Дар богов - Барбара Картленд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но, хотя голос Пенелопы звучал шутливо, в нем слышалась тщательно скрываемая тревога: даже ее дерзости и решительности не хватало, чтобы побороть волнение.
— Это решающее испытание, — сказала она Алисе.
— Испытание чего?
— Прочности нашего успеха. В конце концов до этого дня у нас с тобой не было соперниц. А теперь они появятся. Сегодня у маркизы будут не только наши ровесницы, но и очаровательные, умудренные опытом светские львицы, привыкшие к вниманию столичных щеголей. А за их женами, кстати, вовсю увиваются мужья этих самых львиц.
Алиса замерла.
— Нехорошо говорить такие вещи, Пенелопа! — воскликнула она.
— Но ведь я говорю их только тебе, — возразила Пенелопа. — Впрочем, если тебе не хочется слушать, я поищу другого собеседника, с кем можно поболтать на эту тему.
Алиса испугалась, хотя понимала, что сестра ее просто дразнит. Она хорошо знала ее характер, знала, что Пенелопа порой поступает безрассудно, повинуясь порыву, и научилась с этим бороться — но лишь при условии, что Пенелопа была бы полностью откровенна. Если бы она стала что-то скрывать от сестры, Алиса была уверена — беды не миновать.
Кроме того, ей было бы неприятно, что Пенелопа обсуждает с посторонними людьми поведение короля и вообще кого бы то ни было из членов высшего общества.
Хотя, как ни старайся, на чужой роток не накинешь платок. Хочет она или не хочет, сплетники были, есть и будут.
И тут же Алиса в очередной раз подумала с горечью, что сама вела себя недостойно, явившись по первому же приглашению в дом к совершенно незнакомому мужчине. Что сказали бы эти великосветские львицы, если бы узнали о предложении, которое сделал ей граф? Алиса вздрогнула — так вздрагивает и шарахается в сторону молодая лошадь, напуганная сорвавшимся с дерева листочком, — и постаралась упрятать это неприятное воспоминание в самый дальний уголок памяти.
Огромный особняк маркизы, освещенный яркими фонарями и с алой ковровой дорожкой, ведущей к подъезду, являл в этот вечер необыкновенно красочное зрелище. Алиса подумала, что они с Пенелопой нехорошо поступили по отношению к леди Ледбери: нужно было намекнуть маркизе, чтобы она пригласила и ее тоже. Впрочем, Алиса не была уверена, что тетка с благодарностью приняла бы это приглашение.
Когда она сказала сестре, что не очень-то вежливо оставлять леди Ледбери дома одну, Пенелопа возмущенно воскликнула:
— О, ради всего святого, Алиса! Не хватало еще, чтобы она, как призрак совести, посреди праздника подошла к королю и всучила ему трактат об аморальности!
Алиса расхохоталась, а отдышавшись, тихонько спросила:
— Ты думаешь… король тоже приедет?
— Конечно, нет, — беспечно отозвалась Пенелопа.
Но в голосе ее вновь прозвучали нотки, заставившие Алису задуматься.
В холле сновала целая армия лакеев, облаченных в расшитые золотом камзолы, белые панталоны и напудренные парики.
Они помогли Алисе и Пенелопе снять пелерины — такого же цвета, как платья, и стоившие, как догадывалась Алиса, немалую сумму денег, которую рано или поздно придется платить, — и девушки поднялись в известную уже им гостиную.
Маркиза, у которой сегодня был еще более нелепый вид, с ног до головы усыпанная бриллиантами, заулыбалась, увидев их, и расцеловала каждую в обе щеки.
— Добро пожаловать, добро пожаловать, мои милые! — восторженно прокричала она, качая головой, увенчанной огромным белым пером, торчащим из гигантской бриллиантовой диадемы, и пояснила стоящему рядом маркизу: — Это дочери леди Уинтон, дорогой.
Маркиз поздоровался с ними за руку, после чего Алиса и Пенелопа были представлены его дочери, в честь которой и устраивался вечер.
За столом Алису посадили рядом с мужчиной средних лет, который отпустил ей несколько комплиментов, а узнав, что она живет за городом и знает толк в лошадях, пустился в пространное и крайне неинтересное рассуждение о недостатках и достоинствах скакунов.
По другую руку от Алисы сидел молодой денди и смотрел куда-то вдаль отсутствующим взглядом. Галстук у него был настолько высокий и завязан так туго, что бедняга с трудом мог глотать и говорить.
Алиса попыталась завязать с ним беседу, перебрала несколько тем и, обнаружив, что денди еще скучнее, с облегчением повернулась к любителю скачек.
Выяснилось, что он вдовец и у него есть семнадцатилетняя дочь, ровесница Пенелопы. Девушка только-только начала выезжать в свет; сегодняшний вечер — всего второй, на который она была приглашена.
После ужина Алиса познакомилась с ней, и ей стало безмерно ее жалко. Дочь любителя скачек оказалась невероятно застенчива, хотя изо всех сил старалась это скрывать.
Когда ужин закончился, дамы удалились в гостиную, дав мужчинам возможность выпить по рюмочке коньяку. Все они, за редким исключением, держали себя с Алисой и Пенелопой предельно вежливо.
А гости все прибывали, и Алиса поняла, что вечер обещает быть отнюдь не скромным, как говорила маркиза, а, наоборот, грандиозным.
Танцевальная зала, расположенная внизу, была украшена венками, оркестр играл великолепно, и Алиса опять почувствовала себя так, словно попала в какую-то прекрасную сказку.
Джентльмен, знаток лошадей, то и дело приглашал Алису на танец, так что она не скучала, а отыскав в толпе Пенелопу, видела, что та просто сияет от счастья.
После танцев, спускаясь со своим партнером и сад, Алиса приказала себе не уходить далеко от дома и не давать увлечь себя в увитую плющом беседку, которых по саду раскинулось великое множество.
«Нужно было предупредить и Пенелопу», — корила себя Алиса.
Она понимала, что если граф кинулся ее целовать средь бела дня в библиотеке, то уж вечером, когда звезды таинственно сияют над головой и слышится приглушенная музыка, любой мужчина, каких бы строгих правил он ни придерживался, вряд ли сумеет — устоять перед искушением.
— Надеюсь, мисс Уинтон, — говорил между тем любитель скачек, — что когда-нибудь вы приедете взглянуть на моих лошадей, которых я держу в Эпсоме. Уверен, вы их оцените по достоинству.
— Не сомневаюсь, что они очень красивы, — улыбнулась Алиса.
— Они не только красивы, — заметил джентльмен, — но и резвы. В этом году я надеюсь выиграть Золотой кубок в Аскоте.
— И какая же лошадь будет ваша? — спросила Алиса. — Если вы скажете мне ее кличку, я стану молиться, чтобы она победила.
— Для победы кличка у нее самая подходящая — Победоносный. Но я надеюсь, что до скачек мы еще не раз встретимся и у меня будет возможность напомнить вам о вашем обещании.
— Отец как-то говорил мне, — сказала Алиса, — что самая заветная мечта каждого владельца скаковых лошадей — выиграть Золотой кубок.