Создания света, создания тьмы. Остров мертвых. Этот бессмертный - Роджер Желязны

Когда дверь распахивается настежь, они бегут к ней, глядя, как за дверью перекатываются большие волны океана.

Армии Оакима и армии Генерала тоже подхватывают волны Хаоса и несут ветрами перемен, пока их тоже, наконец, не доносит до зеленой двери, которая сейчас распахнута настежь, как сверкающий магнит-водоворот. Все еще продолжая сражаться, они влетают в нее, и их всасывает туда одного за другим.

Бронза начинает двигаться более медленно, когда дверь закрывается, но каким-то образом ей удается протиснуться сквозь нее, прежде чем Хаос возникает на том месте, где она только что была.

Затем рев и движение прекращаются, и весь мир Блис, кажется, вздыхает с облегчением. Многое на нем уничтожено, и люди умирают в эту минуту, которая может быть теми тридцатью секундами до того, как Оаким и Генерал начали фугу, которая сейчас уже не начнется на земле уничтоженной ярмарки, покрытой трещинами и дымящимися кратерами.

Среди сломанных арок, разрушенных башен, остатков зданий идет Спасение с обнаженной огненной шпагой. Лихорадка дня опускается на Блис из Домов Энергии, и где-то лает собака.

Гнев рыжеволосой

Мегра из Калгана бежит, полуослепленная, сквозь многоликую толпу. В это время раздается новый ужасный крик, вырывающийся из многих глоток. Холодный дикий ветер начинает дуть по разноцветной и разнообразной ярмарке. Оглядываясь назад, она видит знак, от которого не может оторвать глаза, и ноги ее начинают заплетаться среди обрушившихся тентов и хлопающих на ветру флагов.

Это Железный Генерал на спине Бронзы, скачущей вперед. Он опускается вниз, все медленнее и медленнее. Она читала о нем, слышала о нем, потому что он существует в апокалипсисах всех наций и народов.

Огромный зверь Бронза меняет направление, замедляя свой бег, замедляя его с каждым шагом, опускаясь на разрушенный павильон, где она оставила Оакима и Мадрака — воина-священника сражаться друг с другом. Она оглядывается в том направлении, но ее маленький рост мешает ей видеть в толпе — перед ее глазами лишь живая стена.

Потом она перестает видеть и Железного Генерала и продолжает протискиваться сквозь множество ног по направлению к павильону, где умер человек.

Сейчас она уже пользуется своей силой, чтобы проложить себе путь, и там, где другим было бы не протолкнуться, она двигается, как пловец среди водорослей рук и ног, машин с лицами и перьями, женщин с мигающими огоньками в грудях, мужчин со шпорами в суставах, обычных людей всех шести рас, женщин, у которых с музыкальной нотой все время вываливается одна голубая грудь, нотой, которая достигает крещендо, которую больно слушать, проходит рядом с человеком, который несет свое сердце рядом с собой в гудящей корзинке, она ударом отбрасывает в сторону существо, похожее на нераскрытый зонтик, которое в страхе пытается присосаться к ней своими щупальцами, пробирается сквозь толпу зеленых карликов, сворачивает на дорожку между павильонами, пересекает открытое пространство, где земля завалена пылью и соломой, она двигается между двумя павильонами, а вокруг нее свет постепенно начинает меркнуть, и она ударяет по чему-то небольшому, которое кругами летает над ее головой и верещит.

Тогда она поворачивается и видит зрелище, равного которому не видела до сих пор.

Там стоит красная колесница, с пустыми местами для лошадей, все еще дымящаяся от пыльного неба. Колеса ее проделали глубокие борозды в земле на расстоянии примерно трех метров. До этого следов нет вообще.

В колеснице стоит закутанная в плащ с капюшоном фигура высокой женщины с лицом, закрытым вуалью. Локон ее рыжих волос, с оттенком красного, как кровь, свисает вниз. Ее красивая рука, почти такая же красная, как и ногти, держит поводья, которые идут к ничему перед колесницей. Летящее создание, которое верещало над головой Мегры, и которое она ударила, сейчас сидит на ее плече, и безволосый хвост его дергается.

— Мегра из Калгана, — говорит голос, что ударяет ее как перчатка, усыпанная драгоценными камнями, — ты пришла ко мне, как я только пожелала.

И пар, который поднимается от колесницы, кружится вокруг красной женщины.

Тогда Мегра начинает дрожать, чувствуя, будто кусок черного льда, лежащего в межзвездном пространстве, дотронулся до ее сердца.

— Кто ты? — спрашивает она.

— Меня зовут Изидой, Матерью Праха.

— Зачем ты искала меня? Я знаю тебя, Леди, только по легендам.

Изида смеется, и Мегра протягивает руку и хватается за крепление павильона справа от себя.

— Я искала тебя, мой маленький кролик, чтобы наложить страшное заклятие.

— Но почему, Леди? Я ничего плохого не сделала.

— Может быть, и нет. Я могу ошибиться, хотя не думаю. Однако скоро я это узнаю. Мы должны подождать.

— Чего?

— Исхода битвы, которая, как я предвижу, скоро произойдет.

— Как ни приятно мне находиться в твоем обществе, я не могу ждать, какой бы благородной целью ты ни задавалась. Ты должна извинить меня. У меня есть дело…

— …Жалости! Я знаю.

И она опять смеется, а рука Мегры сжимается на металлической стойке, так что она подается под ее рукой и вырывается из павильона, который сильно кренится справа от нее.

Смех Изиды затихает в воздухе.

— Наглое дитя! Ты посмела поднять на меня руку?

— Если будет необходимо, хотя я сомневаюсь в этом, Госпожа.

— Тогда замри на месте, как статуя, на том месте, где стоишь!

И вместе с этими словами ведьма дотрагивается до рубиновой подвески на шее, луч света исходит из ее центра и падает на Мегру.

Борясь с параличом, который начинает ее охватывать, Мегра кидает металлический прут по направлению к Изиде. Он сверкает в воздухе, как серое колесо, острые пилы, диск, падая к колеснице.

Выронив вожжи и подняв руку, Изида продолжает держать свою подвеску, из которой сейчас вырываются лучи. Те падают на летящий вращающийся металл, который на мгновение сверкнул, как метеор, а потом исчез, и только расплавленный кусочек металла падает на землю рядом с колесницей.

В течение этого времени Мегра чувствует, что свободна от ледяного оцепенения, охватившего ее, и броском кидается к колеснице, ударяя в нее своим плечом, так что Изида оказывается сброшенной на землю, а ее служка скулит и верещит за большим колесом.

Мегра быстро подскакивает к ней, готовая ударить ребром ладони, видит, что вуаль упала, и мгновение колеблется, не решаясь ударить такую красоту: огромные черные глаза на овальном лице, сверкающем жизненной силой, ресницы, которые порхают, как крылья бабочки, достигая до самых бровей, зубы, розовые, как кожа, обнаженные во внезапной улыбке, которую иногда можно видеть, когда смотришь в огонь.