На краю неба (СИ) - Оксана Сергеева

— А что? Что такое?

— Ничего страшного. Дима, ты только не злись, — аккуратно начала, испытывая ощущение, будто кто-то связывает ей внутренности в тугие узелки.

— Почему я должен злиться? Ты что-то натворила, Катрин?

— Нет, конечно.

Раздался грохот разбитого стекла. В такой тишине он прозвучал очень ясно, отпираться бесполезно.

— Ты не одна? — нахмурился Дмитрий.

— Да как тебе сказать…

— Ответ должен быть однозначным, как мне кажется. — Насторожило не то, что Катя была не одна, а ее странное замешательство.

Выдержав короткую паузу, Крапивин сунул руки в карманы пальто и пошел по квартире. Но даже не успел войти в гостиную. Что-то снова загремело в спальне, и он распахнул белые двустворчатые двери.

— Ох, какой сюрприз, — протянул и шагнул за порог. — А что это с ним? Утомился? — подошел к кровати.

— Он пьян. В стельку. Идиот, — со злостью выдавила сквозь зубы Шаурина и поставила рамку с фотографией брата на прикроватную тумбочку. К счастью, рамка была целая, а вот светильник, который Никита смахнул, разбился вдребезги.

— Везет же.

— Дима, — забеспокоилась Катя, — ты только ничего не подумай…

— Что ты, как я могу.

— Это же Никитка, ты его прекрасно знаешь.

— Видел пару раз, — кивнул Крапивин.

— Дима!

— Не кричи, спит же человек. — Вышел из комнаты и, как Кате показалось, демонстративно тихо прикрыл за собой двери.

— Мы же не будем ругаться из-за такой ерунды?

Крапивин задумался, словно и правда решал сейчас, будут они ругаться или нет.

— Нет, Катрин. Из-за такой ерунды. Ни в коем случае.

— Только не злись.

— Я спокоен. Насколько можно быть спокойным в подобной ситуации.

— Это все яйца выеденного не стоит…

— Я понимаю. Не понимаю только, почему это пьяное тело лежит в твоей кровати.

— Потому что оно пьяное.

— Да. Точно. Но что-то я нетрезвых подружек не укладываю в свою постель проспаться.

Катерина вспыхнула:

— Ну, да. Твои подружки оказываются у тебя в постели только по делу. Почему ты не позвонил?

— Тогда ты бы успела спрятать его в шкаф? Признаю: не позвонил — моя ошибка. Но ты сказала, что после экзамена будешь дома. Появилось время — я заехал.

— Никого я не собиралась в шкаф прятать. Я с ним и его сестрой с первого класса дружу. Придурка этого в таком состоянии в первой подворотне хлопнут. Случилось недоразумение, с кем не бывает.

— Со мной не бывает.

— Ах, как же я забыла, с кем имею дело. Передо мной же Крапивин Безупречный собственной персоной.

Крапивин пропустил мимо ушей ее язвительное замечание.

Вздохнул:

— Такого быть не должно, Катя. В постели у женщины может находиться только тот мужчина, с которым она спит. И никакой другой. И никак иначе.

— Хорошее обоснование.

— А тебе какие-то другие нужны аргументы, кроме того, что мне это не нравится?

— Ты думаешь, я этого не понимаю? — Разозлило, что он так и не снял пальто, не прошел в гостиную. Остановился напротив, как на полпути.

— Буду очень рад, если ты не заставишь меня вдаваться в детали.

— И из-за этого теперь уходишь?

— Нет, не из-за этого. Я на полчаса. Хотел тебя увидеть. У меня еще одна встреча.

Дима не сказал, будет ли потом свободен и придет ли к ней позже. Катю это слегка задело, но все же, усмирив свой пыл, она спросила:

— Заедешь потом?

— Я позвоню. Теперь точно позвоню, — спокойно ответил и пошел к двери.

Почему-то его слова прозвучали как издевательство, но Катерина лишь раздраженно выдохнула<span style=“opacity:0.1;font-size:0.1rem”> 82849a</span>. Промолчала, чтобы не раздувать конфликт еще больше. Ладно. Дима успокоится, и все будет нормально. Но это потом. А сейчас не отпускало паршивое ощущение. Потому что со стороны все выглядело так, будто произошедшее для нее в порядке вещей.

— Ну, только проснись, я тебе устрою, — проворчала она, складывая осколки разбитого абажура в мусорное ведро.

Катюха, прости меня! — театрально плюхнулся на колени Никита и пополз вперед.

— Отстань! — отмахнулась Шаурина и пошла на кухню, которая композиционно «закручивалась» вокруг центральной колонны в гостиной.

— Ну, Катюха, прости меня, ирода окаянного. — Тянулся следом, хватая ее за ноги.

— Заткнись лучше, не устраивай спектакль! — Катя зашла за полукруглую барную стойку, с грохотом выставила чашки, расплескав кофе на белый глянец.

Никита обогнул колонну с другой стороны и приполз Катьке навстречу.

— Ну, Катюха-а-а!

— Мне вообще не до тебя сейчас! Скажи спасибо, что я со злости тебе вилку в бок не воткнула! И так всю неделю напряг, мы даже не виделись с ним толком, а тут ты со своим приколом! Никита, поднимайся, пей кофе и не беси меня!

— Давай, бомжара, поехали домой, — подцепила Вероника брата за кофту, пытаясь поднять с колен.

Никита встал, вышел из-за стойки и уселся с другой ее стороны на кожаный стул.

— Да куда вам теперь торопиться, — проворчала Катя, — теперь уже некуда. Все уже случилось.

— Думаешь, Дима сегодня больше не придет?

— Я вообще не знаю, что теперь думать.

— Кать, я не специально, не соображал же ничего. Жалко, блин, что так получилось. Хочешь, я Диме сам позвоню, скажу, чтобы он всякую херню не думал.

— Никита, ты совсем идиот?! Не смей даже! — тут же отчитала Катерина. — Думать об этом забудь, еще не хватало, чтобы ты Крапивину звонил и пытался объясняться. — Чуть не добавила: «Кто ты, а кто Крапивин», — но вовремя остановилась, чтобы не обидеть друга. — На, жуй. — Насыпала на стол горстку кофейных зерен.

— Зачем?

— От перегара, говорят, помогает. Жуй давай, Шерочка. Ты мне еще за светильник должен.

— Ой, куплю я тебе такой же.

— Где ты его купишь? Его заказывать надо.

— Значит, закажем.

Катерина рассмеялась:

— Жалко, что у меня нет копи лювак. Тебе бы в самый раз пожевать.

— Чего?

— По капусте.

Дима все же пришел, как и обещал, предварительно позвонив.

— Я домашнего тирана не заказывала. Поздновато для визитов, я уже сплю, — проворчала, закрывая за ним дверь.

— Ты спишь в майке и джинсах?

— Да, когда тебя нет, я сплю в майке и джинсах. Это что?

— Аргументы. Целых два. Один съедобный.

— А-а-а, как винца выпил, так сразу аргументы появились. — Взяла из его рук огромный букет белых лилий и жестяную коробку «Anthon Berg».

— Они и раньше у меня были. — Убрал пальто в шкаф, туда же отправил пиджак.

— Не сомневаюсь. Чего это ты с цветами и конфетами? — поддела, хотя не могла сдержать улыбки, вспомнив брошенную ему фразу про «Крапивина Безупречного». Он такой и есть. Безупречный. С иголочки. На нем темно-синий костюм и черная сорочка. Коричневый кожаный ремень в поясе брюк, идеально совпадающий по цвету и фактуре с ремешком часов.