Рукопашный бой - Виктор Милан

Девушка обернулась к маленькому смуглому человечку в больших круглых очках и гавайской рубашке, который терпеливо маячил в ожидании распоряжений около локтя Кэсси.

– Ну, Притам?

Притам Масакава, карлик, приставленный правлением ХТЭ к ней в качестве гида, почтительно кивнул и откликнулся:

– Что угодно?

– Тут действительно надо что-то делать. Знаешь, кто владеет этими зданиями?

– Конечно, – гордо отозвался тот. – Дядюшка Чэнди.

– Кто-кто?

– Шри Чандрасехар Курита. Наш глава.

Эти слова заставили ее на миг прищуриться: «шри» было общепринятым почтительным обращением и на Ларше.

Наступал рассвет, и первые лучи солнца растекались по Содегарами, – району, расположенному восточ-нее, за рекой Ямато.

– А кто владеет зданиями по другую сторону? – спросила Кэсси.

– Дядюшка Чэнди. Ему принадлежит все, что примыкает к фабричным территориям.

Разведчик Варне присвистнул. Этот снайпер, наполовину ковбой, наполовину киова, был несколько более искушен в житейских делах, чем большинство товарищей Кэсси по разведывательному взводу, потому что вырос и прожил некоторое время в городах.

– Подобная недвижимость стоит громадных денег, – заметил он. – Я уверен, здесь каждое здание стоит столько, сколько хороший робот.

– Сколько целый батальон, – усмехнулся Притам.

– Господи Боже! – воскликнул Вилли Хаккэби. Они совершили большое путешествие по окрестностям, разведывая местность вместе с Притамом, который временами отлучался на минуту, чтобы переброситься парой слов с охраной здания. Кэсси решила, что соседей-землевладельцев дядюшка Чэнди либо выжег напалмом, либо сделал им предложение, от которого они не смогли отказаться, ведь в конце концов он был Куритой. И благодаря взяткам и уговорам Чэнди завладел этими землями.

– Ладно, – сказала Кэсси, повернувшись к Прита-му, который едва доставал ей до пояса. – А теперь ты отведешь меня к дядюшке Чэнди.

Это заявление ошарашило маленького человечка.

– Вы не сможете встретиться с дядюшкой Чэнди! Зачем вы хотите его видеть?

– Попросить прибавку к жалованью.

Как бы высоко она себя ни ценила, но лейтенант наемников Абтакха не могла рассчитывать на то, что увидится с дядюшкой Чэнди по первой просьбе, но Кэсси действовала, руководствуясь непреложным принципом: никогда не знаешь, чего сможешь добиться по первой просьбе, и часто удивляла окружающих неожиданными удачами.

На этот раз ей удалось попасть на прием к мирзе Питеру Абдулсаттаху. Собеседником Кэсси был, конечно, не сам хозяин, но все-таки его ближайший помощник.

Мирза поднял узкую голову и поглядел на Кэсси, одновременно отослав Притама одним движением паучьих пальцев. Обычный жест, но поклон, в котором согнулся Притам, заставил Кэсси задуматься, действительно ли этого проводника можно считать простым шутом, за которого они все его принимали. Ведь Абдулсаттах являлся подлинным мастером шпионажа, и его напоминающие паучьи лапки пальцы ловко управляли марионетками, заставляя их плясать под его дудку, – или все инстинкты Кэсси ее обманывали.

Если интуиция ее подвела, то она погибла. Мирза сверлил Кэсси взглядом. Карлик Притам тоже, разумеется, вел за ней слежку.

Абдулсаттах встал из-за стола, поднявшись во весь свой двухметровый рост. Он походил на гигантский скелет, оливковая кожа туго обтягивала кости, и казалось, что она вот-вот лопнет на аскетическом лице, которое украшала аккуратная, начинающая седеть борода. Голову мирзы покрывала тюбетейка.

– Вы та самая молодая женщина, которая исполнила на велосипеде караколь.

– Да, это я, – подтвердила Кэсси, которая была не из тех, кого можно было легко запугать высоким положением или ростом.

– Притам предупредил, что вы хотите обсудить со мной вопросы безопасности.

– Я удивлена, что вы согласились со мной встретиться, – сказала она. – Мнение женщины невысоко ценится в Империи Драконис.

– Ваш полковник хорошо отзывался о вас, – пояснил мирза. – Если хотите, садитесь.

Девушка села. Это позволило начальнику службы безопасности ХТЭ снова опуститься в кресло и запихнуть непомерно длинные ноги под обитую кожей столешницу его массивного стола из твердой древесины.

– Вы хорошо знакомы с культурой Империи Драконис, – заметил он. – Полагаю, что за время вашего короткого пребывания здесь вы не успели много узнать. Полагаю, ваше образование пополнилось за счет общения с изгнанниками на Ларше?

– Питер-сама, при всем моем уважении к вам я уверена, вы не предполагаете, а знаете.

Веки опустились на черные глаза Абдулсаттаха, словно кожаные чехлы. Он бросил на Кэсси короткий взгляд, а его пальцы в это время бегали по поверхности стола, словно паук, сплетающий паутину.

Девушка выдержала его взгляд, не отведя глаз.

– Вы потрясающая женщина, если учесть вашу молодость, – протяжно произнес Абдулсаттах. – Ваша смелость отражена в послужном списке. Но позвольте предостеречь как бесстрашную разведчицу, так и ваших товарищей: сейчас вы находитесь очень далеко от родных мест.

– Это угроза? – поинтересовалась Кэсси. Мирза отрицательно покачал головой.

– Нет, всего лишь констатация факта, лейтенант. Я не являюсь полноправным должностным лицом Империи Драконис...

Проговорись о чем-нибудь, что мне неизвестно.

– ...и Чандрасехар-сама является тоже не вполне полноправным Куритой. Но все же он Курита, и вам с вашими товарищами предстоит много столкновений с теми, кто окажется менее терпелив, чем мы.

Кэсси долго пристально смотрела ему в глаза. Затем кивнула.

– Преклоняюсь перед вашей мудростью, Питер-сама. – Она была разведчицей – дерзкой, но не глупой.

– Я почему-то сомневаюсь в этом, – заметил он с легким намеком на улыбку. – Но во всех жизненных передрягах вы либо многому научитесь, либо погибнете.

Кэсси поудобнее устроилась в кресле. Его последние слова ничуть не испугали девушку. Научиться либо погибнуть – в этих условиях она существовала с трехлетнего возраста.

Мирза встал и подошел к четырехугольному отверстию в стене, которое походило на окно, распахнутое в светлый, залитый солнцем оазис, окруженный дюнами из белого гипсового песка, и казалось, что они светятся собственным светом, словно раскаленные в топке. Разумеется, это была голограмма. Кабинет Абдулсаттаха располагался глубоко в сердце цитадели, в замке ХТЭ, как и все административные центры. Даже если бы здесь имелось окно, для хозяина кабинета и его гостей открывался бы вид на вечно кипящую в деловой суете фабричную территорию.

Разумеется, окна могли послужить противникам мирзы для того, чтобы подстрелить его. Кэсси подумала, зачем приняты такие меры предосторожности: из обычной осмотрительности – ведь жизнь в Империи Драконис была гораздо более бурной, нежели это казалось чужакам, особенно в высших эшелонах государственной власти и бизнеса, – или здесь шла гораздо более серьезная игра.

Абдулсаттах с минуту вглядывался в голограмму, словно его темные глаза с набрякшими веками могли увидеть что-то за горизонтом несуществующего мира, словно его обзор не ограничивался возможностями лазера, создававшего любой привлекательный образ.

– Что значит титул мирзы, Питер-сама? – проговорила Кэсси в спину могущественному обитателю кабинета.

– На моей родной планете это слово означает «принц», – ответил он, снова повернувшись к ней.

– Вы аркаб?

– Никоим образом. – Он улыбнулся. Улыбка показалась Кэсси искренней. – А теперь объясните мне, почему младший офицер, потребовавший встречи, осматривает наши меры безопасности за спиной полковника разведки?

Потому что кое для кого понятие «военная разведка» звучит и дико... Но она вновь промолчала. В полку «Кабальерос» мало придерживались общих правил. Дон Карлос позволял бойцам делать то, что они хотят, и столько, сколько им заблагорассудится; те, кто не шел ко дну в этой ледяной воде жестокости, выживали. Подобный способ всегда практиковался в полку, но не потому, что полковник Камачо ушел в себя после гибели Пэтси. Это было свойственно самой Кэсси.

Но какие-то правила и законы существовали, хотя в основном неписаные. И Кэсси их уважала. Прежде всего это был железный закон мира трех планет: когда курок взведен – мы готовы к схватке со всей Вселенной. Этому закону Кэсси была страстно преданна. Потому что он значил, что когда курок взведен, то она больше не гринго, а «Кабальерос». Товарищи могли звать ее Абтакхой, но она была из их среды. Этого чувства Кэсси никогда раньше не испытывала, пожалуй, только рядом с гуру Джоханном.

Помимо всего прочего, этот закон подразумевал невозможность критики товарища-"Кабальерос" перед чужаками. Каким бы большим куском дерьма он ни оказался.

– Полковник Бэрд очень занятой человек, – произнесла она подчеркнуто нейтральным тоном, – и занимается в основном электронными средствами разведки.