Война HAARP-2 - Василий Головачев

В кабинете наступила тишина. Головы повернулись к командующему ВГОР.

Зернов, откинувшись на спинку кресла, оглядел каменное лицо Семёнова, посмотрел на остальных членов совещания, переглядывающихся меж собой, постучал пальцами по краю стола.

– Пахомов…

По щекам Семёнова собрались морщины, скатились вниз, к губам, сложились в беглую улыбку.

– Внук недалеко ушёл от деда по части креативных идей.

– Не слишком ли он у нас положительный? – проворчал Черняк. – Я уже начинаю бояться мужиков, которые никогда не подводят.

– Не такой уж полковник и положительный, – качнула головой Леонсия. – Я слышала, он хороший драчун.

– От кого?

– От его друга майора Щедрина.

– Странно…

– Что странно?

– Что его друг докладывает об этом вам, полковник.

– По долгу службы мне приходится заниматься со всеми сотрудниками нашего хурала, не вижу в этом ничего зазорного.

– Оно-то, конечно, так, к вам претензий нет, но друзья, как правило, скупо общаются со спецслужбами.

– У вас всё, Леонсия Константиновна?

– Докладная записка в почте Ивана Захаровича.

– Василий Петрович? Что-нибудь добавите?

– «Шершень» работает гораздо более мощно, чем мы думали, – расплылся в довольной улыбке Белов. – Анализ его включения над Санкт-Петербургом показал, что язык излучения имеет три боковых лепестка и один по вектору излучения, как бы удлиняющий основной импульс. Вот, смотрите.

Он быстро набросал фломастером на прозрачной пластине специального планшета на столе рисунок.

Рис. 1

– Соотношение длин один к трём. Мы пока не знаем, что происходит в канале дополнительного языка, но, судя по поведению Х‑37‑го в Казахстане, идущего на высоте ста двадцати километров над землёй, и быстрому затуханию ПНД над Питером, мы имеем дело с автогенерацией ионов либо… – начальник лаборатории многозначительно помолчал, – с усилением осцилляций вакуума! А это уже совсем другая физика. Считаю, что мы стоим на пороге великого открытия.

– Так уж и великого, – усмехнулся Черняк.

– Я не шучу, абсолютно!

– А разве сам неймс не великое открытие? – полюбопытствовал Семёнов.

– В принципе да, вы правы, – стушевался Белов. – Но его сделал изобретатель-одиночка, причём случайно, а в связи с испытаниями неймса и новыми данными перед нами открываются большие перспективы.

– Эту работу надо ускорить, – сказал Черняк. – У нас не зря забрали отца неймса и сунули в военную лабораторию. Мы без него сможем довести «Шершень» до ума?

– Сможем! – подтвердил Белов.

– Обо всех нюансах докладывайте немедленно.

– У вас всё, Василий Петрович?

– Предлагаем испытать «Шершень» на тайфуне в Чёрном море. Он как раз движется с юга на север, набирая силу, и угрожает наломать дров в Крыму. А если снесёт новый мост…

Зернов посмотрел на Семёнова.

– Что у вас?

– Чиним самолёт, группа отдыхает.

– Когда сможете вылететь на юг?

Семёнов посопел, разглядывая ногти.

– Дня через четыре.

– Тайфун за это время доберётся до Крыма, – мрачно покачал головой Белов.

– Я не могу гарантировать качественное исполнение ремонта при такой спешке. К тому же надо наконец установить дополнительную защиту лётчиков и операторов от инфразвукового удара.

– Защита подождёт.

– Они уцелели только благодаря реакции Пахомова!

– Обсудите план ремонта отдельно, – сказал Зернов. – Закончить ремонт за сутки! К вам присоединится ещё одна бригада ремонтников, Иван Захарович распорядится. Возможно, «Короли» справятся с тайфуном и без «Коршуна», но мы должны быть готовыми к усилению климдива.

– Я другое имел в виду, – обиженным тоном сказал Белов. – Мы могли бы на тайфуне испытать «Шершень».

– Испытаем. Иван Захарович, срочно создай группу для реализации идеи полковника Пахомова.

– Самолёт-ловушка?

– Два дня тебе хватит?

– Постараюсь.

– Все свободны, товарищи.

Присутствующие освободили кабинет.

Зернов коснулся пальцем сенсора на столе, вновь превращая помещение в рубку подводного атомохода. Посидел, заторможенно глядя на призрачную колонну перископа, встал, прогулялся по «рубке», вспоминая тех, с кем плавал на атомоходе.

Звон телефона на столе прозвучал как вызов командующего флотом.

Вздрогнув, Зернов вернулся к столу, выключил видеопласт, сказал телефону:

– Включись.

– Денис Самойлович, приёмная министра, – раздался голос адъютанта министра обороны. – Можете подъехать?

Зернов не собирался ехать в Москву, в час дня он должен был инспектировать сдачу новых станций типа «Король» по телемосту на мысе Айя в Крыму и на полуострове Муравьёв-Амурский, а потом ехать на завод «Косинус», где собирали второй «Коршун». Но с министром обсуждать свои планы не хотелось.

– Могу.

– В два часа дня Горик Степанович ждёт вас. – Голос адъютанта змеёй втянулся в прямоугольник айкома.

Зернов склонил голову к плечу, размышляя о внезапном вызове в министерство. Горика Степановича в качестве министра обороны он знал недавно, всего полгода. До своего перехода в оборонное ведомство Сойло проработал больше десяти лет в госкорпорации «Оборонобслуживание» и проявил там себя жёстким и умелым руководителем. К подчинённым он относился ровно, никого не выделял и не поощрял, а когда в его ведение передали новую совсекретную структуру – Войска геофизической обороны, посчитал нужным отнестись к её командованию с повышенной требовательностью.

– Иван Захарович, зайди, – вызвал Зернов заместителя. – Захвати материалы по акции в Питере.

– Что случилось? – появился через несколько минут Черняк.

– Ничего особенного, вызвали в министерство.

– Замы или самолично Сойло?

– Приёмная. Маракую, что ему нужно от нас.

– Неймс! – уверенно сказал Иван Захарович. – По большому счёту, мы ему не подчиняемся, несмотря на официальное закрепление подразделения в составе корпуса космической обороны, у нас своя независимая линия обеспечения, и он наверняка ищет способы изменить это положение. Мужик он крутой.

– Неймс, – взвесил слово Зернов.

– «Изделие Д», – ухмыльнулся Черняк. – «Шершень». Никак не могу успокоиться по поводу идеи полковника Пахомова с его самолётом-ловушкой. Пару раз обломаем зубы американцам с их акустроном на борту Х‑37…

– Уже и на самолёты стали устанавливать.

– Вот-вот, дадим отпор – крепко призадумаются стратеги Пентагона, стоит ли с нами связываться.

Зернов поднялся, поправляя китель.

– Ладно, поехал я.

В Министерстве обороны России на улице Знаменка он был без четверти два. Именно в этот момент министр входил в свой кабинет и встретил командующего ВГОР сухо:

– Зайдите через пару минут.

Зернов вытянулся, поймав сочувствующий взгляд адъютанта, подождал пять минут и открыл дверь.

Был Сойло Горик Степанович, нивх по национальности, мал росточком (метр пятьдесят с кепкой, как говорится), субтилен, коричневолиц и узкоглаз, с большим треугольным носом чуть ли не на пол-лица, носил туфли на толстой подошве, чтобы выглядеть повыше, но никто над этим не шутил, так как министр был памятлив, энергичен и твёрд в оценках окружающих. Чем-то он походил на китайского министра обороны, и в коридорах министерства можно было услышать шутки по этому поводу – не братья ли они?

Зернов положил перед собой диск.

– Общая обстановка…

– Не надо лишней говорильни, генерал, – сел на место Сойло. – Я знаю общую обстановку. Что у вас за конфликт с министром внутренних дел?

Зернов не уступал собеседнику в хладнокровии и свои чувства не выдал ни одним жестом.

– Конфликта никакого нет. Контрразведчики вышли на сеть китайской разведки, с которой сотрудничали высокопоставленные чины МВД Хабаровского края и Москвы. Мы задержали их во время встречи с китайцами, допросили и переправили в столицу.

– Причина задержания? При чём тут китайская разведка?

– Не только китайская, но и американская, в деле замешаны кадровые дипломаты и разведчики ЦРУ. Их заинтересовало «изделие Д».

– Каким образом им удалось выйти на «изделие»?

Зернов подвинул коробочку с диском министру.

– Здесь исчёрпывающая информация.

Сойло посмотрел на диск, но не взял.

– Вы подкидываете мне абсолютно несвойственные ведомству задачи.

– Не я подчинял ВГОР министерству, – ровным голосом ответил Денис Самойлович.

Сойло взял-таки диск, повертел в коричневых пальцах, положил перед собой.