Василиса Опасная. Воздушный наряд пери (СИ) - Лакомка Ната

Мне хватило пары минут, чтобы преодолеть два этажа и четыре пролета, завернуть за угол и уже увидеть дверь из темного дерева, где вместо дверной ручки красовался череп с кольцом в зубах, когда на пути у меня внезапно выросла самая настоящая гора, и в эту гору я врезалась со всего маху.

– Краснова! – прогудел над моей головой голос Быкова, и крепкие ручищи поддержали меня, когда я чуть не упала. – Разобралась с Облачаром, теперь решила меня в нокаут отправить?

– Пустите, Иван Родионович! – я забилась в его руках, пытаясь вырваться. – Мне к ректору! Это важно!

– Да что случилось? – он наклонился и заглянул мне в глаза. – Ректор давно дома, куда ты так рвешься?

– Дома? – я сразу перестала вырываться, и Быков осторожно отпустил меня.

– Уже почти два ночи, – напомнил он. – До завтра подождешь? Или я чем помогу? Я ведь сегодня дежурю.

– Вольпина залезла ко мне в комнату, – ответила я досадливо и с раздражением перебросила на спину распущенные волосы, которые лезли в глаза. – Думаю, кое-что искала…

– Вольпина? Первый курс? Деньги, что ли, украсть хотела?

– Какие деньги?! – вспылила я, и в это время дверь кабинета ректора открылась.

На пороге появился Кош Невмертич – до безобразия элегантный, спокойный, и… страшно красивый. В который раз я удивилась, как ему удается всегда сохранять прическу, словно фотомодели с обложки модного журнала. Волосы лежали волной, прядочка к прядочке…

– Даже не сомневался, что только барышня Краснова может вопить ночью в коридоре, – произнес ректор и распахнул двери пошире, чтобы было больше света. – Господин Быков тоже здесь? И что происходит?

– Краснова, вот, ректора ищет, – опередил меня Быков. – А я сказал, что ректор уже давно дома.

– Вы ошиблись, – произнес Кош Невмертич с самым бесстрастным видом. – Так что надо Красновой?

– Поговорить с вами, – торопливо сказала я, обходя Быкова и мелкими шажками подбегая к ректорскому кабинету. – По важному вопросу, – добавила я, понизив голос.

– Какие тайны, – наигранно восхитился Кош Невмертич. – Заходите тогда.

– Краснова сказала, что студентка с первого курса обыскивала ее комнату, – опередил меня Быков.

– Неужели? – ректор внимательно посмотрел на меня.

Мне показалось, он не верит, и я поспешила убедить его:

– Я говорю правду! Я захожу – а она роется в моей сумке!.. А потом убежала! Она искала то самое, Кош Невмертич…

– Искала – что? – переспросил озадаченно Быков.

– Ничего, – ответил Кош Невмертич с непередаваемой улыбкой, и Быкову сразу расхотелось расспрашивать дальше, а я замолчала, будто мне зашили рот.

Как же мало я знаю о колдовском мире... Не стоило мне вот так кричать про артефакты. Наверное, что-то подобное подумал и Быков, потому что он помахал мне ручищей-лопатой и сказал:

– Ладно, я тогда пойду. Раз уж ректор здесь, передаю Краснову и…

– Стойте, – бросил вдруг Кош Невмертич. – Заходите оба.

– Э-э… – Быков почесал затылок и пожал плечами, взглянув на меня – дескать, придется идти.

Мы зашли в кабинет, и ректор указал нам на стулья, а сам сел за стол, в кресло. Царёва в кабинете уже не было, и я примостилась на край стула, сложив руки на колени и подавшись вперёд.

– Теперь слушаю. Говорите не торопясь и по делу, – ректор чеканил каждое слово и хмурился.

Я постаралась не слишком волноваться и рассказала, как застукала Вольпину. Быков тоже присмирел, но вряд ли от большого трепета перед ректором. Скорее всего, он боялся сломать стул, который смотрелся под ним, как детский стульчик.

– Ничего не пропало? – поинтересовался Кош Невмертич, когда я замолчала.

– По-моему, нет, – покачала я головой. – Но сумку собирали мои родители… Но мне кажется, ничего не пропало.

– Во сколько это было?

– Полчаса назад, примерно. Минут двадцать пять, может быть.

– Посмотрим, – ректор достал из ящика стола ноутбук и раскрыл его.

Мы с Быковым вытянули шеи, чтобы посмотреть на экран, но Кош Невмертич развернул ноутбук так, что можно было увидеть только логотип фирмы на крышке.

Некоторое время Кош Невмертич что-то изучал и хмурился всё сильнее, а потом поманил меня пальцем:

– Подойдите, Краснова.

Он звал меня, но Быков тоже встал, вздохнув с облегчением, и подошел к столу.

На экране ноутбука я увидела коридор общежития, время в правом верхнем углу – 00:45. Ректор ткнул пальцем кнопку, запуская изображение, и я увидела себя саму – я, крадучись, прошла по коридору, оглянулась, достала ключи, открыла двери и зашла в комнату.

– Она выскочит минут через пять, – подсказала я, волнуясь.

– Ждём, – резюмировал Кош Невмертич.

Время показывало «00:52», когда дверь распахнулась, и из комнаты вылетела я – с дикими глазами, лохматая, бросилась в одну сторону, в другую, потом постояла, оглядывая коридор, а потом вернулась в комнату.

– Ну и? – спросил Кош Невмертич.

– Значит, она оставалась в комнате, – я пристукнула кулаком о ладонь. – Так и знала! В кого она там превращается? В микроба, что ли? Я ведь всё обыскала!

– Прокрутим запись на начало, – согласился ректор.

Мы с Быковым приникли к экрану, но время отмоталось до двадцати трех часов, до двадцати двух часов, до двадцати одного часа, а в мою комнату никто не заходил.

– Смотреть дальше нет смысла, – сказал Кош Невмертич, – потому что с восьми вечера до девяти тридцати Вольпина была на индивидуальных занятиях.

– У вас? – выпалила я.

– У Барбары Збыславовны, – спокойно сказал ректор. – Это важно?

Я уловила иронию и покраснела до ушей, но Быков, по счастью, этого не заметил.

– Это что же получается? – пробасил он, недоуменно. – Вольпина как-то по-другому из комнаты вышла? Через окно?

– Окно было закрыто, – сказала я настойчиво. – Она в комнате. Я знала, что она не могла так быстро убежать. Она осталась, я уверена.

– Что ж, проверим вашу уверенность, – ректор захлопнул ноутбук, и мы с Быковым невольно отшатнулись от стола. – Давайте осмотрим комнату Красновой.

– Рогульки взять? – с готовностью спросил Быков, но Кош Невмертич только отмахнулся.

– Бесполезно, – сказал он, вставая из кресла и одергивая и без того идеально сидевший пиджак. – Краснова глушит всю магию. Там заколдованный слон пройдёт, и мы не заметим.

Упоминание о слонах показалось мне обидным, но я промолчала. Вряд ли ректор знал в подробностях о нашем с Вольпиной разговоре. Или знал?..

Преподаватели осмотрели мою комнату, но никого и ничего не обнаружили. Потом вернулись досмотреть видеозапись с камеры наблюдения, и тоже ничего не обнаружили – вплоть до того момента, когда мы все втроём заходили в комнату.

– Она там была, – сказала я, понимая, что вряд ли кто-то мне поверит. – Вольпина была у меня.

– Хех… – выдохнул Быков с сомнением. – Странно как-то всё…

– Я говорю правду!

– Правду? – протянул Кош Невмертич и убрал ноутбук в стол. – А вы сами куда ходили в это время, Краснова? Из общежития не разрешается выходить после двадцати двух часов, а вы гуляли далеко за полночь.

– А-а… эм… – замычала я и тут же вспомнила про третью коровью ипостась.

– Это я попросил Краснову прийти, – перебил меня Быков. – Хотел отдать ей литературу по боевой магии. Ты же говорил, чтобы мы начали индивидуальные занятия…

Он не впервые называл Коша Невмертича на «ты», но мне показалось, что ректору это пришлось не по душе. Только Быков ничего не заметил.

– И как? Передали? – спросил ректор ледяным тоном.

– Не успел, – Быков огорченно развел ручищами. – Миляну Марковичу стало плохо, пришлось отвести его в лечебный корпус.

– Да, гроза началась неожиданно, – Кош Невмертич посмотрел на меня. – Очень неожиданно.

Мне стало жарко и холодно одновременно. Казалось, ректор видит меня насквозь, и больше всего хотелось разреветься и покаяться сразу во всех грехах, но я заставила себя не раскисать и упрямо повторила:

– Я говорю правду. Честное слово. Она приходила за тем самым…