Обречены и одиноки - Александра Салиева

Бажен через некоторое время удалился, предварительно объяснив сей факт неотложными делами. Ноги уже затекли, и поэтому я просто присела прямо на землю, игнорируя возмущенные восклицания сопровождающих меня алнаирийцев праймовского отряда.

Красавица – эльфийка все пела и пела, исполнив уже не один десяток песен. Посетители ярмарки потихоньку начали расходиться, а я все так и сидела, слушая ее возносящийся до самого неба голос. Слова о любви, о разлуке, о жизни – счастливой и нет, о смерти, страданиях, боли и вознесении в другие миры, о богах, давно забытых и проклявших созданные ими миры. Она словно рассказывала о чем-то, не до конца понятого обычными людьми, словно общалась со всем миром и творила новое пространство вокруг себя, передавая эмоции теплоты и приятия ее слов.

«… любви лишен, причины тому миллион, король – не вечен, но остаётся королём. Собран мыслями, душой силён, одинок, как…» – вдруг ее песня резко оборвалась. Девушка замолкла, склонившись над землей, как и все, кто был вокруг. Казалось даже птицы, до этого щебетавшие свои мотивчики, перестали петь. Повисла гробовая тишина.

Не сложно догадаться, с появлением кого эта самая тишина связана.

– Закат уже был давно, моя сейида Аэлин, – раздался тихий вкрадчивый голос Прайма Кириниона.

– Вот же… злой двойник оптимуса, – пробормотала раздосадовано.

Понял он сакральный смысл моего посыла или нет, мне было совершенно наплевать. Однако все равно пришлось подняться и под всеобщее молчание последовать за праймовской свитой из его личных децернентов, которую он возглавлял, идя впереди. Бажен уже был среди них, но это еще не все… Личных децернентов было двенадцать! Не одиннадцать! Быстро он успел! Вот же… сволочь.

Несмотря на все мои мысленные высказывания, Прайм ни разу не обернулся и хранил полнейшее молчание всю дорогу вплоть до момента пока мы не вошли в спальню, в которой я проснулась утром.

– Ты целый день провела сидя на сырой земле, – не спрашивал, а констатировал факт Прайм. – Не делай так больше.

Правитель лениво наблюдал за тем, как шесть служанок расставляли на невысоком деревянном столике наш, видимо совместный, поздний ужин.

Я молчала, пытаясь также и не думать. Бажен конечно уже сообщил, что обруч поглощал магию, но ведь это обруч Прайма. Вдруг на него это не распространяется? Едва дверь за посторонними закрылась, подумала, что пора бы прояснить некоторые моменты.

– Убей сразу и прекрати доставать, – не выдержала я.

Мужчина замер ненадолго, бросив в мою сторону удивленный взгляд, а потом в одно мгновение пересек отделяющие нас десять шагов. Взял мои ладони и большими пальцами ласково провел по внутренней стороне там, где значилось лишь несколько едва заметных линий, когда-то бывших обозначением силы стихии рода Де Алькарро. Тело тут же предательски отреагировало. В коленях появилась слабость.

Да быть такого не может! Только не с ним!

– С чего ты взяла, что у меня может быть желание убить тебя? – участливо поинтересовался Прайм.

Взгляд черных бездонных глаза изучал так пристально, что стало не по себе. Медленно и осторожно, словно боясь спугнуть свою добычу, супруг прошелся едва осязаемыми касаниями ладоней по направлению вверх до самых плеч, а затем запустил пальцы в мою прическу, аккуратно разбирая пряди и вытаскивая шпильки.

Это что сейчас происходит? Он что, по супружеский долг, что ли пришел?!

Честно говоря, этот факт меня особо не беспокоил, я не так уж и благочестива в этом вопросе. Раньше – да. Была причина. А теперь смысла-то все равно нет. Беспокоило меня не это, а то, как я в самый настоящий момент, хотя он вообще ничего особенного не сделал, думаю об этом вот уже несколько минут. Бездна, что со мной не так?!

Последнее точно отразилось на моем лице, потому как Прайм вздрогнул и резко отступил на шаг. Хотя нет, это же я в мысль сформулировала, скорее всего, он просто прочел.

Супруг вернулся к столу с едой.

– Сними обруч, – глухо отозвался он.

И вот тут-то меня и посетило еще одно некое умозаключение, которое конечно еще подтвердить надо, но первую стадию проверки можно было начать прямо сейчас.

– Только после вас, Прайм Киринион, – вежливо, чтобы не переиграть, ответила я.

Прайм слегка удивился. На очень даже симпатичном лице проскользнула доля сомнения, и он замер, так и держа в руках еще не до конца поднесенную к тарелке вилку.

После минутной паузы я получила его удивленный взгляд.

– Ты решила поиграть с огнем, Аэлин, – сказал правитель тихим вкрадчивым тоном.

Так и знала! Все еще вежливо и почтительно улыбаясь, хотя в моей голове уже внутренний голос так и кричал: «Я заберу у тебя все! И ты будешь умирать долго и мучительно, снова и снова, раз уж ты сам дал мне в руки оружие, сравнявшее меня с тобой по силе!», – подошла к нему вплотную.

– Я помогу, – произнесла вежливо.

Очень медленно, почти не прикасаясь, начала расплетать его волосы, даря их владельцу загадочные легкие полуулыбки, взяла с комода расческу, провела ею, пригладив растрепавшиеся пряди. Все это время Прайм настороженно следил за моими движениями, но так и не пошевелился.

– Вы так и не притронулись к ужину, Прайм Киринион, – подметила тихим пошепотом.

Отложила расческу в сторону. Прайм снова пристально посмотрел на меня и взял с тарелки кусочек мяса, так и не отведя пристального взгляда. Я же села напротив, наблюдая за тем, как он пытается есть.

– Я не голодна, – пояснила свои действия.

Снова подарила ему теплую улыбку, лелея внутри себя предвкушение мести.

– Значит, все-таки иногда английская вежливость берет верх над впитавшимся русским менталитетом, – словно невзначай бросил он.

Сердце на секунду сжалось, но я не позволила эмоциям взять верх и испортить начало многоходовой игры под названием «сначала отомсти, а потом добей гада».

Мужчина же спокойно продолжал трапезу.

– Ты не ела целый день, – словно как бы вскользь заметил Прайм.

– Не отказалась бы от чашки капучино. Но – видимо не судьба, а потому обойдемся тем, что есть, – ответила я.

Улыбку со своей маски благожелательности удержать удалось.

– Постараюсь исправить это, – спокойно ответил мужчина.

«Интересно как? Ханжа», – подумала я, но вслух:

– Не стоит. Это пустое и ничего не значащее в данный момент, Прайм Киринион.

Молча дождалась, пока он закончит ужин. После встала и подошла слишком близко, опустившись перед все еще сидящим на подушках Киринионом на колени.

– Сначала Вы, потом я, – напомнила и осторожно сняла его корону.

Волна колоссального, необъятного, неконтролируемого и обжигающего неизмеримого пламени желания обожгла разум и тело еще до того момента как Прайм успел закрыться. Твою ж… Вселенную!!!

У меня даже воспоминание о том, как дышать надо, исчезло.

– Теперь твоя очередь, – тихо и вкрадчиво в своей обычной манере сказал Прайм.

Мой пульс так и зашкаливал за предельные отметки. В голове словно туман. Сознание, кажется, укатилось куда-то в Изначальный Хаос, создавая новую отдельную Вселенную. К такому, если честно признаться, не была готова. Тяжело дыша и пытаясь вернуть контроль, горящими руками прикоснулась к холодному обручу, знаменовавшему власть Прайма Алнаира. Меня словно окатила ледяная отрезвляющая волна, прежде чем успела снять обруч. Сердцебиение потихоньку восстанавливалось, пульс приходил в норму и я спокойно, не выдав не единой эмоции, смогла закрыться от него. При этом супруг все это время был внешне абсолютно спокоен. Даже засомневалась малость – вдруг мне просто показалось.

Пока я размышляла над собственной вменяемостью, мужчина придвигался все ближе и ближе. Это как раз-таки понятно, не зря же перед церемонией на словосочетание «супружеский долг» в черных глазах так легко и быстро зажглись огоньки веселья при одном упоминании. Непонятно мне другое. Почему я не отодвигаюсь?!

– Что, даже не единого, самого маленького проклятия в мой адрес? – тихонько прошептал Прайм.

– Ни одного, – также тихо прошептала я в ответ. – Обещаю.

И даже не соврала. Сегодня я буду сама любезность. Разведка данных еще не закончена.

– Тебе ведь не нравятся эти наряды, – с легкой иронией произнес Прайм.

Его ладони прошлись по краю выреза около моей шеи.

Создатель! Как мне трудно сейчас!

– Не нравятся, – проследила за движением его рук, плавно перемещающихся к моим волосам. – Дальше что?

– Все… – шумно сглотнул Киринион, – что ты пожелаешь, моя Аэлин.

Ну-ну, посмотрим. Сдается мне четвертование своей собственной королевской персоны точно не входило в вышеобозначенное обещание.

– Я желаю… – нарочито сделала паузу, – знать, где Астарта?

Супруг сделал глубокий вдох. Улыбнулся мне. Ласково. Так ласково, что сразу поняла, что когда думала, что Арханиэлиус – это единственный мужчина в моей жизни, который может пугать до глубины сознания и души, я сильно ошибалась. И самое страшное во всем этом – с архимагом я умела и могла справляться легко, а как справляться с этим… несправляемым?