Фаворит короля - Рафаэль Сабатини
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Только здесь слишком опасно. И мне нужны некоторые предметы, которых я здесь не держу. К тому же в загородной тиши и результаты будут лучше. Сегодня вечером я отправляюсь в Хаммерсмит. Приезжайте ко мне, но только не завтра, не в Божье воскресенье. В понедельник. Я скажу вам, как добраться, и там я помогу вам узнать желаемое — по крайней мере, насколько это будет в моих силах. Но, жизнью вас заклинаю, миледи, никому ни слова — никому!
Графиня, обрадованная и благодарная, торжественно заверила, что будет хранить тайну.
Вдова также была довольна — она заслужила похвалу сэра Артура.
Глава Х
МЕД
Дом миссис Тернер в Хаммерсмите казался довольно скромным, зато внутри все сверкало роскошью. Снаружи белые стены были увиты ползучими растениями, а окна приветливо взирали на огромный сад, который спускался к выложенной каменными плитами террасе у реки. Сад был тщательно распланирован, усажен деревьями, кустарниками и цветами. Здесь же, огороженный бирючиной, находился и огород, на котором выращивали особые травы, которые требовались вдове для ее чудесных рецептов. Все было ухожено, подстрижено и аккуратно, как и сама миссис Тернер. Террасу окружал каменный парапет, в котором были устроены располагавшие к интимным беседам скамьи.
Именно на террасе в тот душный, жаркий вечер и расположились миссис Тернер и леди Эссекс.
Это уже был третий за неделю визит графини, но до сих пор результаты оставляли желать большего — судьба пока не очень-то охотно откликалась на призывы нашей сивиллы[38].
Каждый раз она удалялась с графиней в прохладную, затемненную комнату, запирала дверь и вынимала из сандалового сундучка небольшой хрустальный шар, закутанный в черный бархат. Вдова усаживалась перед маленьким столиком и, подперев белыми ручками свою белокурую головку, напряженно смотрела в прозрачную сферу, тщась увидеть в ней так интересовавшие молодую графиню картины ближайшего будущего. Однако ничего нового миссис Тернер пока увидеть не удалось.
Результаты, вероятно, могли бы быть более впечатляющими, если бы еще в свой первый визит графиня не внесла корректировку в увиденный вдовой в кристалле образ.
Миссис Тернер объявила, что из тумана выплывает лик молодого человека, красивого, галантного и благородного.
— Его голубые глаза взирают с тоской и желанием, губы его шевелятся — он произносит имя! Это имя Фрэнсис! Он задумчиво склоняет свою каштановую голову…
Но тут графиня прервала ее:
— Каштановую? Нет! Волосы у него сияют, как золото!
И, смутившись, затаила дыхание, пытаясь удержать предательские слова. Однако погруженная в провидческий транс вдова вроде бы и не слышала восклицания графини — лишь на мгновение глаза ее сузились. Но ей сразу же стали понятны два факта: первый — как бы принц Генри ни был очарован графиней, ее светлость думала и мечтала вовсе не о нем; второй — страсть, с которой графиня добивалась сведений о своем воздыхателе, не имела к принцу никакого отношения. Но, как и принц, этот другой тоже был молод, галантен, красив и занимал очень высокое положение, тоже «стоял рядом с королем». Детали вырисовывались четко, но вопрос требовал дальнейших размышлений и дополнительной информации. Поэтому миссис Тернер до совета с сэром Артуром воздерживалась от определенности и давала намеки и описания очень невнятные.
Сообразительный рыцарь без труда назвал имя джентльмена, так неосторожно упомянутого ее светлостью.
— Волосы, как чистое золото, и стоит рядом с королем? Кто же это может быть, если не Карр? Разрази его чума! Так ты говоришь, это он захватил ее сердце?
Сэр Артур размышлял.
— Господи, нашли на него вечные муки! Все ему удается: он и так получает все, что хочет, перетянул к себе всех, кого хотел; те же, кто ему неинтересны, сами жаждут его милостей! Слушай, Анна, ее надо отвадить. Сделай что-нибудь, оскорби ее гордость, убеди ее, что он к ней равнодушен. Скажи ей…
— Ладно, не учи ученого! Только скажи, что надо сделать, а уж как сделать — это моя забота.
На следующий раз, запершись с графиней в затемненной гостиной, вдова увидела в магическом кристалле фигуру, которую она наконец-то смогла детально описать: высокий, красивый, широкоплечий, в блистающем наряде, с орденом Подвязки на груди[39] и драгоценной серьгой в ухе, посверкивающей сквозь золотые пряди волос, с маленькой остроконечной бородкой и усиками, лихо подкрученными над прелестной формы ртом, с глазами чистейшей голубизны, полными беззаботного веселья…
Графиня жадно впитывала каждое слово, грудь ее вздымалась под зеленой тафтой скромного платья с высоким плоеным воротником.
А монотонный, будто сонный, голос вдовы продолжал:
— Он стоит так высоко, так близко к королю, что может не беспокоиться об отношении к нему окружающих. Недавно он получил повышение. Орден Подвязки на его груди совсем новый… Я вижу, как перед ним склоняются самые благородные. Они обращаются к нему по имени… О, они называют его «лорд Рочестер»!
Графиня стиснула руки и подалась вперед.
— Но он о них мало думает, если вообще думает о ком-то. Беспечность — вот главная черта его натуры. Любовь еще не касалась его сердца, да и не может коснуться — в нем никому нет места, оно занято им самим. Он прекрасен, как Нарцисс, и, как Нарцисс, любит лишь свое отражение[40]. И реет рядом с ним кто-то, женщина, чей облик я не могу разглядеть… Она постоянно думает о нем. Но пусть эта бедная душа припомнит судьбу, постигшую нимфу Эхо, пусть она выбросит этого Нарцисса из сердца своего. Вот он тает, его заволакивает туман…
Вдова умолкла. Леди Эссекс в изнеможении откинулась на спинку стула, глаза, минуту назад такие блестящие, погасли, руки безжизненно упали, краска исчезла с ее щечек.
Вскоре миссис Тернер, все еще вглядывавшаяся в волшебный шар, принялась описывать новое возникшее в нем видение.
— Вот появляется другой. Это тот, кто и раньше появлялся. Он моложе, чем предыдущий, но занимает положение еще более высокое — это положение принадлежит ему по праву рождения. Благородство написано на его челе. Это благородство исходит из души его. Принц Уэльский! Он очень серьезен. Ш-ш-ш! Он говорит: «Я люблю тебя, Фрэнсис, я люблю тебя так, что разыщу тебя в любом уголке земли, куда бы ты ни скрылась. Скоро, очень скоро мы встретимся. Я иду к тебе», — вдова сделала паузу и добавила: — Он исчез! Кристалл чист. Я больше ничего не вижу.
Она закрыла руками лицо и с глубоким вздохом откинулась в кресле. Затем быстро, как все, что она делала, повернулась к своей визави[41] и улыбнулась. Но, увидев бледное лицо, опущенный взгляд, горькие складки у рта ее светлости, воскликнула:
— Что случилось, милое дитя! Что так расстроило вас? Неужели то, что я вам сказала?
На бледном личике появилась вежливая улыбка.
— Нет, нет, все в порядке. — Голос графини дрогнул, будто она сдерживала слезы. — Вы просто сказали не то, что я надеялась услышать. Возможно, мы действительно не должны пытаться проникнуть за завесу, отделяющую нас от незнаемого.
— О, моя дорогая миледи! — Миссис Тернер вскочила. — Давайте выйдем на воздух. В саду хорошо, прохладно.
И они направились к террасе. Там они принялись расхаживать взад и вперед, затем посидели, отдыхая, и продолжили прогулку. Графиня была в возбуждении и говорила без умолку. Миссис Тернер внимательно ее слушала и так искусно поворачивала беседу, что вытянула у ее светлости куда больше, чем та хотела бы рассказать — при этом вдова постоянно поглядывала на реку, в сторону Челси.
Так прошел час или около, и тут на реке показалась позолоченная красная лодка, влекомая шестью гребцами. Она держалась близко к берегу, и вскоре уже можно было различить на корме двух джентльменов в шляпах с перьями — один сидел, другой стоял. Тот, кто стоял, вдруг сдернул шляпу и поклонился.
— О, Боже, это же сэр Артур! — вскричала удивленная и обрадованная вдова. И приветственно замахала ручкой.
Сэр Артур наклонился, сказал что-то своему спутнику, тот кивнул. Затем отдал приказ перевозчикам в ливреях королевских гвардейцев, и лодка заскользила к маленькой пристани у подножия террасы.
Сэр Артур cтупил на берег и протянул руку второму джентльмену, но тот сам спрыгнул на пристань с грацией юного атлета. Сэр Артур помчался вверх по ступеням.
— Моя драгоценная Анна, я так расхвалил его высочеству приготавливаемый вами мед, что он решил непременно его попробовать!
Миссис Тернер сделала вид, будто ее застали врасплох.
— Ваше высочество! — воскликнула она и присела в глубоком реверансе.
Растерявшаяся леди Эссекс заподозрила было, что перед ней разыгрывают хорошо отрепетированную сцену, но, заметив удивление на лице принца, отбросила подозрения. Она сразу же поняла, что он не притворяется — потому что он нахмурился и обратился к сэру Артуру:
