Оптимистка - Ким Холден

Дорога оказалась недлинной. Мы поворачиваем на углу «Граундс» и заходим с задней стороны здания. Возле дома припаркован гигантский древний Субурбан, светло-зеленого цвета с ржавыми проплешинами и выкрашенной красной краской водительской дверцей. Напротив автомобиля расположена дверь, которая, как я полагаю, ведет в квартиру Парня, или комнату, как назвала ее Шелли.

Она пытается повернуть ручку, но дверь заперта, поэтому она начинает стучаться в нее.

Дверь открывает высокий рыжий парень с густой бородой, вцепившийся в эту дверь так, как будто без нее просто упадет. Он улыбается Шелли такой же глупой улыбкой, которая появляется и на ее лице, когда она говорит о нем. Но если улыбка Шелли едва заметная и сдержанная, то его огромная, во весь рот.

— Дорогая, ты дома! — Никогда не видела, чтобы кто-то с таким энтузиазмом пытался выдавить из себя предложение.

Она целует его в щеку и заходит внутрь.

— Когда вы двое начали пить?

Он опять пытается выдавить из себя.

— Я не помню. Может, в три часа? Это же вечеринка по случаю начала учебного года! — Да, парень пьян и счастлив. Мне это нравится. Я не люблю компании пьяных и злых. Это напоминает мне о матери.

Он натуральным образом вздрагивает, когда поднимает взгляд и видит меня, стоящую в двери. Не хочу показаться грубой, переступать порог или делать резкие движения, потому что, судя по всему, у парня двоится, а скорее всего, даже троится в глазах. Он из всех сил пытается сосредоточиться на мне.

Я поднимаю руку и медленно приветственно машу ею.

—Привет, как дела? Ты, должно быть, Парень.

Он прищуривается, как будто видит перед собой лишь размытый образ.

— Кейт? — Медленно поворачивает голову к Шелли. — Дорогая, это Кейт? Та, о которой ты безостановочно говоришь? Я, наконец, вижу ее во плоти?

Шелли закатывает глаза.

— Заткнись, Дункан. Позволь бедной девочке зайти внутрь, на улице холодно. — Дункан делает шаг назад и театрально широким жестом пропускает меня в свою квартиру.

Я благодарно киваю.

— Спасибо, дружище.

Он хихикает и это просто бесценно, потому что такой большой и волосатый парень не должен хихикать. Но по-другому эти звуки не описать.

— Подожди, я тебя знаю? Откуда я тебя знаю?

Я не успеваю даже снять толстовку, а Шелли уже подает мне пиво.

— Дункан, ты не знаешь Кейт. Где бы ты с ней познакомился?

Я еще раз смотрю на него, и неожиданно его лицо кажется мне знакомым. Я уже где-то видела эту бороду, но где? А потом до меня доходит:

— В «Граундс». Мы встречались в «Граундс» перед тем, как начались занятия. Ну, типа встречались. Насколько я помню, мы обсуждали погоду.

Он пытается щелкнуть пальцами, но у него ничего не получается. Кажется, он этого даже не замечает.

— Да. Да! Я так и знал. — Он показывает на меня пальцем. — Ты в клубе. — Он поворачивается к Шелли. — Дорогая, она в клубе.

Я улыбаюсь и киваю.

— Да, я в клубе.

Шелли качает головой, продолжая смотреть на него взглядом влюбленного щенка.

— Дункан, пожалуйста, сядь, пока не упал. И больше никакого алкоголя. Я запрещаю.

Он добирается до кресла, еле переставляя ноги, и падает рядом с Шелли.

Осмотрев комнату, я понимаю, почему она назвала ее комнатой, а не квартирой. Потому что это — комната, маленькое помещение с высокими потолками. Все в ней крошечное, но, тем не менее, она выглядит по-домашнему уютной. Напротив кирпичной стены маленькая кухонька, маленькое кресло и еще одно откидывающееся посреди комнаты. По обе стороны от входной двери две ширмы. Полагаю, за одной кровать Дункана, а за другой его сожителя. Фактически, никакой личной жизни. Я могу понять это, но когда я делила с кем-то маленькую комнатку, то это была моя сестра и вопрос о личной жизни не стоял. Вижу еще три закрытых двери. Одна, должно быть, ванная, другая, вероятно, туалет. А третья, кажется, ведет к черному ходу в «Граундс».

Дункан нагибается и хлопает по откидывающемуся креслу.

— Садись, Кейт. Мы не кусаемся. Занимай место, пока мой сожитель не вышел из душа. В студенческом клубе какая-то цыпочка пыталась подкатить к моему другу, а когда он отшил ее, она вылила на него стакан пива. Что за черт? Я имею в виду, кто так делает? От него ужасно воняло. Ему пришлось идти в душ, когда мы пришли домой.

Дункан приятный рассказчик и явно болтливее своей девушки.

Шелли смеется.

— Уверена, он сам довел ее. Я знаю, какой он приставучий, когда выпьет.

— Дорогая, он мой друг. Зачем так говорить? — Он наклоняется вперед, чуть не упав на Шелли. Этот парень пьян в стельку.

— Ты знаешь, какой он. Когда трезв, то женщины его не интересуют, но как только он выпьет, то начинает флиртовать напропалую, просто, чтобы завести их. — Она смотрит на меня. — Он думает, что смешно давать им надежду. Неудивительно, что девушки выходят из себя, когда он их обламывает. Ему это нравится. Но это жестоко. Он такой… — Шелли замолкает на середине предложения, потому что дверь ванной комнаты открывается.

Я слышу голос, но еще не вижу говорящего.

 — Шел, это дверь тонкая, как бумага. Ты думаешь, я тебя не слышал? Это случилось лишь раз. На спор с твоим парнем. Не стоит преувеличивать. — Он не обижен. На самом деле, все выглядит так, как будто он находит весь разговор очень забавным. — Спасибо, что доставил меня до дома, Дунк.

Шелли смеется. Возле своего парня, она чувствует себя более расслабленной. Мне это нравится.

А потом я вижу его и замираю, чуть не уронив бутылку с пивом. Потому что из ванной комнаты лишь в полотенце на бедрах выходит Келлер Бэнкс. Черт. Он до безумия великолепен. Надо бы моргнуть. И сделать вдох. И не забывать дышать. Он еще не заметил меня.

Дункан пытается ткнуть в моем направлении.

— Бэнкс, у нас гостья.

— Привет, Келлер. — Мой голос звучит нормально, в отличие от сердца, которое бьется в сумасшедшем ритме.

Он как будто деревенеет и широко открывает сонные глаза.

— Кейти? Что? Как? — заикаясь, произносит Келлер. — Что... что ты тут делаешь? — Он не грубит, нет, просто внезапно не может подобрать подходящих слов.

Это довольно лестно, потому что он не выглядит парнем, у которого при общении с противоположным полом отнимается язык. Нет, он не сверх самоуверен. Просто парни, которые так хорошо выглядят, обычно инстинктивно знают, как разговаривать с женщинами. Можно сказать, сейчас я нахожусь в более выигрышном положении.

— Мы собирались повеселиться с Шелли. Но вечеринку разогнали. И причина тому — полет Супермена. В буквальном смысле этого слова. Так что мы здесь случайно.

Шелли и Келлер обмениваются взглядами и одновременно говорят:

— Откуда ты знаешь Кейт? Ты дружишь с Кейти? — Они оба выглядят озадаченными.

Сначала я смотрю на Келлера.

— Я работаю с Шелли в «Три Петуньи». А еще она мой партер по танцам, когда мы ходим в клуб. — Мне не удается произнести это с непроницаемым лицом, поэтому к тому моменту, как я перевожу взгляд на Шелли, на моем лице сверкает улыбка. Та в свою очередь закатывает глаза и ослепительно улыбается. Впечатляющая комбинация.

— А Келлера я знаю по «Граундс». Мы дискутируем по поводу музыки, и я рассказываю ему о важных событиях, происходящих в городе.

Келлер слегка качает головой. Уверена, ему довольно трудно думать под воздействием алкоголя в крови. Определенно, он не так сильно пьян как Дункан, но вполне достаточно. Он вытягивает руки вперед, как будто пытаясь остановить мой поток слов, и его слегка качает. Я практически делаю шаг вперед, чтобы поддержать его.

— Подожди. Извини. Это просто.

— Думаю, он бесится, потому что в нашей квартире женщина, — говорит Дункан Шелли самым громким шепотом, который я когда-либо слышала. — Когда ты успел привести ее домой?

Шелли обрывает эту пьяную речь, пока он не сказал большего.

— Дункан, Келлер не приводил ее домой. Я привела ее сюда. Помнишь?

Дункан пожимает плечами и кладет голову Шелли на колени.

Я делаю три или четыре шага и встаю рядом с Келлером. Он до сих пор выглядит ошеломленным. Предлагаю ему руку.

— Тебе помочь?

Он пытается сфокусировать свой взгляд на мне.

— Кейти. — Это больше похоже на легкий вздох, чем на слово. Келлер пытается поймать мой взгляд. Зачем? Я бы возбудилась, если бы не тот факт, что у него, скорее всего, просто плывет перед глазами. Наверное, на самом деле, он не трезвее Дункана.

Еще раз подаю ему руку.

— Ну, давай, дружище.

Он медленно поднимает руку и с сомнением говорит:

— Ты и вправду здесь?

— Да. Что, перебрал коктейлей Келлер?

Он кивает и, наконец, берет меня за руку. Его захват нежный и аккуратный, как будто он все еще может контролировать свою двигательную активность. Но я знаю, что это не так. Он опирается на меня, продолжая нежно держать за руку.

— Придерживай полотенце, шеф. Не хотелось бы, чтобы оно случайно упало. Держи свои причиндалы прикрытыми. — Я бы, конечно, не возражала, думаю про себя, но…