Стихотворения и поэмы - Николай Заболоцкий

1946

«Уступи мне, скворец, уголок…»

Уступи мне, скворец, уголок,Посели меня в старом скворешнике.Отдаю тебе душу в залогЗа твои голубые подснежники.И свистит и бормочет весна.По колено затоплены тополи.Пробуждаются клены от сна,Чтоб, как бабочки, листья захлопали.И такой на полях кавардак,И такая ручьев околесица,Что попробуй, покинув чердак,Сломя голову в рощу не броситься!Начинай серенаду, скворец!Сквозь литавры и бубны историиТы — наш первый весенний певецИз березовой консерватории.Открывай представленье, свистун!Запрокинься головкою розовой,Разрывая сияние струнВ самом горле у рощи березовой.Я и сам бы стараться горазд,Да шепнула мне бабочка-странница:«Кто бывает весною горласт,Тот без голоса к лету останется».А весна хороша, хороша!Охватило всю душу сиренями.Поднимай же скворешню, душа,Над твоими садами весенними.Поселись на высоком шесте,Полыхая по небу восторгами,Прилепись паутинкой к звездеВместе с птичьими скороговорками.Повернись к мирозданью лицом,Голубые подснежники чествуя,С потерявшим сознанье скворцомПо весенним полям путешествуя.

1946

«Читайте, деревья, стихи Гезиода…»

Читайте, деревья, стихи Гезиода,Дивись Оссиановым гимнам, рябина!Не меч ты поднимешь сегодня, природа,Но школьный звонок над щитом Кухулина.Еще заливаются ветры, как барды,Еще не смолкают березы Морвена,Но зайцы и птицы садятся за партыИ к зверю девятая сходит Камена.Березы, вы школьницы! Полно калякать,Довольно скакать, задирая подолы!Вы слышите, как через бурю и слякотьРевут водопады, спрягая глаголы?Вы слышите, как перед зеркалом речек,Под листьями ивы, под лапами ели,Как маленький Гамлет, рыдает кузнечик,Не в силах от вашей уйти канители?Опять ты, природа, меня обманула,Опять провела меня за нос, как сводня!Во имя чего среди ливня и гулаОпять, как безумный, брожу я сегодня?В который ты раз мне твердишь, потаскуха,Что здесь, на пороге всеобщего тленья,Не место бессмертным иллюзиям духа,Что жизнь продолжается только мгновенье!Вот так я тебе и поверил! ПокудаНе вытряхнут душу из этого тела,Едва ли иного достоин я чуда,Чем то, от которого сердце запело.Мы, люди, — хозяева этого мира,Его мудрецы и его педагоги,Затем и поет Оссианова лираНад чащею леса, у края берлоги.От моря до моря, от края до краяМы учим и пестуем младшего брата,И бабочки, в солнечном свете играя,Садятся на лысое темя Сократа.

1946

«Еще заря не встала над селом…»

Еще заря не встала над селом,Еще лежат в саду десятки теней,Еще блистает лунным серебромЗамерзший мир деревьев и растений.Какая ранняя и звонкая зима!Еще вчера был день прозрачно-синий,Но за ночь ветер вдруг сошел с ума,И выпал снег, и лег на листья иней.И я смотрю, задумавшись, в окно.Над крышами соседнего квартала,Прозрачным пламенем своим окружено,Восходит солнце медленно и вяло.Седых берез волшебные рядыМетут снега безжизненной куделью.В кристалл холодный убраны сады,Внезапно занесенные метелью.Мой старый пес стоит, насторожась,А снег уже блистает перламутром,И все яснее чувствуется связьДуши моей с холодным этим утром.Так на заре просторных зимних днейПод сенью замерзающих растенийНам предстают свободней и полнейЖивые силы наших вдохновений.

1946

«В этой роще березовой…»

В этой роще березовой,Вдалеке от страданий и бед,Где колеблется розовыйНемигающий утренний свет,Где прозрачной лавиноюЛьются листья с высоких ветвей, —Спой мне, иволга, песню пустынную,Песню жизни моей.Пролетев над поляноюИ людей увидав с высоты,Избрала деревяннуюНеприметную дудочку ты,Чтобы в свежести утренней,Посетив человечье жилье,Целомудренно бедной заутренейВстретить утро мое.Но ведь в жизни солдаты мы,И уже на пределах умаСодрогаются атомы,Белым вихрем взметая дома.Как безумные мельницы,Машут войны крылами вокруг.Где ж ты, иволга, леса отшельница?Что ты смолкла, мой друг?Окруженная взрывами,Над рекой, где чернеет камыш,Ты летишь над обрывами,Над руинами смерти летишь.Молчаливая странница,Ты меня провожаешь на бой,И смертельное облако тянетсяНад твоей головой.За великими рекамиВстанет солнце, и в утренней мглеС опаленными векамиПрипаду я, убитый, к земле.Крикнув бешеным вороном,Весь дрожа, замолчит пулемет.И тогда в моем сердце разорванномГолос твой запоет.И над рощей березовой,Над березовой рощей моей,Где лавиною розовойЛьются листья с высоких ветвей,Где под каплей божественнойХолодеет кусочек цветка, —Встанет утро победы торжественнойНа века.

1946

Воздушное путешествие

В крылатом домике, высоко над землей,Двумя ревущими моторами влекомый,Я пролетал вчера дорогой незнакомой,И облака, скользя, толпились подо мной.Два бешеных винта, два трепета земли,Два грозных грохота, две ярости, две бури,Сливая лопасти с блистанием лазури,Влекли меня вперед. Гремели и влекли.Лентообразных рек я видел перелив,Я различал полей зеленоватых призму,Туманно-синий лес, прижатый к организмуМоей живой земли, гнездился между нив.Я к музыке винтов прислушивался, яСогласный хор винтов распределял на части,Я изучал их песнь, я понимал их страсти,Я сам изнемогал от счастья бытия.Я посмотрел в окно, и сквозь прозрачный дымБлистательных хребтов суровые вершины,Торжественно скользя под грозный рев машины,Дохнули мне в лицо дыханьем ледяным.И вскрикнула душа, узнав тебя, Кавказ!И солнечный поток, прорезав тело тучи,Упал, дымясь, на кристаллические кучиОгромных ледников, и вспыхнул, и погас.И далеко внизу, расправив два крыла,Скользило подо мной подобье самолета.Казалось, из долин за нами гнался кто-то,Похитив свой наряд и перья у орла.Быть может, это был неистовый Икар,Который вырвался из пропасти вселенной,Когда напев винтов с их тяжестью мгновеннойНанес по воздуху стремительный удар.И вот он гонится над пропастью земли,Как привидение летающего грека,И славит хор винтов победу человека,И Грузия моя встречает нас вдали.

1947

Храмгэс

Плоскогорие Цалки, твою высотуСтерегут, обступив, Триалетские скалы.Ястреб в небе парит, и кричит на лету,И приветствует яростным воплем обвалы.Здесь в бассейнах священная плещет форель,Здесь стада из разбитого пьют саркофага,Здесь с ума археологи сходят досель,Открывая гробницы на склоне оврага.Здесь История пела, как дева, вчера,Но сегодня от грохота дрогнули горы,Титанических взрывов взвились веера,И взметнулись ракет голубых метеоры.Там, где волны в ущелье пробили проход,Многотонный бетон пересек горловину,И река, закипев у подземных ворот,Покатилась, бушуя, обратно в долину.Словно пойманный зверь, зарычала она,Вырывая орешник, вздымая каменья,Заливая печальных гробниц письмена,Где давно позабытые спят поколенья.Опустись, моя муза, в глубокий тоннель!Ты — подружка гидравлики, сверстница тока.Пред тобой в глубине иверийских земельЗажигается новое солнце Востока.Ты послушай, как свищет стальной соловей,Как трепещет в бетоне железный вибратор,Опусти свои очи в зияющий кратер,Что уходит в скалу под ногою твоей.Здесь грузинские юноши, дети страны,Словно зодчие мира, под звуки пандуриЗаключили в трубу завывание буриИ в бетон заковали кипенье волны.Нас подхватит волна, мы помчимся с тобой,Мы по трубам низринемся в бездну ущелья,Где раструбы турбин в хороводе весельяЗаливаются песней своей громовой.Из пространств генератора мы полетимВысоко над землей по струне передачи,Мы забудем с тобою про все неудачи,Наслаждаясь мгновенным полетом своим.Над Курою огромные звезды горят,Словно воины, встали вокруг кипарисы,И залитые светом кварталы ТбилисиО грядущих веках до утра говорят.

1947