Мессия - Никита Аверин

— Алекс, скажите, а вы уверены, что наш мальчик не шарлатан, и он действительно тот, за кого себя выдает? — Стоун открыл графин и плеснул себе еще немного виски, после чего вопросительно посмотрел на собеседника. — Вам обновить?

Алекс отрицательно помотал головой.

— Нет, благодарю вас, конгрессмен, но мне уже хватит, — Алекс демонстративно отставил стакан в сторону. — Да, я абсолютно уверен в том, что Гай Метьюс бессмертный.

— Вот как? И на чем же базируется ваша уверенность? Вы не кажетесь мне простачком, верующим другим людям на слово.

— Должность куратора на собраниях анонимных наркоманов и алкоголиков очень быстро отучает от такой глупости, как вера людям на слово, — иронично улыбнулся Алекс.

— Так же как и должность конгрессмена, мой друг, — заливисто рассмеялся в ответ Стоун. — И как настоящий политик, вы так и не ответили на мой вопрос.

— Что же, если вам так важно знать… — Алекс неожиданно замолчал и, поднявшись с кресла, в несколько шагов пересек кабинет. Открыв дверь, он внимательно посмотрел по сторонам. Убедившись, что никого поблизости нет, закрыл дверь и вернулся обратно. — Я лично его проверил.

— Позвольте полюбопытствовать, каким именно образом вы это сделали?

— Я его отравил.

— Ч-что? — от неожиданности Роджер поперхнулся своим виски. Откашлявшись, он повторил, но уже шепотом: — Что вы сделали?

— Вы меня правильно расслышали. Когда я только увидел Гая, прячущегося от толпы в мусорном контейнере под окнами моего дома, я тотчас же захотел проверить, правду ли говорят в Интернете о его способности к воскрешению. Я дождался, пока он выберется из своего укрытия, и пригласил его в гости. В качестве орудия убийства я выбрал яд, точнее, дозу «Р. Я.»… вы знаете, что это такое?

— Конечно. «Райское Яблоко» — сейчас один из самых популярных наркотиков среди молодежи. И самый опасный. Журналисты каждый день звонят в мою приемную с вопросом, какие меры мы предпринимаем для того, чтобы эта дрянь исчезла с улиц. О, простите меня, увлекся. Это у меня своеобразный условный рефлекс.

— Вы правы, это весьма опасное вещество. Пары граммов достаточно для того, чтобы остановить сердце у синего кита. Но для надежности я дал ему три грамма.

О том, что Алекс был готов ударить Гая ножом в спину, если бы тот отказался от чая и попробовал уйти, мужчина умолчал.

— Но где вы столько раздобыли? Такая доза стоит целое состояние!

— Кажется, я же упоминал о том, что работаю с наркоманами? Мне частенько приходится изымать у них всевозможные наркотики. Что-то они отдают мне самостоятельно. В основном я спускаю эту дрянь в унитаз сразу. Но так сложилось, что экспроприированные мною с прошлого вечера три грамма, которые я забрал у сына нашего общего знакомого, мистера Скизи, все еще лежали в кармане моей куртки.

— Скажите, а что бы вы стали делать, если бы он… умер? — Роджер подался всем телом в сторону собеседника и практически навис над столом.

Алекс испытующее посмотрел на конгрессмена, понимая, что и так уже наговорил много лишнего. Наконец он ответил.

— Поверьте, представителю моей профессии, да еще и обладающему безупречной репутацией, не зададут лишних вопросов, когда он привезет в городской морг тело очередного наркомана, скончавшегося от передозировки.

— А я смотрю, вы все продумываете на пару ходов вперед! Алекс, клянусь богом, из вас вышел был отличный политик!

— Политика никогда мне не нравилась. Я бы сказал, скорее наоборот, я ненавижу политику.

— Ваше право, переубеждать не стану! — Стоун поднял руки в примирительном жесте. — Среди нашего брата честного человека днем с огнем не сыщешь. И я не буду вам лгать, уверяя, что предоставляю вашей разношерстной компании убежище исключительно из альтруистских побуждений. Видите, Алекс, я ничего от вас не скрываю.

— И что же вы надеетесь получить взамен за свою щедрость? Деньги? Популярность?

— Власть! — Стоун хищно оскалился. — Деньги — это всего лишь побочный эффект обладания ею. Популярность важна для прыщавых подростков и увядающих стариков. А те, кто стоит у руля, как правило, предпочитают оставаться в тени. Поверьте, мой друг, во всем мире и во все времена истинную ценность имеет только она — власть!

— Ничто не ново под луной, — философски заметил Алекс.

— Ну, не стоит меня обижать, Алекс. Каждый из тех, что пошел вслед за Гаем по темным лабиринтам городских подземелий, делал это не просто так. Каждый из нас преследует свои цели и жаждет оторвать кусок пирога пожирнее. Исключение из нашей компании составляет разве что Кей, пришедший на встречу не с новым Мессией, а с Гаем Метьюсом, другом семьи и кумиром его детства. Но это не значит, что через пару дней Кей не задумается над вопросом, как бы ему повыгодней реализовать свое знакомство с Мессией.

Алекс молчал.

— Ладно, пора закругляться! Мне еще предстоит пара встреч, нужно спешить, — Стоун протянул Алексу руку. — Надеюсь, мы с вами разобрались в мотивации друг друга и сможем успешно воплотить наши планы в реальность?

Поразмышляв несколько секунд, Алекс протянул руку для ответного рукопожатия.

Глава восьмая

Костер прогорел, и остались лишь угли и дым.Мне снова пора продолжать свой бессмысленный путь.Звезды сияют, их свет стал немного другим,Закончен привал, я опять не успел отдохнуть.

Тонкая грань бытияСтерта умелой рукой.Я уже больше не я,Я это кто-то другой.

Луна светит мне светло-желтым, холодным лучом.Скольким еще она дарит свой свет в этот час.Ветер, прорвавшись сквозь ночь, пропоет ни о чем.Знакомая песня, я слышал ее много раз.

Следы затеряются в серой дорожной пыли,И шорох травы, словно шепот в кошмарном бреду,Но это потом, а сейчас — свет манящий вдали,Тот свет, до которого я никогда не дойду.

Пока Алекс и Стоун общались в кабинете конгрессмена, часть гостей уже вовсю обсуждали свои идеи относительно рекламы и образа нового Мессии. На большом столе в центре комнаты располагался широкий большой стол, заваленный всевозможными предметами, которые каждый принес с собой, — голодосками, различными макетами, фотоколлажами, пачками нот, рекламными роликами, книгами и брошюрами. Тут же находился столик поменьше, на который был поставлен большой поднос с сандвичами, приготовленными обслугой Стоуна, и два термоса с чаем и кофе. Несколько клевавших носом операторов из команды Даррела дежурили за раскиданными по углам камерами на штативах, в то время как другой постоянно перемещался по комнате, ведя «репортажную» съемку очередного эпизода документального деновского опуса, названного «Брифинг». За окнами наступила ночь. В помещении было тепло, уютно пахло мягкими сигаретами и заваренным кофе. Приятно звучала гитара.

— А как вам вот это? Вот, послушайте-ка! — тряхнув набриолиненным коком, Элвис оторвался от своих перечерканных черновиков, разложенных на столе, и, удобнее перехватив на коленях гитару, мелодично погладил струны.

Ветер смоль, как метла, разбивает влюбленных объятья,Поднебесный пир — стол ломит наши тела.Разлетелись на север и юг ночью ангелы — братья,Чтобы утром снова сойтись мельницы жернова.Перемолют, как соль или пыль, наши чувства и наши понятьяИ отмерят на чаше весов все земные дела.Я тебя потерял во время Зверя, распались объятьяВодопадом земли, оборвав танец пламя костра.Не понять до сих пор, что случилось той ночью у Рая,Мой билет на проход разорвал взмахом крыльев святой Херувим,Я смотрел на тебя, сквозь ограду небес, в жаре Ада сгорая.Значит, жизнь только повод для смерти волхва, среди водных глубин.

Выдав последний аккорд, он выжидательно оглядел собравшихся.

— Слишком тяжеловесно, но мелодия неплоха, — откликнулся развалившийся в кресле напротив Даррел и помусолил свою бородку. — Я уже вижу клип. Что-то мрачное и готическое, в стиле раннего неореализма. Мрамор, свечи, воск. Давящее ощущение безысходности. Обвитая плющом лестница, поднимающаяся неведомо куда. Потом — пах! — он ударил себя кулаком по ладони. — И яркий свет, символизирующий обряд очищения! Так, нам потребуется несколько моделей, которые будут изображать ангелов. Крылья я уже знаю, где можно будет найти.

Он пожевал губами и сделал несколько пометок в блокноте.

— Я хочу запустить новую линейку бургеров с игрушками Мессии, — мистер Скизи открыл папку и продемонстрировал собранию несколько скетчевых изображений сандвичей и игрушечных человечков. — Вот этот, — он указал пальцем на особенно большой бутерброд. — «Двойной Мессия», с беконом, тройной — с говяжьей котлетой и огурцами. Слоганы могут быть «Райские дни с Мессией», или «Благословенный обед с Мессией», или «Двойная воскресная месса» с картошкой и пирожком. Я планирую еще тематическую игру — собери Мессию и его апостолов. Это для детских наборов, они в этом сезоне почему-то плохо идут.