Наглый. Дерзкий. Родной - Ульяна Николаевна Романова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Кеша, ты вторую жизнь на помойке нашел, поэтому такой смелый, да? – взмахнул руками Эд. – И что сегодня между вами было?
– Мы породнились душами, я открыл в себе предрасположенность к парикмахерству. Подумываю пойти учиться. Катерина, ты обучаешь?
– Тебя – легко. Даже в салон к себе возьму на работу.
– Вот. Учись, малой!
– Чему? Кокетничать с женщиной брата?
– Я не твоя женщина, – напряглась я.
– Какие наши годы, Катерина, – нагло подмигнул мне Эдуард, развернувшись всем корпусом, – а я целеустремленный и заботливый.
– И хозяйственный, – поддакнула я.
– И ручной, как граната, – Эдуард наградил меня широкой улыбкой.
– Куда дальше? – отвлек нас Иннокентий.
– Здесь налево, а потом прямо, – пояснил ему Эдуард и достал мобильный, – алле. Что там? Уже упоил? Ну ты талантище, Гриша! Едем уже, жди. Пои дальше, Катерине Романовне еще машину чинить сегодня. Давай.
Он сбросил вызов и отчитался:
– Синявки синие, справимся быстро.
– Вы оба меня пугаете, – призналась я.
– Катя, слово даю, все синявки выживут, – приложил ладонь к груди Эдуард, – и вообще, мы спецы. Гриша в запой уводит, мы выводим, схема отработанная и деньги не лишние.
– Какие деньги? – не поняла я.
– Мы ж все не бесплатно, Толик гонорар выдал и все расходы оплатил.
– О боже!..
– Хочешь жить – умей вертеться, – назидательно сообщил Эдуард.
Я прикрыла глаза, умоляя свое спокойствие вернуться. Поняла, что у меня задергались оба глаза, и постаралась отпустить ситуацию.
– Если что – меня с вами не было, – отрезала я. – Не дай бог в соучастники запишут, сидеть еще с вами.
– За что сидеть-то, Кать? – не понял Эдуард. – Нет тела – нет дела. А у тебя там бетона завались. Катя, не бледней, я пошутил. Мантру вспоминай, давай, про единорогов. Может, выпьешь?
– Может, – согласилась я, – я ваш креативный беспредел трезвая смотреть не хочу.
– Катерина, а у тебя проблем с алкоголем нет? – подозрительно уточнил Эдуард. – А то, может, и тебя подкодируем?
– Эд, у меня на стройке бетона завались, – напомнила я.
– Я в деле, Катерина, – хмыкнул Иннокентий, – пойду соучастником. Приехали.
Глава 15
Я, кряхтя, выбралась на улицу и услышала пение с заднего двора. Кто-то громко выводил песню про черного ворона, который вьется над головой.
– О, Гришаня старается, – развеселился Эдуард, разминая плечи. – Пошли? Катя, все будет хорошо, ты со мной. Обещаю, что я тебя в обиду не дам.
– И я, – поддержал брата Иннокентий.
Эдуард встал так, чтобы оказаться между нами, а старший насмешливо хмыкнул и пошел вперед.
– Кать, давай руку, – предложил Эдуард.
Я гордо отказалась и потопала на голоса. Свернула за угол и присвистнула. Вся бригада собралась за импровизированным столом, во главе которого сидел парень и горланил песню.
Кто-то, мечтательно положив подбородок на кулак, слушал, кто-то подпевал, но скучно не было никому. Рядом с Григорием сидел злой, потому что трезвый, прораб и смотрел на представление.
– А вы подготовились, – уважительно заметила я.
– А то! Мы все делаем на совесть, – подмигнул мне Эдуард и под шумок положил ладонь на талию.
Я постаралась сбросить его руку, но Эд держал крепко.
– Хозяйка приехала, – испуганно икнул один из строителей.
Все притихли, а слово взял Иннокентий:
– Хозяйка вам добавки привезла, за ее счет гуляем, парни. Это вам в благодарность за хорошую работу.
Я мгновенно стала любимицей всех присутствующих алкоголиков. Меня пригласили за стол, усадили, заботливо налили мне в пластиковый стаканчик огненную жидкость и наполнили пластиковую тарелку бутербродами с колбасой.
А кто-то заботливо добавил в нее огурец. Свежий. Один. Видимо, от сердца оторвал, с таким видом делился.
– За хозяйку, – мгновенно нашел повод выпить Григорий и подмигнул Эдуарду, который сидел рядом со мной и незаметно поменял мой стакан на другой.
– Вы туда что-то подсыпали? – ахнула я.
– Нет. Просто мне не нравятся пьяные женщины, – мило улыбнулся Эдуард.
– А с чего ты взял, что я хочу тебе понравиться? – сузила я глаза.
– За Родину! – гаркнул Эд, поднимая стаканчик в воздух и тем самым сделав вид, что моего последнего вопроса не слышал.
Все снова выпили, когда включился старший:
– За Сталина!
За Сталина выпили даже те, кто за Родину не пил.
– За Изольду Карповну! – поддержал общее безобразие Иннокентий.
– Хорошая была женщина, – душевно поддержал его один из алкоголиков.
– Эд, что вы делаете? – шепнула я ему на ухо.
– Доводим до нужной кондиции, – пояснили мне. – Потерпи немного, уже темнеет, скоро начнем.
– Что начнем?
– Кодировку.
– А кто после пьянки тут все убирать будет?
– Трезвые синявки. Завтра проснутся и сами порядок наведут.
– А спать они будут где?
– В доме.
– Там даже окна еще не вставили!
– Так лето же, не замерзнут. Быстрее в себя придут. Кать, не переживай, здесь Толик, он трезвый.
Я потянулась за своим стаканом, сделала большой глоток и поперхнулась. Выпучила глаза и задышала ртом. Я перепутала стаканчики и вместо воды хапнула слабо разбавленный спирт.
– Дыши носом, Катя, – разволновался Эдуард, – носом! На, закуси.
И протянул мне тот самый огурчик.
Я жестом отказалась, закрыла рот и постаралась дышать. Утерла слезы и жалобно уточнила у Эдуарда:
– Ты точно туда ничего не подсыпал?
– Точно, – совершенно серьезно ответил он. – Ты как? Жива?
– Не уверена.
– Иди сюда, – Эд, не спрашивая разрешения, притянул меня к себе, уложил мою голову себе на плечо и расслабился, иногда поглаживая по волосам.
Сопротивляться сил не было. Я выдохнула и стала рассматривать «младшего». Двое старших были удивительно похожи. Оба крупные с наглыми голубыми глазами, богатырским размахом плеч и гренадерским ростом, Григорий на их фоне выглядел немного дистрофично. Худой, жилистый, и мне показалось, что высокий. Его карие глаза немного затуманились от принятого алкоголя, а пухлые губы так и норовили разъехаться в широкую улыбку.
На Эда он был похож примерно как бобер на енота. Хотя сказали же, что подкидыш…
Боже, я с этой семейкой раньше времени сойду с ума.
Рабочие уже достаточно захмелели, на улице стремительно темнело, а Эд поднялся, помог мне принять устойчивое положение и заботливо уточнил:
– Ты как? Не упадешь?
– Нет, – буркнула я и махнула рукой.
– Я щас.
Трое «братьев» незаметно испарились, а мне вдруг стало неуютно в компании нетрезвых мужчин.
Странно, но, когда Эд сидел со мной, у меня даже тени страха не возникало. Было тепло, уютно и спокойно.
Я заерзала на старой лавке и постаралась не отсвечивать, осматривая пьяную компанию.
Недолго. То, что случилось дальше, просто ввело меня в ступор.
Ко мне подошел
