Расплата - Брайан Моррисон

Что-то всерьез обеспокоило Вадона. А ему ведь было достаточно одного телефонного звонка, чтобы Билл пулей вылетел из страны. Но вместо этого он, министр, позвонил совершенно незнакомому человеку и даже согласился встретиться с ним в тот же самый день.

Билл вглядывался в безлюдную улицу. Он не собирался шантажировать Вадона, эта мысль пришла ему в голову неожиданно во время разговора, когда он вспомнил, что кто-то рылся в документах Ахмеда в его доме. Взломщик перевернул все ящики, не потрудившись уложить бумаги в прежнем порядке. И Вадон ничтоже сумняшеся проглотил наживку. Что-то крайне нервировало его, и это было связано с Ахмедом.

Он несколько раз набрал телефонный номер, пока наконец не услышал знакомый сонный голос.

— Привет. Сегодня никаких встреч за завтраком?

— Билл! — От радости, что слышит его голос, Эми мгновенно проснулась. — Деловой завтрак был вчера. Откуда звонишь? Уже вернулся?

— Если бы я вернулся, то звонил бы не по телефону, а в твою дверь. Я все еще в Париже.

— Но ведь похороны были вчера.

— Да.

— Все прошло как надо?

— Думаю, что да. Но есть кое-какие неясности. Расскажу тебе все через пару дней.

— Через пару дней! Ты думаешь, у меня хватит терпения ждать тебя еще пару дней?

Билл улыбнулся. В ее беззаботном голосе слышалось искреннее разочарование.

— Ничего не поделаешь, Эми. Сиди Бей не находит себе места после смерти Ахмеда. Он попросил меня немного задержаться и попытаться выяснить, почему Ахмед сделал это.

— Не подумай, что я бессердечная, но что ты можешь разузнать? Люди совершают самоубийства в состоянии депрессии. Если бы здесь было еще что-то, неужели местная полиция не докопалась бы до истины?

— Может быть. Но для этого нужно было копать. Как бы то ни было, все не так просто. Ахмед был алжирцем. Кабилом.

— Я поняла, почему влюбилась в тебя, — рассмеялась Эми. — Ты будишь меня в шесть утра и восполняешь пробелы в моем образовании. Может быть, я покажусь тебе провинциалкой, Билл, но я ни разу в жизни не встречала алжирца. Никогда не слышала о кабилах. Что ты на это скажешь?

— Только то, что их культура отличается от нашей, как небо от земли. Кабилы кончают жизнь самоубийством по другим причинам, чем депрессия. Например, чтобы избежать позора. Честь семьи. Это совсем другой мир, Эми.

— Хорошо. Только не задерживайся в том мире слишком долго. Мне так не хватает тебя в нашем мире!

— И мне тебя, моя дорогая. Больше, чем я мог себе представить. Но я пообещал Сиди Бею раскопать то, что он хочет знать. Я в долгу перед ним. — Он помолчал. — И перед Ахмедом тоже, — прибавил он почти неслышно.

— Делай все, что считаешь нужным, Билл, только возвращайся поскорее. Пожалуйста!

— Мммм. Конечно! Эми, тут случилась одна вещь, связанная со всем этим делом. На сегодняшний вечер у меня назначена встреча с человеком по имени Кристиан Вадон. — Эми не проявила никакого интереса к этому имени. — Он министр внутренних дел.

Она рассмеялась, потом смех оборвался.

— Билл, ты это говоришь всерьез? — совсем тихо спросила Эми. — Что происходит? Я знаю, что у тебя большие связи. Но министр внутренних дел! Какое он имеет отношение к тому, что ты делаешь для Сиди Бея?

— Вот об этом я и хочу спросить у него. И по этой-то причине я разбудил тебя так рано.

— Так, я вижу, тайна сгущается.

— Будем надеяться, что не слишком. Но если вдруг что-нибудь случится, дай знать друзьям, что у меня была деловая встреча с Вадоном.

— Билл? — насторожилась она, встревоженная внезапной серьезностью, зазвучавшей в его голосе. — Что происходит? Ты же не собираешься влезать в какую-нибудь опасную игру, нет?

— Будем надеяться, что все обойдется. Но в этой стране происходят странные вещи. И если в ближайшее время я тебе не позвоню, пообещай мне, что ты расправишься с этим Вадоном.

Когда Билл вышел из лифта, до половины седьмого оставалось пятнадцать секунд. Он настороженно оглядывал просторную безлюдную приемную, и в этот момент открылась дверь в дальнем конце комнаты. Высокий седой человек с загорелым лицом актера, в отлично сшитом костюме, выглядел в жизни почти так же импозантно, как и на экране телевизора. Сверкая белозубой улыбкой, Вадон быстро шел ему навстречу.

— Господин Дюваль, если не ошибаюсь? — приветливо спросил он.

Билл кивнул, ему сразу же бросилась в глаза смесь любезности и высокомерия в манерах министра, которую он раньше отметил в его голосе. Не подав руки, Вадон прошел мимо Билла, повернул переключатель, заблокировав лифты.

— Сюда, пожалуйста.

Вместе с Вадоном Билл пересек приемную, настороженно заглядывая через открытые двери в боковые кабинеты. Вначале он удивился, что Вадон принимает его без единого телохранителя, но потом все стало ясно. Вадон знал о нем многое не только из подслушанных телефонных разговоров. Будучи министром внутренних дел, он имел доступ к документам полицейских и разведывательных управлений дружественных стран. Так что получить сведения о Билле было для него парой пустяков. Служебная характеристика Билла, данные, хранившиеся в разведуправлении, убедили Вадона, что он имеет дело с нормальным человеком, а не с психопатом. Дрожь пробежала по телу Билла, он ощутил какой-то мистический ужас, усиленный гулкой пустотой кабинетов: почудилось, что он всего лишь марионетка, жертва неведомых сил, которыми манипулировал Вадон. Передернув плечами, Билл прогнал эту мысль и вошел в личный кабинет Вадона.

Огляделся. Двери с мощной обивкой из простеганной кожи, совершенно пустой письменный стол, толстый кремовый ковер. Потрясающий вид. Все внушало посетителю, что он предстал перед могущественной властью. Вадон указал ему рукой на кресло, а сам направился к столу.

Билл молча наблюдал, как он неторопливо сел в кресло, элегантным движением вытянул вперед руки — так, чтобы манжеты рубашки ровно на полдюйма выглядывали из-под рукавов пиджака. Откинулся на спинку кожаного кресла, скрестил ноги и положил подбородок на сплетенные пальцы. Из-за его плеча в окне виднелась Эйфелева башня.

— Итак, господин Дюваль, поскольку вы уже здесь, соблаговолите объяснить мне, почему я был вынужден отменить несколько важных деловых встреч.

Билл едва удержался от улыбки. Вадон был восхитителен. В хорошие времена Билл имел облагаемый налогом доход более полумиллиона долларов, одевался в лучших парижских и нью-йоркских магазинах, каждый день общался с богатейшими и самыми преуспевающими людьми из Сити. И все же человек, сидевший напротив, почти заставил его почувствовать себя кем-то вроде водителя грузовика.

Билл кивнул и улыбнулся.

— Хорошо. Как я вам уже сказал, я друг семьи Бенгана. Они попросили меня попытаться разузнать, почему Ахмед покончил жизнь самоубийством. Что его заставило сделать это?

Ни один мускул не дрогнул на лице Вадона.

— Говорите, что были его другом? Может, есть какие-нибудь предположения у вас?

— Я давно с ним не общался. — Лицо Билла невольно омрачилось. Гоня от себя навязчивую мысль, он в упор смотрел в лицо Вадона. — По-моему, семья считает, что… в общем, в последнее время что-то угнетало его.

— Не исключено, что ваш друг пользовался услугами психиатра. Вы бы лучше разыскали этого врача и потолковали с ним, а не со мной.

— Действительно, не исключено. Это один из вопросов, которые я хотел бы задать вам, поскольку вы тоже были его другом.

Вадон не двигался, только чуть подергивались его нижние веки.

— Эта мысль, я вижу, не дает вам покоя. Могу ли спросить, кто вам подсказал ее?

— Его сестра. Она сказала, что Ахмед очень гордился знакомством с вами. Больше он ничего не говорил.

Вадон помолчал какое-то мгновение, только кончиком языка облизнул нижнюю губу. Потом рассмеялся неестественным, гортанным смехом.

— Господин… э-э… Дюваль, это профессиональный риск любого человека моего ранга. За день я пожимаю бесчисленное множество рук. Люди долго помнят это и обожают делиться своими впечатлениями. — Он обвел широким жестом руки кабинет, открывавшийся за окном вид и много чего еще. — Поле деятельности у них огромное. Господину Бенгана нравилось общаться с известными людьми. И я, возможно, встречался с ним несколько раз на приемах, в благотворительных заведениях… да мало ли где. Не сомневаюсь, что его смерть очень расстроила семью. Возможно, они неправильно истолковали его рассказы о встречах со мной. — Он прокашлялся. — Да. По телефону вы упомянули о каком-то… э-э… документе, который ваш друг поручил вам сохранить.

Последние слова Вадон произнес как бы между прочим, почти со смешком, но глаза его смотрели в упор на Билла. Билл ничего не ответил, встал, подошел к окну, постоял там несколько секунд, глядя на город. Солнце почти совсем затянула пурпурная дымка, предвестница скорых ливней. Узкая полоска густого тумана протянулась между верхними этажами Эйфелевой башни, и от этого казалось, что верхушка башни плывет в никуда. Билл приблизил лицо к стеклу, посмотрел вниз, провел пальцем по стыку двух полос предохранительной пленки.