Поцелуй розы - Кейт Пирс

— Как необычно. То же самое сказано и в нашем пророчестве. — Розалинда нахмурилась, как будто идея, что они трое могут разделять нечто большее кроме общего воздуха, беспокоила ее.

— Не столь необычно, леди Розалинда, если учесть, что вампиры и друиды происходят от общих предков. Неудивительно, что у нас одинаковые древние тексты, — Элиас напомнил им о прошлом, серебристые глаза с любопытством рассматривали Розалинду. — Конечно, весь вопрос в том, как мы должны интерпретировать пророчество. — Он повернулся к Кристоферу. — Разве такая формулировка не предполагает, что леди Розалинда находится в самом центре событий?

Ее лицо скривилось.

— Едва ли, мастер Уорнер. Конечно, пророчество говорит о розе Тюдоров и возможной смерти короля.

— Элиас может быть прав, моя леди. Это могло бы объяснить, почему вам приказали вернуться во дворец. — Кристофер увидел, что вампир кивнул, и продолжил. — И там говорится: «И трое избранных останутся одни».

— Как я поняла, вы подразумеваете себя, меня и Элиаса, — ответила Розалинда.

— Или, если вы действительно в центре пророчества, то одним из этих троих может быть Рис Уильямс. Это имеет больше смысла.

Она перебирала косу, словно хотела поскорее закончить беседу.

— Все это бессмысленно. Между нами нет никаких уз крови!

Элиас встал.

— Как вампиры и друиды разделяют те же самые пророчества, мы, конечно, разделяем ту же самую древнюю кровь. Интересно, что еще сэр Кристофер может добавить к совокупности фактов. — Он бросил на Кристофера косой взгляд. — Что бы ни случилось, я рад предложить свою помощь в попытках заманить неконтролируемого вампира в ловушку.

— Спасибо. — Кристоферу удалось сохранить учтивость, хотя волнение лишь возросло. Ему не понравились намеки вампира о кровных узах — или очевидный интерес к Розалинде. — Возможно, нам понадобится ваша помощь.

Розалинда встала и стряхнула травинки с колен.

— Есть ли что-либо еще, мастер Уорнер?

Элиас поклонился.

— Нет, моя леди.

Кристофер тоже поднялся.

— Я хотел спросить у вас одну вещь, Элиас. Возможно ли, что леди Розалинда может использовать магию?

— Все друиды используют магию. О каком роде магии идет речь? — спросил Элиас, приподняв бровь.

Лицо Кристофера скривилось.

— О колдовстве, заставляющем мужчину вести себя, как возбужденный идиот.

— Думаю, это возможно. Друиды используют магию на своих священных церемониях. Но, не считая этого, постоянно магию практикуют лишь знахарки. Леди Розалинда, возможно, получила любовный напиток…, — Он сделал паузу, изучив лицо Кристофера. На его собственном лице читался неподдельный интерес. — Вы думаете, что были околдованы?

— Я не уверен.

Розалинда одарила мужчину маленькой самодовольной улыбкой.

— К моей чести, я едва ли потрудилась околдовать вас. Как бы я получила доступ к вашей еде, чтобы добавить зелье? Как я уже говорила сэр Кристофер, эту проблему вы создали себе сами.

— Едва ли, леди Розалинда.

Она прищурила глаза.

— Мы должны будем прийти к какому-то решению по этому вопросу, сэр.

— И постараться ограничить наши непомерные аппетиты.

— А это я оставлю вам. — Она кивнула Элиасу и пошла к рушащемуся сводчатому коридору, который соединял заброшенное здание с конюшнями.

Кристофер догнал ее в ту же секунду.

— Куда вы идете?

Она вздохнула.

— То, что у нас есть согласие Совета вампиров на взаимопомощь, не означает, что мы должны делать все вместе.

Он преградил путь рукой.

— Нет, означает.

— Я собираюсь встретиться с Рисом, а затем иду спать.

— В чью кровать, моя леди?

Розалинда обошла его и продолжила путь. При ходьбе заплетенные волосы били по спине синей шерстяной куртки. Он крикнул ей вслед, его приглушенный голос был четко слышен в резонирующей ночной тишине.

— Вы собираетесь рассказать ему о поцелуе?

Девушка остановилась. Он весь напрягся в нетерпении, пока она оборачивалась. Ее так легко дразнить и искушать, и, кажется, что он не может остановиться.

— Конечно, я скажу ему.

— Даже, если он придет за мной, размахивая мечом? Совет вампиров не обрадуется, если он убьет меня.

Она посмотрела на него, в ее карих глазах не было сомнений.

— Я рассказываю ему все.

— Тогда он счастливчик. — Он задавался вопросом, каково это, когда есть кто-то, с кем не надо быть настороже, кто-то, кто действительно заботится о тебе, и любит тебя таким, каков ты есть. У него самого не было родных кроме дяди. Остальные погибли, служа Совету, или были убиты в кровавых распрях, которые были не редкостью для общества вампиров.

Его улыбка исчезла, и он продолжал идти, пока не нагнал Розалинду у двери, ведущей в спальни, расположенные над конюшнями.

— Я буду ждать здесь, пока вы навещаете Риса.

Она поглядела на шаткую темную лестницу. Запах навоза и пота вился вокруг них.

— Я не пойду туда. Там полно народу. — Девушка положила два пальца в рот и слегка свистнула — никто не отозвался. Она просвистела еще раз, и затем вздохнула. — Думаю. Так или иначе, он еще не вернулся.

Кристофер поклонился.

— Тогда я провожу вас в кровать. Какую вы предпочитаете? Свою или мою?

Она не ответила, на лице было написано волнение, словно в мыслях она еще была со своим любовником, а не с ним.

— Я не иду спать. Я должна проверить королеву.

— Я пойду с вами. — Он занял позицию позади нее и чуть-чуть правее, чтобы можно было без труда достать меч из ножен. — Вы волнуетесь о королеве?

— Мне интересно, почему она потеряла благосклонность короля. — Она нахмурилась, голос стал совсем тихим. — Он никогда не навещает ее, а ее двор превратился в простую горстку верных слуг.

— Она стареет.

— Я знаю.

— И поскольку она больше не может подарить королю наследника, я боюсь, что он все более и более неудовлетворен ею. — Он наклонялся ближе. — Говорят, что кардинал Уолси[12] пытается заручиться поддержкой Папы Римского, чтобы аннулировать брак.

В шоке она подняла голову.

— Как он может добиться этого, когда, во первых, именно Папа Римский дал разрешение жениться на вдове своего брата?

— Другой Папа Римский и другой политический климат. Королю нужен наследник. Это неопровержимый факт.

— У него есть наследник, принцесса Мария.

Он пожал плечами.

— Девочка.

— Прошу вас, что здесь такого?

— В прошлый раз, когда женщина потребовала трон Англии, это привело к гражданской войне.