Глазами суицидника - Капан Паштиль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Симон нечего не ответил, просто кивнул головой.
– Это ещё не всё, слушай дальше. Твоя жизненная ззадач была условно на этом участке выращивать пшеницу. На твой урожай рассчитывала и мельница, и пекарня. Но ты в итоге не только ничего не вырастил, но и привел участок в полную негодность. И теперь вместо того чтобы пекарям и мельникам наслаждаться душистыми булками, они должны сорваться со своего рабочего места, и очистить всё то что там заросло, чтобы подготовить участок для следующего земледельца. Каждая душа, получающее тело приходит на землю с определенной задачей. Если продолжать аналогию с огородом, то каждый должен выращивать определенную культуру. Кто-то ягоды, кто-то фрукты, кто-то овощи. Возможно, человек запутается, не разберётся в жизни, и вместо условного сада с яблоками, будет выращивать грибы. Это отход от основной задачи, но это всё равно учитывается, потому что работа проделана. Такой душе потом конечно спросят: « Почему ты всю жизнь мучился и делал ту работу, которая тебе не нравится? Почему, мечтая о саде, ты не посадил ни одного дерева?». Так и мы здесь тебя ждали с зерном. Зерно это добрые дела и поступки. Мы род, это мельница, перетираем и перемалываем всё в муку, и отдаем её выше, в пекарню к хранителям. Там пекут сладкую сдобу, и раздают всем душам, и каждый бы знал земледельца, и мельницу которые на славу потрудились. Это были бы большие блага на весь наш род. Но в нашем случае, всё не так. За тобой Симон, всему роду, я извиняюсь, придется подтирать. Мы пока очистим, вспашем, и подготовим твой участок, к твоему следующему заходу. Но семян сорняков слишком много нападало на участок за твою предыдущую жизнь, все их собрать у нас нет ни времени ни возможности. Так что в следующем перерождении, тебе будет гораздо тяжелее содержать его в чистоте, работать придется всегда. Твоя задача будет посеять пшеницу, вырастить её, собрать урожай, и отдать нам на помол. Пока мы здесь мелим, ты на земле завершаешь свой жизненный путь, убираешь стерню, и пашешь огород на следующий год. Когда сезон завершён, ты возвращаешься домой, мы тебя встречаем, весь род безумно рад тебя видеть, ты славно потрудился. Помеленную муку ты повезешь в пекарню, как главный представитель и там уже оценят не только качество муки, но и качество помола. После испеченной сдобы начнется пир. На наш род пойдут великие блага, мы сможем модернизировать свою мельницу и приобрести на участки новый инструмент. То есть мы сможем делом помогать ныне живущим, мы сможем наделять их удачей, благословением, расставлять подсказки и знаки, эффективно помогать во снах. Да и вообще, хорошо быть хорошим. И в развлекательном секторе у нас будет много времени, а не на расчистке заброшенных и заросших сорняками огородах. Представляешь, где бы ты мог быть прожив правильно всего одну жизнь. А так переведешь дух, и отправишься обратно крестьянствовать.
Глава будто бы всё по полочкам разложил, объяснил очень подробно и доходчиво, дополнительно спросить в принципе было не о чем. Но глава рода, очень строго смотрел на Симона, как придирчивая учительница в школе, которая дала новый материал, и ждёт подтверждения от всего класса, и от него в частности, что он всё правильно понял. Поэтому Симон очень осторожно задал свой вопрос:
– А что если ничего не вырастил в огороде, но и сорняками зарасти, не позволил, то есть держал его в чистоте?
– Слышал про такую пословицу: « Только толку с него, как с козла молока, но вреда, однако, тоже ни какого».
Взгляд у главы немного смягчился, он понял, что Симон слушал его внимательно. Но он не просто слушал, он буквально впитывал в себя каждое произнесенное слово. Возможно, глава это почувствовал, потому как снова начал улыбаться. Тогда Симон задал ещё один вопрос:
– Я всё понял, что мне теперь делать дальше?
– Дальше у нас с тобой очень тяжелая работа, будем расхлёбывать кашу, которую ты заварил. Ты будешь получать постепенно информацию, она практически вся негативная, это и твой прожитый опыт и те последствия, которые возникнут после твоей смерти. Второе, это помощь твоей супруге, ныне уже вдове. У этой девушки, оснований уйти из жизни сейчас, в десять раз больше чем у тебя. И поверь, она сделает это, если мы не вмешаемся. Твоя задача будет, удержать её от этого великого греха.
– Каким образом я смогу это сделать? – спросил испуганный Симон с большим комом в горле.
– Так же как ты делал это раньше, будешь приходить в её сон, и уговаривать её жить дальше, приводя в пример все доступные для тебя аргументы.
И тут спала ещё одно пелена забвения. Симон вспомнил, как он два раза приходил в сновидение к Галушке, и пытался рассказать, что умер. Но решимости признаться так и не хватило. Теперь он заново прочувствовал, как ему тогда было стыдно и совестливо и как на откровенный разговор он так и не смог решиться.
– Я уже пробовал с ней говорить, у меня не получилось тогда, почему же вы думаете, что у меня получится сейчас.
– Поверь Симон, – сказал глава, – сейчас мы будем присутствовать на похоронах твоего тела и есть основания полагать, что после этой церемонии тебе будет что сказать, я думаю слова найдутся.
Душа Симона сразу поменяла цвет, было видно, что он очень сильно заёрзал. Возвращаться на землю, к родственникам очень сильно не хотелось, было и стыдно и боязно. Глава, конечно, это сразу же понял, и обратился к Алику с дедом:
– Ну, вы пока настройте его морально, – потом он посмотрел на Симона, и сказал. – Всё равно мы должны это сделать, я понимаю, что тебе тяжело, но после похорон будет легче, нужно сбросить этот груз.
– Да не дрейфь братка, – включился в разговор Алик, – ты теперь не один, с тобой группа поддержки в лице нас, проводим как полагается в последний путь, и назад.
– Тело нужно похоронить, –
