Плененное сердце - Диана Казанцева

Свадебная церемония не заняла много времени, но и здесь не обошлось без заминки. Падре дважды пришлось обратиться к застенчивой невесте, немало смущенной происходящим, прежде чем присутствующие услышали от нее тихое «Да».

Когда тот же вопрос задали «жениху», Каталина почувствовала в своей руке вспотевшую ладонь Родриго. Из-под длинных полуопущенных ресниц она украдкой бросила мимолетный взгляд в его сторону и, уловив его короткое замешательство, замерла в безмолвном ожидании. Может, все разрешится само собой, и этот безумный фарс окажется лишь дурным воспоминанием? Но, увы, все закончилось так, как планировалось еще две недели тому назад. Ничего из ряда вон выходящего не произошло, хотя видит Бог, она полагалась на чудо.

Минуту спустя, как в непроглядном тумане, Каталина услышала голос седовласого отца Пио, окончательно поставившего жирную точку в ее судьбе:

— Дочь моя, Каталина Исабель Анна-Мария Перес де Гарсиа, — торжественно обратился к ней священнослужитель, — отныне перед Господом нашим и людьми ты будешь носить имя сеньоры де Кабреры де Перес де ля Фуа, маркизы Сент-Ферре.

Завершая церемонию, Родриго, избегая пересекаться взглядом с новоиспеченной супругой дяди, молча, протянул руку и надел на тонкий пальчик Каталины обручальное кольцо с огромным сверкающим сапфиром овальной формы в окружении россыпи крошечных бриллиантов.

Из уст доньи Вероники послышался тихий вздох восхищения, а вслед за этим прозвучали традиционные поздравления невесте и ее «жениху». Вернувшись в дом, немногочисленные гости выпили за здоровье молодоженов и еще раз пожелали им семейного счастья, любви и благополучия.

Чуть позже сеньора Перес, промокая платком непрошеные слезы, обнимала дочь и торопливо шептала ей на ухо:

— Не забывай писать нам и навещать, когда сможешь, — она жалостливо шмыгнула носом. — Доченька, mi querida, будь разумной. Я знаю, что тебя гнетет. Не отворачивайся от мужа, открой ему свое сердце, оно у тебя доброе. Я слышала, маркиз достойный человек. Он справедлив, но не терпит обмана. И помни еще, мы с отцом любим тебя.

— Мама, — Каталина еле сдерживалась, чтобы не разрыдаться прямо на крыльце. Она успела переодеться в серое шерстяное платье и спрятать волосы под скромной дорожной мантильей, — я приеду, как только представится возможность. Я не собираюсь хоронить себя заживо в поместье, где не бывает шумных празднеств и веселья, а мрачные стены давно не слышали жизнерадостного смеха.

С покрасневшими от слез веками они наблюдали за подъезжающей каретой, присланной маркизом для своей невесты, а ныне жены.

— Очень надеюсь, дочь моя, что с твоим приездом все изменится, — пробасил дон Педро, многозначительно подмигивая дочери. — Через какое-то время ты оставишь свои мнимые страхи и подаришь мужу долгожданного наследника. Это станет твоей радостью и его гордостью.

Щеки Каталины покрылись ярким румянцем. Она совсем забыла об этой стороне супружеской жизни, впрочем, она никогда не знала и не думала о таких вещах. Весь ее скромный опыт заключался лишь в наблюдении за брачными играми дворовых собак и кошек.

По вытянутому лицу Родриго, терпеливо доживавшему ее у распахнутой дверцы кареты, запряженной четверкой великолепных андалусских лошадей белой масти, она поняла, что он слышал их разговор. По крайней мере, ту часть, в которой говорилось о супружеском долге.

Каталина угрюмо поджала губы, обняла мать и отца, и напоследок промолвила:

— Я напишу вам вскоре.

— Я буду ждать, дочка, — сеньора Перес уже не скрывала льющиеся по щекам слезы. Материнское сердце было неспокойно, оно подсказывало ей, что их следующая встреча случится еще не скоро. — Передавай маркизу от нас добрые пожелания. Я надеюсь, рано или поздно мы с ним свидимся.

— Конечно, донья Вероника, — вмешался в разговор Родриго де Сильва, помогая Каталине подняться на подножку кареты. — Это непременно случится, только дайте моему дядюшке немного времени разобраться с текущими делами, и он обязательно устроит праздничное пиршество, где вы станете почетными гостями.

— Маркиз окажет нам честь, — благодушно отозвался дон Педро, спускаясь по ступенькам вслед за дочерью и дружески пожимая руку новоявленному родственнику.

Долговязый конюх подвел Родриго тонконогого скакуна серебристо-серого окраса, и молодой человек, вежливо попрощавшись, легко вскочил в седло.

— Трогаемся, Васко, — отрывисто скомандовал он, — пора в путь. Нужно успеть на виллу до захода солнца.

— Слушаюсь, сеньор.

Каталина тем временем, забравшись в элегантную карету с фамильными вензелями маркиза, обтянутую плюшем и малиновым бархатом внутри, с плотными занавесями на окнах, удобно устроилась среди разноцветных шелковых подушек.

— Доброго пути и да хранит вас Господь, — махнул рукой дон Педро и обнял всхлипывающую жену за плечи.

Грузный седобородый кучер щелкнул кнутом, и лошади, пофыркивая ноздрями, засеменили трусцой. По мощеной дорожке загрохотали колеса, зазвенела сбруя, Васко запрыгнул на козлы, и экипаж тронулся с места, унося в тягостную неизвестность молодую маркизу.

За улыбкой пряча безмерную грусть, что не так давно поселилась в ее сердце, Каталина высунулась из окошка и долго махала отцу с матерью платком. До тех самых пор, пока их фигуры не затерялись где-то меж раскидистых ветвей вековых платанов. И когда только родители слились в две неразборчивые точки, она в совершеннейшем бессилии откинулась на мягкие сидения и дала волю слезам. Под мерный стук лошадиных копыт и вновь начавшуюся монотонную дробь дождя она вскоре забылась спасительным сном.

Пробуждение оказалось внезапным. От сильного толчка Каталина слетела с сидения и ударилась головой о противоположную стенку экипажа. Снаружи раздался характерный звук треснувшего колеса, кучер резко натянул поводья, и лошади испуганно заржали. Карета накренилась вбок, рискуя в любой момент перевернуться.

— Дьявольщина, — раздалось снаружи приглушенное восклицание. — Сеньорита Каталина, — покрытая золотистой эмалью дверца кареты, широко распахнулась, едва не слетев с петель, и в проеме появилось взволнованное лицо Родриго, — простите, ваше сиятельство, — быстро поправился он, — с вами все в порядке?

— Кажется, все в полном порядке, я цела и невредима, — попыталась отшутиться Каталина, потирая ушибленное место. — Но что случилось?

Смуглое лицо сеньора де Сильвы внезапно сделалось пунцовым, в черных, как ночь глазах вспыхнули знакомые искорки.

Каталина мгновенно уловила перемену в поведении Родриго и окинула себя беглым взглядом. При жесткой встряске мантилья незаметно соскользнула с волос и темным покрывалом лежала теперь у ее ног. Прическа растрепалась. Шелковистые локоны в беспорядке окутали плечи и спину, а шнуровка на лифе ослабилась настолько, что приоткрыла нежные половинки розовой плоти. Вид у маркизы был не вполне пристоен. Наверное, так выглядят уличные девицы, желающие поймать на крючок очередного клиента, мелькнуло в голове Каталины, и она тихо ахнув, смущенно прикрылась ладонями.