И вдруг настала тишина - Майкл Корн

— Да мы с миром к вам. Еды нам не надо, у нас своя есть, на ночь хватит, вот тут она — не успел договорить я и показать на рюкзак с провиантом, как Михаил вдруг сменил гнев на милость. И жена за дверью кричала, чтобы пустили в дом. Видимо эта семья давно уже не ела нормально. Оно и понятно: дом в глухом лесу, доставка сюда вряд ли ездит, а самим выходить в магазин, до которого далековато, наверное, опасно, когда вокруг властвует Глассирия.

— Еду половину нам отдадите, это условие за вход в наш дом. И не больше, чем на ночь. — огласил условия входа в дом Михаил.

— Ну хорошо, у нас нет выбора. Мы поделимся. — я согласился на озвученные условия и нас пригласили на порог.

Внутри дом выглядел получше, чем снаружи. Видна была женская рука. Все довольно скромно, но прибрано. В доме было две комнаты, большой коридор, она же гостиная, и небольшая кухня, которая давно уже пустовала без нормальных продуктов. Готовили, видно, из чего могли. Мария, несмотря на свой больной вид, была вежлива и показала гостям, где они могут разместиться. Кроватей лишних не было, они были заняты под семью с двумя маленькими детьми. Дом был очень теплым за счет большой печи в коридоре.

— Детям постели на печи, а взрослые пусть ложатся на полу. Полы у нас теплые, чай не простынут за ночь. Можешь взять наши телогрейки вместо матрасов. Извините, у нас тут не царские хоромы и не гостиница. Вас мы не ждали. — попытался оправдаться Михаил и предвкушал трапезу, заглядывая ко мне в рюкзак.

— Да нам и этого достаточно, спасибо большое! — Георгий Андреевич высказал слова благодарности за всех.

— Ты тут главный по еде? Давай делись как договаривались провиантом. — Михаил обратился ко мне с некой ядовитостью в голосе, я успел оценить ситуацию, судя по всему эта семья голодает и живет на остатках еды: крупы, картошки и заготовок солений. На столе на кухне стояла начатая пачка гречки, грамм триста осталось. Раз они так накинулись на провиант, значит совсем дела плохи с едой, и я отдал половину провианта, состоящего из консервов, остальное убрал в рюкзак.

— Отлично! Маша, накрывай на стол и детей буди, пусть перекусят, а то младшему сегодня было совсем плохо от недоедания. — приказал жене Михаил. По внешнему виду семьи было видно, что они голодают. У детей вообще были кожа да кости. Страшно было смотреть.

Пока мы располагались и обустраивались на полу, а дети на печи, семья быстро поела и отправилась ко сну. На часах было десять вечера.

Мы тоже все начали укладываться спать, но я долго не мог заснуть. Меня все мучили мысли о том, как живут эти люди, о том, что они голодают и вынуждены жить в таких условиях. Я решил, что спать тут небезопасно и почти до утра не смог сомкнуть глаз. Но под утро все же выключился, уставший организм требовал сна.

Пока мы все спали, Михаил пытался украсть еду, но тщетно. Я, понимая, что на их последний провиант будут покушаться, положил рюкзак как подушку и держал его очень крепко. Но Михаил не сдавался и решил провести обряд, чтобы духи Глассирии отстали от их семьи и забрали новую семью в качестве жертвоприношения. То, что семья Михаила голодает и болеет, он связывал с делами духов. Он собрал все необходимые ингредиенты и начал проводить обряд. Однако, Георгий Андреевич проснулся и услышал шум во дворе. Он вышел на улицу и увидел Михаила, который проводил странный обряд над разожженным костром. Он понял, что это опасно и попросил Михаила прекратить начатое.

— Прекрати! Не смей этого делать! — практически кричал Георгий Андреевич.

— Прости, но у меня не остаётся выбора. — Андреич увидел в руках Михаила колбы с наработками вакцины! Судя по всему, он хотел их кинуть в костер.

— Не делай этого, это не спасет ни тебя, ни твою семью, мы все погибнем, а вакцина может спасти всех нас, там хватит на всех, но она не доработанная. Дай нам доработать её, и мы поделимся с тобой и твоей семьей. Я видел, что твои дети больны, жена больна, да и ты плох. Давай поможем друг другу. — Он уже практически умолял Михаила не бросать колбы в костер и проклинал себя внутри, что не доглядел, не припрятал колбы с вакциной, а это как оказалось было очень опрометчиво с его стороны.

На крик выбежали и мы и жена Михаила с детьми.

— Миша, что ты делаешь? Остановись! — Мария пыталась остановить мужа, который будто потерял рассудок. — Если нам суждено мы умрем, а так ты ещё чужие жизни унесешь, не попадём мы в рай тогда, как хотели.

— Маша, у них есть вакцина! Я читал, что если её кинуть в костер, то духи отпустят семью, которая провела ритуал. Это наш единственный шанс на выживание. — кричал Михаил.

— Это не поможет! То, что вы прочитали — происки духов. Мы тоже видели эти наскальные послания в Ущелье Ведьм. А ещё видели черепа и кости тех, кто проводил эти обряды. Не делайте этого и мы вам поможем, обещаем! — я вступился в спор и взял на себя удар.

— Где гарантия, что вы поможете? — держа в руках колбы над костром Михаил задал мне вопрос. Глаза его были безумны. Я сразу вспомнил свои сны, так как увидел, как Настя сидит на земле и закрывает уши руками. Господи, надо срочно что-то делать.

— Гарантий нет, и никто их сейчас вам не даст, но мы также, как и вы на волоске от смерти. Вакцина наш единственный шанс. Если вы дадите нам возможность доделать вакцину, то эти шансы увеличатся. С нами моя сестра и она больна, как и ваша жена. Я все готов отдать, чтобы ей помочь и сделаю это. Просто доверьтесь нам! Мы уже отдали вам часть провианта. Поделимся и вакциной. Главное, чтобы она получилась. Осталось немного. У нас есть формула, но совсем мало времени.

Михаил понял свою ошибку и опустил руки, он извинился перед нами и начал плакать. Он отдал колбы и начал объяснять, что его семья уже долгое время живет в страхе, что Глассирия заберет их жизни. С момента, как заболела жена и дети, он сам не свой. Он был готов на всё лишь бы спасти себя и семью. Однако, он понял, что его поступок