«Скорпион» нападает первым - Алексей Атеев

– Паша?! – Шеф был явно взволнован. – Срочно приезжай, форс-мажорные обстоятельства. Жду через полчаса.

Павел прибавил газу и через пять минут подъехал к небольшому домику, стоящему на окраине деревни.

Он нетерпеливо посигналил. Почти тотчас отворилась калитка, и из нее выглянул плешивый старик в телогрейке, линялых тренировочных штанах с пузырями на коленках и тапочках на босу ногу.

– Пашенька! – закричал он в преувеличенном восторге. – Сынок… Сейчас ворота отворю.

– Не нужно, Хилый. Не до этого. Вот тебе гость, – он кивнул на вылезающего из машины Костю. – Пока здесь поживет. Корми его, пои… – он пошевелил пальцем, предлагая наклониться. – Но, смотри, глаз не спускай. За порог – ни-ни! Головой отвечаешь! Вечером подъеду.

Витя носился по лужайке перед собственным домом, как разъяренный зверь. При виде Павла он вообще впал в буйство, пинком сбросил в пустой бассейн пластиковый стул, излив на «путающуюся под ногами дрянь» поток непечатной лексики. Вообще, матерился Витя редко, но сейчас выдавал виртуозные пассажи.

Павлу показалось: преувеличенная аффектация рассчитана именно на внешний эффект, – и прыжки и гримасы были чересчур фальшивы.

– Выпьем? – неожиданно предложил Витя. Учитывая ранний час, это тоже было на него не похоже.

– Я за рулем.

– А я выпью! – Виктор Петрович убежал в дом, вернулся с бутылкой виски и соленым огурцом в руках.

– По какому поводу? – осторожно спросил Павел.

Петрович отхлебнул виски прямо из горлышка.

– Повод есть! – заорал он – Да еще какой!

Павел ждал.

– Ты садись, – сказал вполне нормальным тоном Витя. – Случилось страшное!.. – вновь завопил он, словно оперный злодей. – Нет, действительно, произошли довольно неожиданные события. – Тон его опять упал до нормального. – Тут закрутилось одно дельце, прямо говоря, пустяковое. Нужно было попугать кое-кого… не нашего, не городского… Залетный фраер. Я тебя даже в известность не ставил… Мелочевка, недостойная внимания. Короче, нашел мне Зуб, ныне покойный, заметь, одного паренька.

Павел высоко поднял брови, выражая удивление, словно слышал о смерти Зуба впервые.

– Нашел, значит, паренька. Сбежал из Чечни, между прочим. Дали ему пушку, два первых патрона «убитые», фантиков под видом баксов и послали пугать фраера. Он все сделал, как надо, но потом началось непонятное. На встрече возле бильярдной, знаешь, в старом парке, он должен был вернуть пистолет. И, понимаешь, была у меня мысль наехать на него, обвинить – мол, туфту прогнал. Он же не знал, что патроны испорчены. Короче, приспособить для какой-нибудь мелочевки. Однако он убивает Зуба, Харю и смывается. Его пас Клюка, он и доложил о развитии событий. Я дал команду: найти урода и убрать. И что ты думаешь?! Он и их… того…

– А ты уверен, что их убил именно он? – осторожно спросил Павел.

– А кто?! – Петрович вновь разъярился.

– Нужно искать.

– Вот и я про то же.

– И еще. Необходимо выяснить, из какого оружия убиты Харя и Зуб.

– Нормальная мысль. Ты всегда подскажешь дельную вещь. – Комплимент прозвучал довольно фальшиво, и Павел понял: его подозревают. Пришедшее на ум оказалось столь очевидным, что Павел похолодел.

– Нужно позвонить в морг, этому, как его…

– Да-да, трупорезу. Пусть узнает… Верно, верно… Потом так. Всем раздать приметы этого пацаненка. Нужно его найти. Ну-ка, звякни в трупарню.

Павел быстро связался со знакомым патологоанатомом. Объяснил – дело срочное. Тот обещал перезвонить через полчаса.

– Подождем, – спокойно произнес Петрович.

– И все же, кто этот, кого нужно было попугать?

– Да какая разница. Никто. Армяшка какой-то или грузин… Точно не знаю. Попросил меня один человек… Я ему очень многим обязан… Одним словом, надо! Его я подозревать в происках против себя не могу. Значит, это либо кто-то из конкурентов, либо… – он не договорил и снова сделал основательный глоток из горлышка.

– «Либо» – это не про меня ли? – не сдержавшись, напрямик спросил Павел.

Петрович удивленно воззрился на него.

– Если уж тебя подозревать? Ты это брось! И как в голову пришло!

– Всякое может быть, – неопределенно сказал Павел.

– Думаешь, последствия того разговора между нами? Ну, когда ты на волю запросился. Ошибаешься, Павел Владимирович. Ты – единственный, кому я полностью доверяю. – Витя пристально посмотрел на своего «зама». – А у тебя, видно, наш разговор из головы не выходит. Зря! Пора забыть!

Тренькнул звонок сотового телефона. Павел достал из кармана трубку. Звонил патологоанатом. Некоторое время Павел внимательно слушал, потом поблагодарил собеседника и посмотрел на Витю.

– Ну что? – напряженно спросил тот.

– У Хари ранение сквозное, у Зуба одна пуля извлечена. Винтовочная, калибр – 7,62; стреляли скорее всего из карабина Симонова или из винтовки Драгунова.

– Так, – Витя потер внезапно покрасневшее лицо, – так… Винтовка Драгунова, снайперская, что ли?

– Точно!

– Значит, пацаненок ни при чем? Тогда почему и его не убрали? Ведь он – основной исполнитель?

– Потому что он не знает заказчика и, как я понял, имел дело только с Зубом и Харей.

– Так ты хочешь сказать, это моих рук дело? – взвился Витя.

– Ничего я не хочу сказать, Петрович. Я просто пытаюсь логически рассуждать. Если, как ты говоришь, дело это пустяшное, то почему вокруг него столько накручено? Либо за парнем кто-то следил, кроме Клюки, либо он знал о месте встречи.

– Знал, не знал!.. Почему их убили?

– Возможно, чтобы дать тебе понять, мол, суешься не в свое дело.

Витя задумался.

– Может, ты и прав, – наконец вымолвил он, – что предлагаешь делать дальше?

– Нужно точно знать, на кого мы наехали?

Витя тяжело вздохнул:

– Конечно, если бы знать…

– Какие будут указания?

Витя отвернулся от собеседника и посмотрел по сторонам.

– Бассейн этот за каким-то хреном построил, – удрученно произнес он. – На кой мне бассейн? Цветочки, елочки, сосны… Чепуха, мышиная возня, дешевая попытка приблизиться к мировым эталонам… По острию бритвы ходишь, неизвестно, что завтра случится. Ладно. Указания будут такие. Нужно во что бы то ни стало найти пацана. Причастен, не причастен, найти, кровь из носу!

– А с тем, в кого он стрелял, как быть?

– С ним я сам разберусь. Занимайся пацаном.

Павел понял, разговор окончен. Он, не прощаясь, повернулся и пошел к машине.

Задумка, которая и до этого занимала его мысли, однако не имела четкой формы, после разговора с Петровичем оформилась окончательно. С шефом нужно кончать, а то он кончит с ним самим. События вышли из-под контроля. Неясно, откуда исходит опасность. Вот тут-то и надо опередить. На роль исполнителя как нельзя лучше подходит несчастный паренек Костя, которого он до поры до времени будет скрывать в хибарке Хилого. Времени у Павла – два-три дня. Пусть пока Петрович разбирается, кто на него наехал и почему. Павла чужие дела не интересуют. Кто знает о Косте? Наташка да Хилый.