Король - Джон Норман

— Убьем! Убьем ее! — закричали воины. Кое-кто из них вскочил из-за стола. Остальные стучали по доскам. — Убьем!

— Это будет уроком всем, кто вздумает предать свой народ!

— Да! — дружно подхватили гости. Лежащая в грязи Гута протянула руки к Аброгастесу.

— Сжальтесь, господин! — умоляла она.

Теперь она хорошо понимала, почему в этот день ей не дали еды, не желая тратить ее понапрасну.

Огромное копье в руках двух мужчин возвышалось прямо позади рабыни.

— На колени! — приказал Аброгастес.

Гута в ужасе повиновалась, хотя едва могла удержаться, стоя на коленях — так ее била дрожь.

— Дайте, я сам перережу ей глотку! — орал один из мужчин, вскочив на стол.

— Нет, лучше я! — возражал другой.

Один из воинов подскочил к рабыне, грубо схватил ее за волосы, запрокинув голову, и приставил нож к ее шее. Он с надеждой смотрел на Аброгастеса, но тот приказал ему и всем остальным отойти.

— Ты была жрицей, верно? — спросил Аброгастес.

— Да, господин, — пролепетала Гута.

— Ты была священной девой?

— Да, господин.

— Для жрицы на тебе слишком мало одежды, — усмехнулся он.

— Да, господин.

— У нее клеймо! — захохотал кто-то из гостей.

Смех прокатился по всему залу.

— Смотри, позади тебя копье алеманнов! — сказал Аброгастес.

— Да, господин, — Гута на четвереньках повернулась лицом к копью.

— Иди к нему!

Она быстро приблизилась к копью, и, не дожидаясь принуждений, принялась в отчаянии целовать и лизать древко.

Смех усилился.

— Она неглупа! — сказал кто-то.

— Еще бы! — добавили с другого конца зала.

Вообще до этого копья не позволялось дотрагиваться свободным женщинам из народа алеманнов или других народов. Тем не менее рабыни, женщины вражеских народов могли оказывать ему почести, выражать покорность — так же, как облизывать ноги воинов. Эти действия символизировали ничтожность рабынь, являлись знаком полного подчинения, принятия и признания могущества и славы алеманнов.

— Повернись! — приказал Аброгастес.

Вся дрожа, Гута с трудом повернулась лицом к Аброгастесу.

— Сейчас решим, останешься ты в живых или умрешь, — с расстановкой произнес Аброгастес.

— Господин? — умоляюще переспросила Гута.

— Принесите весы!

Мужчины разразились довольными криками.

Принесли весы с большими, но мелкими чашками, которые, когда рычаг был прижат к земле и удерживался в таком положении, находились на высоте в половину человеческого роста над землей.

— Вставай! — скомандовал Аброгастес.

Гута неуверенно поднялась на ноги.

— Приведите музыкантов! — потребовал Аброгастес.

В зал ввели трех мужчин, уроженцев песчаных пустынь Бейиры-II — до сих пор они дожидались в комнате возле зала, напоминающей кладовую. Двое музыкантов несли волынки, а третий — маленький барабан. На Бейире-II были не одни пустыни, но в целом на планете хватало ветреных, пустынных мест. Их пересекали одинокие караваны. Кое-где в пустынях попадались оазисы с финиковыми пальмами и травой для небольших стад. Караванные пути между этими оазисами были хорошо изучены. Некоторыми из них пользовались только местные жители, кочевники или пастухи, которые передвигались от оазиса к оазису в поисках свежей травы, давая ей время вырасти вновь. Часто возникали песчаные бури, которые продолжались целыми неделями — песком могло засыпать и стада, и кочевников. В пустынях, да и в других безлюдных местах одиночество становится щемящим, время тянется бесконечно. Обитатели таких мест, кочевники и пастухи обладают богатой культурой, у них есть множество легенд и сказок. У них есть и своя музыка — волнующая, мелодичная и печальная, музыка, которая возбуждает и мужчин, и женщин. Хотя снаружи шатры кочевников выглядят серыми и непривлекательными, сливаясь с желтовато-коричневыми тонами пустыни, изнутри их часто обивают ярким шелком, в них можно увидеть такие предметы роскоши, как богатые ковры, резные деревянные кресла, ярко начищенные медные сосуды. Жизнь в шатре контрастирует с однообразной и тягостной жизнью за его пределами. Внутри шатров обнаруживается совершенно иной мир. В этом крохотном мирке зачастую проявляются все признаки древней культуры жителей песчаных пустынь. В шатрах, на пышных коврах часто переступают изящные босые ножки в браслетах, в такт с ними пляшут яркие, шелковистые ткани, движения сопровождают резкие, возбуждающие звуки ручных цимбал. Мужчины с Бейиры-II известны во всей галактике своим умением учить рабынь прекрасным танцам, женственным и возбуждающим, излучающим радость и блаженство, движения которых наполнены ритмической грацией и невероятным сладострастием — танцам, которые во всей своей роскоши и славе служат средством выражения чувства, желания женщин, в ошейниках ведущих себя совершенно свободными, несмотря на наказания плетью за неохотное подчинение или более серьезный проступок. Этих рабынь жители пустынь часто покупали в портовых городах. Связанных, в капюшонах, их увозили на вьючных животных — увозили далеко в пустыни, в песках которых не оставалось следов. Жители пустынь платили за этих женщин по-разному — водили и охраняли караваны, отдавали сушеные финики из оазисов, зерно, рога и шкуры своего скота, минералы, неизвестно откуда взявшиеся в пустыне, совершенно бесполезные для кочевников, но ценные для жителей приграничных городов. В число этих минералов входили весса и форсхит, то есть медь и золото; полудрагоценные камни — бирюза, гранаты, аметисты, опалы и топазы; редкие виды глины — белая и красная, используемая в изготовлении краснофигурной утвари на планетах системы Бейиры. Существовало подозрение, что когда кочевники внезапно появлялись в городах с мешками монет, алмазов и жемчуга, рассказывая запутанные истории, это означало, что драгоценности были похищены у заблудившихся караванов. Разумеется, отчасти эти домыслы были справедливыми, и это приводило к ужасным догадкам о настоящей судьбе неудачливых караванов. Иногда на невольничьих торгах появлялись девушки, называющие себя дочерьми или племянницами богатых купцов, представителей власти и тому подобных людей, пропавших без вести в пустынях, но поскольку они были заклеймены, этих женщин плетью заставляли молчать. Вскоре их обычно увозили далеко от родных мест, женщины смирялись, привыкая к новой жизни. Некоторые из них оставались у кочевников и подолгу учились танцам рабынь. Однако в любое время эти танцовщицы, будучи любимыми и желанными, могли оказаться проданными или отданными в подарок, или увезенными менее явным способом — с помощью засады, веревки и мешка. Под строгим надзором жителей пустынь девушки быстро становились ценным подарком, группы жителей часто обменивались ими или уплачивали пошлины за пропуск каравана. Иногда случалось, что за такими танцовщицами охотились — для себя или продажи на торгах других планет. Танцовщицы с Бейиры-II славились во всех галактиках. Разумеется, в жизни этим женщинам приходилось заниматься не только танцами. В лагерях кочевников обычно находилось много хозяйственных дел, и все они входили в обязанности тех же танцовщиц. Их жизнь отнюдь не была легкой. Иногда им даже приходилось вить плети под надзором мужчин — те плети, которыми впоследствии должны были наказывать женщин.