Искусство и культура Скандинавской Центральной Европы. 1550–1720 - Кристоффер Невилл

ЙОХАН ГРЕГОР ВАН ДЕР ШАРДТ В ДАНИИ

Технический гений Лабенвольфа получил признание и у Фредерика, и у Браге. Король взял на службу еще одного скульптора, Йохана Грегора ван дер Шардта (ок. 1530/31 – ок. 1581), коллегу Лабенвольфа по Нюрнбергу, но он был мастером совсем другого толка. Ван дер Шардт был родом из Неймегена в Нижних землях, но примерно двенадцать лет он работал в различных итальянских городах[35]. В этом он значительно походил на Джамболонью, своего современника из Дуэ, который в 1550 году отправился в Рим, а затем во Флоренцию. Оба они получили место при дворе – Джамболонья у Медичи, ван дер Шардт у императора Максимилиана II и Фредерика II, – и оба создавали элегантные фигуры, ценимые среди коллекционеров. Однако слава Джамболоньи сохранилась в веках, в то время как ван дер Шардт в наше время относительно мало известен.

Работы ван дер Шардта, созданные за время, проведенное к югу от Альп, не сохранились, но он явно процветал. В 1569 году представитель империи в Венеции, Вейт фон Дорнберг, нанял его на службу к Максимилиану II (1564–1576), который, очевидно, приказал фон Дорнбергу найти для него скульптора. Фон Дорнберг, ссылаясь на похвалы знатного венецианского патриция Даниэле Барбаро и других, предложил кандидатуру ван дер Шардта.

Ван дер Шардт отправился в Вену и вскоре после этого поселился в Нюрнберге, вероятно в качестве придворного художника in absentia. Там он создал ряд работ как для императорского двора, так и для аристократов-знатоков, таких как Пауль Праун, нюрнбергский коллекционер, который оказался владельцем особенно значительного собрания его работ [Schoch 1994].

Максимилиан II умер в октябре 1576 года, и меньше чем через год ван дер Шардт начал работать в Дании. Согласно документам, он находился там с мая 1577 года до осени 1579-го. Затем он вернулся в Нюрнберг, и после 1581 года он не фигурирует в записях. Работы, выполненные им в Дании, – это в первую очередь портреты короля и королевы. Терракотовый бюст Фредерика (илл. 20) стал, вероятно, одним из образцов для парных бронзовых бюстов Фредерика и Софии Мекленбургской, которые были утеряны в пожаре 1629 года в Кронборге. Два других бронзовых бюста короля и королевы, которые теперь находятся во дворце Росенборг в Копенгагене, могут быть уменьшенными вариантами утерянных кронборгских скульптур.

Илл. 20. Йохан Грегор ван дер Шардт. Датский король Фредерик II. 1577–1579 годы. Фото: Музей национальной истории, замок Фредериксборг

Эти бюсты стоят особняком как единственные портреты в бронзе, созданные ван дер Шардтом. Все другие его портреты выполнены в полихромной терракоте, намного более пластичном материале, подходящем для детализированных, реалистичных изображений, хотя и менее стойком, технически сложном и престижном, чем бронза. В остальном известно, что ван дер Шардт использовал бронзу только для изготовления мифологических и аллегорических фигур, в отношении которых более абстрактный характер изображения, диктуемый материалом и процессом, подходит лучше.

Вероятно, ван дер Шардт ожидал, что, вернувшись в Нюрнберг, будет продолжать работать на Фредерика, как и в то время, когда он работал на Максимилиана. Там ему было легче достать материалы и квалифицированных помощников, и к тому же ему было бы легче получать заказы от других меценатов. Вероятно, он привез с собой в Нюрнберг террактовый(е) бюст(ы), которые могли бы служить основой для будущих портретов. Действительно, бронзовые бюсты, которые теперь находятся в Росенборге, очевидно, выполнены в Нюрнберге, поскольку их предыдущим владельцем был Пауль Праун, который, предположительно, купил все скульптуры в мастерской ван дер Шардта после его смерти примерно в 1581 году. Таким образом, они могли быть частью незавершенной работы по заказу Фредерика.

Если ван дер Шардт действительно договорился с Фредериком о дальнейшей работе в Нюрнберге, это определенным образом меняет наше понимание короля как покровителя искусств и представления города о датском монархе. Утверждалось, что после смерти Максимилиана в 1576 году ван дер Шардт не хотел или не мог заплатить пошлину, чтобы получить гражданство и работать в Нюрнберге, и поэтому искал иные пути [Larsson 1987: 279]. Однако эти соображения не учитывают его возвращение в город два года спустя. Нюрнберг был необычен в том отношении, что в нем не было гильдий, а торговля контролировалась непосредственно городским советом. Эту систему несколько сложно согласовать с традицией освобождать придворного художника от требований членства в гильдии и гражданства, особенно если учесть, что Нюрнберг был вольным городом, где не было двора правителя, который мог бы осуществлять юрисдикцию в отношении правил найма. Однако мы можем вспомнить значительные исключения из требований гражданства. Когда Джакопо де Барбари был назначен художником при дворе императора Максимилиана I в 1500 году, ему было позволено жить в Нюрнберге [Böckem 2016: 88–93]. Также совершенно очевидно, что городской совет разрешил ван дер Шардту жить в городе, пока он работал на Максимилиана II, либо из-за прецедента с де Барбари, либо потому, что это назначение добавляло престижа городу и давало работу местным мастерам, либо по каким-то иным причинам. В любом случае городской совет показал свою заинтересованность в работе Лабенвольфа на Фредерика, принимая необычные меры для того, чтобы обеспечить завершение работы после ряда задержек и, возможно, заказав версию поменьше для города. То, что ван дер Шардт продолжал жить в Нюрнберге, также можно лучше всего объяснить тем, что для Фредерика было сделано исключение, поскольку городской совет явно считал его одним из своих самых высокородных заказчиков.

Возможно, Тихо Браге вел переговоры о найме ван дер Шардта на службу при Датском дворе, как и, по-видимому, в случае с Лабенвольфом. Из письма от 1576 года явствует, что он познакомился со скульптором, скорее всего в ходе посещения Нюрнберга годом ранее [Honnens de Lichtenberg 1991: 20]. В Ураниенборге он установил фигуру Меркурия, которая, возможно, идентична одной из нескольких версий изображения бога-вестника, выполненных ван дер Шардтом для различных коллекционеров. Нет никаких прямых свидетельств того, что эта фигура сделана ван дер Шардтом, но это было произведение высочайшего художественного уровня, поскольку герцог Брауншвейг-Люнебургский Генрих Юлиус попросил его в дар. Браге с неохотой подарил ему статую при условии, что получит слепок с нее [Larsson 1984].

Более крупномасштабная фигура Меркурия, находящаяся теперь в Стокгольме, является центральной в творчестве ван дер Шардта (илл. 21). Это единственная из сохранившихся подписанных его работ, и она служит отправной точкой для воссоздания наследия скульптора. Ее размер и качество позволяют предположить, что она была выполнена для важного заказчика. Подпись, вероятно, тоже указывает на то, что это был дар или работа, выполненная для демонстрации искусства скульптора, а не заказ. Чаще всего предполагалось, что скульптура предназначалась для Максимилиана II или его преемника, Рудольфа II (1576–1612). Таким образом, она, вероятно, попала в Швецию после разграбления значительной части императорской коллекции в Праге в 1648 году. Это предположение может быть верным, но основывается оно в первую очередь на размере и качестве работы. Более того, правдоподобие этой теории упирается в несколько спорных моментов. Во-первых, в описях пражской коллекции 1607–1161 годов или в более точной описи, проведенной в Стокгольме в 1652 году, нет никаких явных упоминаний о скульптуре. Документальное упоминание о скульптуре относится к началу XVIII века, в описи дворца Дроттнингхольм, под Стокгольмом, резиденции вдовствующей королевы Хедвиг Элеоноры[36].

Эти вопросы легче разрешить, если предположить, что статуя была выполнена для Фредерика II. В переписке по поводу назначения ван дер Шардта при императорском дворе не упоминается о подобной демонстрации его искусства, да в ней и не было