Пьесы - Эдвард Джордж Бульвер-Литтон

повезло; если итальянская кампания набила ему карманы, он меня выбьет из седла в день моей победы. (Громко.) Покорный ваш слуга, генерал, так называть теперь я должен вас, я полагаю. Только что прибыли в Лион?

Дамас. И часу не прошло. Ну, рассказывайте, как поживает мой кузен Дешапель? Простили они вам эту историю с юным Мельнотом? Вы были порядком замешаны в этом дельце, а?

Босан. Ну, что вы! Гораздо меньше, чем вы думаете. Этот малый обманул меня. Теперь я все уладил. А что с ним сталось? Он ведь так и не присоединился к армии. Я не встречал его имени в списках.

Дамас. Мне ничего неизвестно о Мельноте. И я тоже не слыхал о нем в Великой армии.

Босан. Гм… вы не женаты, генерал?

Дамас. Разве я похож на женатого, сударь? Нет, слава богу, нет! Мое ремесло пустило по белу свету больше вдов, чем жен.

Босан. Вы, должно быть, вывезли немало трофеев из Италии? Полина может оказаться богатой наследницей?

Дамас. Трофеев? Вот чем не могу похвастать. Наследницей чего же может она стать? У меня есть два баула, чемодан и четверка коней, три шпаги, два мундира и к ним шесть пар невыразимых белой кожи… Завидное имущество для молодой дамы!

Босан (в сторону). Спасен! (Громко.) Неужто это весь ваш капитал, генерал Дамас? А я-то полагал, что для солдат Италия станет второй Мексикой.

Дамас. Игра в орлянку, сударь. А я не из счастливцев! Вот приятель мой Морье скопил порядочный капиталец. Наш главнокомандующий заботился о нем, к тому же Морье — ох, как бережлив, про остальных солдат этого не скажешь; они дорожат деньгами так же мало, как своей жизнью.

Босан. Да это не важно! Я не рассчитывал на состояние Полины. Хочу поставить вас в известность, генерал Дамас, что ваша прелестная кузина решилась наконец вознаградить мою длительную и пылкую привязанность и дала согласие на брак со мной.

Дамас. С вами? О черт! Ведь она замужем! Развода-то не было!

Босан. Верно, но именно сегодня она подпишет все нужные бумаги, именно сегодня она подпишет контракт, который сделает ее моею ровно через неделю после того, как ее формальный брак будет расторгнут.

Дамас. Чудеса! Ну, просто чудеса! Нет, после этого я ни во что не ставлю женщин!

Босан. Позвольте пожелать вам всего доброго, генерал. (Собирается уйти.)

Входит мосье Дешапель.

Мосье Дешапель. О, Босан! Удачная встреча. Не будем мешкать, отправимся к нотариусу.

Дамас (Дешапелю). Кого я вижу! Кузен!

Мосье Дешапель. Дамас! Приветствую вас в Лионе! Непременно побывайте у нас; супруга будет счастлива вас видеть.

Дамас. Ваша супруга, чтоб ей… благодарю ее за снисхождение ко мне! Но что я слышу? (Отводит его и сторону.) Возможно ли это, говорят, ваша дочь дала согласие на развод? И выходит замуж за Босана?

Мосье Дешапель. Несомненно! Что можно возразить против него? Прекрасного происхождения, состоятелен и нрава отличного. Мы уже не так горды, как прежде; даже моей жене приелись титулы и принцы.

Дамас. Но Полина так нежно любила этого молодого человека!

Мосье Дешапель (понюхав табак). То было два с половиной года тому назад.

Дамас. Вы правы. Бедный Мельнот!

Мосье Дешапель. Не упоминайте об этом самозванце! Надеюсь, он погиб или покинул Францию. Но даже окажись он сейчас в Лионе, ему бы надо радоваться, что в честном и достойном союзе моя дочь забудет свои страдания и его обман.

Дамас. Раз всё договорено, мне нечего сказать. Мосье Босан говорил, что контракт будет подписан сегодня.

Мосье Дешапель. Да, сегодня. Ровно в час дня. Хотите быть свидетелем?

Дамас. Я?.. Нет, то есть я хочу сказать… конечно, да! В час дня явлюсь к вам.

Мосье Дешапель. Тогда до скорого свидания. Идемте, Босан!

Мосье Дешапель и Босан уходят.

Дамас

А тот, кто сердце женщине свое отдать решился,

Тот сам в хамелеона немедля превратился;

Он воздухом питается, от воздуха меняется,

Надеется — краснеет, ревнует — зеленеет,

И тут же от отчаянья бледнеет.

Несется он на север, несется он на юг.

Его кидает в холод и в жар кидает вдруг.

О милые создания! Грешите вы не слишком,

Но все же сочинили ужаснейшую книжку.

«Мужских страстей безумие» — зовется книжка эта;

О, лучше бы вовеки ей не увидеть света.

Но в небе сонмы ангелов, проливши слез потоки.

Теперь уже не смоют ее убийственные строки!

Входит Мельнот. Он бледен и очень взволнован.

Так я могу не говорить? Ты слышал?

Мельнот

Я слышал то, чего страшнее нет…

Дамас

Красавиц много; ты найдешь другую…

Мельнот

Другую! Из-под ног земля уходит!

Полина для меня была весь мир;

Ее улыбкой солнце улыбалось,

Ее красой блистала мне земля;

Вся прелесть жизни в ней соединилась,

Все прошлое принадлежало ей,

О будущем не мог бы я помыслить,

Коль в нем не встречу облика ее.

Погибло все. И память и надежда —

Все рухнуло! Полина изменила!

Мой свет погас, и с этого мгновенья

Вселенная пустынна для меня…

Дамас

Не сокрушайся: есть еще надежда.

Мельнот

Надежда на солдатскую могилу! —

Не сможет слава пережить любви,

В том сердце, где Полина обитала,

Отныне поселилась Смерть.

(После паузы.)

Но если

Обманут я? Что если это сплетни,

Пустые слухи, если поспешил я

Отчаяться?.. Дамас! Кого ты видел?

Дамас

Я говорил с отцом твоей любимой.

Там был соперник твой. Не скроешь правды.

Мельнот

И никогда Полина не узнает,

Как глубока была моя любовь!

Ночная темнота не принесет

Успокоенья дню; навек простите.

Вы, юные и светлые мечтанья!

Сомкните вежды, отойдите в вечность!

Я пробужден от призрачной мечты!

О, как проснуться, как увидеть солнце,

Узнав, что ты — другому отдана.

Дамас

Да будь мужчиной!

Мельнот

Был им и остался.

Об этом говорят мои страданья.