверхъестественная. Теперь наш благородный принц одержим замыслом создания своего сада. Он верит, что определенные деревья и цветы обеспечат ему большую безопасность. Особенно тутовые деревья — они здесь везде. Его советчики тайком смеются над ним. Но мой муж на его увлечении делает золото.

Она взяла Неда за руку и повернула ее ладонью вверх, поглаживая пальцы, загрубевшие от шпаги.

«Золото». Нед убрал руку.

— Это правда, что принц интересуется алхимией?

— Пожалуй, да — они все этим интересуются, но мой муж знает, что существует гораздо больше других способов нажить состояние. Понимаешь, он когда-то работал на королевской верфи в Дептфорде, а это настоящая золотая жила для тех, кто знает, как добывать богатство. Или возьмем, например, живопись. Он делает состояние, ввозя в страну произведения искусства, — считается, что это для принца, но я думаю, что Генрих даже не видит эти произведения.

— А что же происходит с этими произведениями?

— А это знает только Господь Бог. Произведения искусства хранятся в большой тайне в Дептфорде, на складе принца. Сомневаюсь, что они вообще существует. Но золото — существует. Я видела, как мой муж считал его.

— Откуда это золото?

— От верных друзей принца. Но я не верю, что они станут тайком вкладывать столько денег просто, чтобы покупать картины для Генриха…

Она осеклась, услышав шаги, приближающиеся по коридору и свернувшие к двери. В дверях появился человек. Это был Джон Ловетт, главный секретарь принца Генриха. Он посмотрел на жену; потом они с Недом посмотрели друг на друга. После короткого молчания он сказал Неду:

— Если ты хотел, Варринер, чтобы тебя проводили по дворцу, тебе следовало бы сказать. Моя жена, — он шагнул вперед и легко взял женщину за запястье, — неважно себя чувствует. Ей нужно лежать.

Жена Ловетта раздраженно рассмеялась. Потом закашлялась.