Петр Первый и его время - Павленко Иванович

Известие о восстании в Астрахани вызвало переполох в ставке царя. Царь и не скрывал своей тревоги прежде всего потому, что подавление восстания должно было отвлечь силы с театра военных действий. У Петра даже мелькнула мысль, не спровоцировали ли астраханцев на выступление шведские агенты. Во всяком случае, царь распорядился строго проверять почту, чтобы известие о восстании не докатилось до Архангельска, а оттуда через иностранных купцов — до шведского короля, который мог бы предпринять наступательные операции.

На подавление восстания во главе пеших и конных батальонов был направлен фельдмаршал Шереметев. Это тоже свидетельство того, сколь важными царю представлялись астраханские события, ибо карательные отряды возглавил самый опытный военачальник и единственный в стране фельдмаршал.

Приходится согласиться с выбором царя. В его распоряжении действительно не было лучшей кандидатуры для руководителя карательной экспедиции, чем Шереметев. Для этой роли не подходили ни Меншиков, ни Головин, ни Апраксин, ни тем более Ромодановский. Все они являлись друзьями царя и людьми, непосредственно причастными ко всем новшествам, вводимым в стране. Сами восставшие считали виновниками нововведений жителей Немецкой слободы и Меншикова: «Все те ереси от еретика Александра Меншикова». Поскольку астраханцы выступали за бороду и длиннополое платье, назначение карателем, скажем, Ромодановского не только бы лишило царя надежд на мирное урегулирование конфликта, но и подлило бы масла в огонь.

В этом плане Шереметев, всецело занятый борьбой с внешними врагами и стоявший как бы в стороне от преобразовательных начинаний Петра по гражданской линии, был самой подходящей фигурой. Но Борис Петрович обладал еще рядом преимуществ, ставивших его вне конкуренции при назначении на этот пост. К ним прежде всего относится репутация Шереметева среди населения как полководца, научившегося побеждать шведов. Имело значение и то, что руки фельдмаршала не были обагрены кровью казненных стрельцов: в казнях он не участвовал.

Особой популярностью Шереметев пользовался у дворян: чин боярина и принадлежность к древнему аристократическому роду способствовали консолидации вокруг него дворянства.

Похеже, Петр, отправляя Шереметева против астраханцев, руководствовался еще одним соображением: он собирался разделить командование русской армией между новым фельдмаршалом Г. Б. Огильви и Б. П. Шереметевым, не раня самолюбия последнего. Совершенно очевидно, что Петр, принимая это решение, предпочел опыт, знания и таланты иноземца опыту, знаниям и талантам отечественного полководца.

Семь месяцев, пока правительственные войска двигались к мятежному городу, власть в Астрахани находилась в руках выборных органов восставших. Им удалось организовать нормальную жизнь города: работали торговые бани, рыбные промыслы, действовали таможни и питейные дворы. Из получаемых доходов стрельцам и солдатам платили жалованье.

Но ряды восставших разобщали внутренние противоречия, то исподволь накапливавшиеся, то прорывавшиеся наружу. Их возникновение было обусловлено пестрым социальным и национальным составом астраханцев.

Купеческая верхушка и часть стрелецких полковников, примкнувшие к ввсстанию, равно как и духовенство, искали путей примирения с правительством. Они даже отправляли в Москву делегацию с повинной. Из Москвы делегация отбыла на театр военных действий, где вела переговоры с царем. Стрельцы, солдаты и работные люди высказались за вооруженное сопротивление правительственным войскам. Раскол среди повстанцев облегчал правительству подавление движения.

12 марта 1706 г. войска Шереметева подошли к Астрахани и изготовились к штурму, состоявшемуся на следующий день. Астраханцы встретили штурмовавших огнем из пушек, но силы были неравны, и восставшие, сначала укрывавшиеся в кремле, после того, как там начался пожар, вызванный обстрелом, сдались. Петр, получив известие об этом, настолько ему обрадовался, что велел отметить его салютом, т. е. так же, как отмечались победы над неприятелем.

Вслед за падением Астрахани правительственные войска заняли без сопротивления Красный Яр и Гурьев. Еще раньше сдался Черный Яр, население которого в знак покорности встретило войска с топором и плахой.

Опасаясь, что крутые меры вызовут новую вспышку недовольства, царь не спешил с расправой. По его предписанию Шереметев исподволь" арестовывал руководителей движения, тайно собирал сведения как о них, так и о наиболее активных участниках восстания. Сначала им объявили, что их отправят на театр военных действий, а затем, после того как отъехали от Астрахани, повезли их в Москву, где передали в руки заплечных дел мастеру, жестокому князю-кесарю Ромодановскому.

В застенках Преображенского приказа производились пытки. Многие из пытаемых, в том числе и Яков Носов, не выдержав истязаний, умерли, а около 300 погибло на эшафоте и виселицах.

Состав лиц, привлеченных к следствию и суду, свидетельствует, что движущей силой Астраханского восстания являлись стрельцы: из 504 человек 427 были стрельцами и солдатами, посадских людей насчитывалось всего 18 человек, а работных—45. Приведенные данные позволяют сделать вывод, что Астраханское восстание было четвертым выступлением стрелецкого войска. Восстание было подавленоЛ но оно все же оказало, правда кратковременное, влияние на внутреннюю политику правитель-; ства: в некоторых уездах, примыкавших к району восстания, царь велел прекратить сбор недоимок и отменить некоторые поборы; был также издан указ, временно приостановивший за-: прещение носить русское платье и бороду.

В месяцы, когда внимание Петра было приковано к Астрахани, на театре военных действий наблюдалось относительное затишье. Оно, однако, не означало, что события, там происходившие, сопровождались безмятежным спокойствием и не вызывали тревоги и напряженного ожидания побед и поражений.

Неприятные известия перемежались с известиями, доставившими удовлетворение. К числу первых относились сведения, поступавшие из Польши, где войска Августа II терпели одно поражение за другим. Позиции польского короля настолько ослабели, что Карлу XII ничего не стоило в июле 1704 г. созвать в ' Варшаве сейм, который лишил Августа короны и передал ее Станиславу Лещинскому. Это был карманный король Карла XII, во всем ему послушный, ибо великолепно знал, что именно ему был обязан троном. О лучшем короле, чем эта безвольная марио-§. нетка, впрочем достаточно образованная и знавшая светское t обхождение, Карл XII не мог и мечтать.

Август II не смирился с потерей трона. У него в Польше было; немало сторонников, готовых поддержать его в борьбе за корону. Впрочем, сил Августа было явно недостаточно, чтобы одолеть Станислава Лещинского, опиравшегося на шведские штыки. Отсюда заинтересованность Августа II в союзе с Россией.