Давайте разведемся, Ваша Светлость! (СИ) - Орлова Марина

Но она пропустила ужин. И Сиэль даже не сомневался, что причина в нем.

– Прошу прощения, Ваша Светлость. Прежде вы никогда не спрашивали, где Ее Светлость, даже если она отсутствовала. Я не подумал, что вам может быть интересно, – занервничал сбитый с толку дворецкий.

– С этого момента докладывай мне обо всех передвижениях моей жены, – в раздражении смял он записку и бросил ее на стол, который ломился от дорогостоящий и изысканных блюд. Еще недавно он с воодушевлением представлял, как его жена будет пробовать каждое, а он, по ее мимике отслеживать, какое блюдо понравилось больше остальных. Маленькими шажками он намеревался узнать свою жену. Теперь же от одного взгляда на расставленные тарелки с деликатесами к его горлу подкатывала тошнота. Аппетит, как и настроение, окончательно улетучился. – Уберите это, – встал он из-за стола, даже не притронувшись ни к чему. – Фрукты отнесите в комнату герцогини. Я буду в своем кабинете, поработаю, – оповестил Сиэль, надеясь, что хоть привычная монотонная работа поможет ему слегка успокоиться. – Оповестите сразу, как только моя жена вернется, – потребовал герцог и вышел из столовой, оставив прислугу в полной растерянности и со смутной тревогой о том, что, кажется, обстановка в поместье семьи Клоше стремительно меняется.

И многим, кого посетила данная догадка, это не понравилось. Каждый стремительно вспоминал каждый проступок в отношении герцогини, к которой герцог, внезапно потеплел.

Однако, герцог совсем не ожидал, что момент представиться так скоро, по пути в свой кабинет заметив карету, что въезжала в ворота. Наравне с удивлением от такого скорого возвращения Арии, грудь мужчины наполнили и другие чувства и основная была – тревога, которая взялась словно из ниоткуда. И эта тревога только возросла, когда в сумерках герцог увидел громадную фигуру своего наставника, который появился из кареты с хрупкой фигурой на руках.

Сиэль и сам не понял, в какой момент сорвался с места, опомнился только на лестнице в холле, когда сэр Гаспар вносил его жену через порог.

– Ария! – кажется, закричал Сиэль, испытав странное чувство, похожее на страх. Но так казалось лишь ему, ведь горло перехватило, и его хрип был едва различим. А затем он и вовсе замер, почувствовав почти оглушающее облегчение, когда Ария, до этого момента безвольно лежавшая в крепких руках рыцаря, подала голос:

– Сэр Гаспар, прошу вас, опустите меня уже! Я вполне смогу стоять на ногах. Честное слово, я же не ногу сломала! – говорила Ария довольно бодро, а на ее лице даже присутствовал румянец. Если бы не рыцарь, что нес ее на руках, герцог подумал бы, что его жена находится в довольно приподнятом настроении.

– Что за глупости? – сварливо и недовольно заявила новая личная служанка герцогини. Говорила она довольно нагло и непочтительно, что могло бы оскорбить иного аристократа, но герцог лишний раз напомнил себе, что эта простолюдинка была выбрала лично Арией, потому он не вправе вмешиваться. Да и еще спасало, что, несмотря на резкость, было видно невооруженным глазом, что служанка искренне тревожится о своей хозяйке. – Дяденька рыцарь, – обратилась она к наставнику Сиэля. – Даже не вздумайте ее слушать. Ее Светлость не понимает всей серьезности своей травмы. Вдруг у нее голова закружится и она упадет?

– Дафни, – устало прикрыла Ария глаза и вздрогнула, когда услышала резкое:

– Что стряслось? – привлек к себе внимание герцог, все же убедившись, что Ария-таки получила какую-то травму. – Мадам, вы поранились? – спустился с лестницы и подошел почти вплотную к жене герцог, не обратив внимания на поклонившуюся в приветствии Дафни. Но что бросилось ему в глаза, так это резко поменявшаяся в лице Ария. От ее приподнятого настроения не осталось и следа от одного только взгляда на своего супруга. Герцогиня тут же напряглась и отвернулась от своего супруга.

– Вам не о чем тревожится, Ваша Светлость. Это лишь небольшое недоразумение. Я здорова…

– Это кровь? – не поверив, схватил Сиэль девушку за руку, рукав, который был окроплён бурыми пятнами. – Откуда? – пристально посмотрел на жену герцог и ощутил, словно ему ударили под дых, заметив рану на губе и ссадину на нежной коже щеки. – Кто? Кто посмел? – побелевшими губами вопросил он очень тихо и не сразу понял, что причиняет жене боль, невольно сжав хрупкое запястье сильнее, чем требовалось.

– Ваша Светлость, – едва не бросилась на него грудью Дафни, чтобы защитить свою хозяйку. – Пожалуйста, отпустите, вы делаете больно Ее Светлости.

Он отпустил, опомнившись, и вновь подумал, насколько хрупкая его жена. Он с мрачным бешенством в очередной раз подумал о том, кто осмелился поднять руку на такую невысокую и слабую девушку.

Ария недовольно поджала губы и отвела взгляд. Лицо ее напряглось, а она сдержанно произнесла:

– Как я уже сказала, тревожиться не о чем, я приложу холод, и все пройдет.

– Вы ранены! – мрачно заметил Сиэль. Он понимал неприязнь к нему Арии, но как она могла оставаться такой отстраненной в подобной ситуации? Почему она не кричит, чтобы он защитил ее и отомстил обидчикам?

«Неужели она настолько низкого обо мне мнения, если считает, что я просто закрою на такое глаза?» – подумал он с горечью.

– Просто сделайте вид, что не видели этого.

– Как я могу? – едва не закричал мужчина.

– Так же, как делали это последние три года, – ледяным и бесстрастным тоном отчеканила герцогиня. – Я сама разберусь, занимайтесь своими делами, Ваша Светлость. Их, наверняка, достаточно. Как всегда.

Воцарилось неловкое и гнетущее молчание. Даже Дафни вздрогнула от резкости своей хозяйки. Сэр Гаспар просто молчал и не вмешивался, ожидая указаний.

И только герцог побледнел сильнее прежнего и до дрожи сжал кулаки в попытке справиться с эмоциями и сохранять спокойный тон.

– Я понимаю, что виноват перед вами за то, что не уделял вам внимания из-за работы. Но неужели вы считаете, что я действительно забуду, что моей жене причинили боль? Разве это странно, что я тревожусь о вас?

– Да, – даже не задумавшись, подтвердила Ария. – В вашем случае, Ваша Светлость, столь разительная перемена в поведении – меня пугает. Ваше навязчивое и такое необычное внимание угнетает Прежде вам была безразлична я, мои чувства, переживания, мысли и боль, которую я испытывала. Я привыкла со всем этим справляться сама, – безжалостно резала она душу герцога своими словами, на которые он не мог найти ответа, а лишь покорно выслушивал заслуженные обвинения.

– Это жестоко, – обронил он пораженно, услышав снисходительный смешок, наполненный скрытой горечью и злостью.

– У нас с вами разное понимание жестокости, милорд. В моем понимании было жестоко сказать жене, что она безразлична после недели с момента свадьбы. Жестоко было сказать в напутствие не доставлять проблем. Я лишь следую вашей просьбе и стараюсь жить так, чтобы у Его Светлости не было проблем по моей вине, которые бы отнимали ваше драгоценное время. Жестоко – после трех лет молчания внезапно вспомнить, что женат. Жестоко – после стольких боли и оскорблений, которые пришлось пережить из-за вашего равнодушия, внезапно выяснить, что вы способны и на другие эмоции, нежели безразличие, – говорила Ария язвительно и холодно, но в голубых глазах стояли слезы, которые даже она не могла контролировать, хоть и не желала показывать. – Потому, прошу, милорд, продолжайте в том же духе и живите так, словно меня не существует в вашем мире. Так всем будет проще и привычнее. Ваше лицемерие делает лишь больнее, – отвернулась она, наконец, заметив, как по ее лицу текут слезы. – Сэр Гаспар, я очень устала, пожалуйста, проводите меня в мою комнату. Доброй ночи, Ваша Светлость, – вспомнила о приличиях герцогиня, а ее голос дрожал.

Рыцарь послушно выполнил просьбу, оставив герцога посреди холла, завороженно смотря на прозрачные капли слез на глянцевом полу, как доказательство своей полной ничтожности, как мужчины, что должен был быть надежной опорой для жены, но стал лишь причиной ее несчастья.