Горгона с пихтовой веткой - Марина Крамер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пока Вовчик пил кофе и делал какие-то упражнения, чтобы размять затекшую спину и ноги, Тина позвонила Глейдеру.
Семен Исаакович обрадовался ее звонку:
– Тиночка! Как это вы решили поболтать со мной? Появилось свободное время?
– Появилось, Семен Исаакович. Мы тут с Вовой из Питера едем, остановились кофе выпить.
– Но звоните вы явно по делу, – рассмеялся он. – Не стесняйтесь, это нормально – кто из молодых сейчас звонит старикам, да еще не родственникам, а просто соседям?
– Вам, Семен Исаакович, до старика еще как пешком до Китая, – рассмеялась и Тина. – Но вы правы. Я хочу попросить вас о профессиональной помощи. Мы везем сестру моей подруги – помните, я как-то рассказывала, что она ушла в секту и мы ищем ее уже несколько лет?
– Неужели нашли? – ахнул Глейдер. – Ну вы настойчивая барышня, Тина…
– Случайно вышло. Но дело в том, что она…
– На веществах, – закончил Глейдер. – И вы хотите, чтобы я взял ее к себе, правильно?
– Не совсем. Вова считает, что было бы лучше, если бы вы смогли организовать ей палату в тюремной больнице.
Глейдер помолчал, а потом осторожно спросил:
– Тиночка, а вы хоть представляете, какой порядок цифр в сумме оплаты такой услуги?
– Я догадываюсь, что попасть в тюрьму нынче недешево, – невесело отшутилась Тина. – Но Аня никаких денег не пожалеет, я с ней уже говорила. Главное, чтобы вы согласились помочь. Дарину нельзя поместить в обычную больницу, она оттуда сбежит. А из СИЗО все-таки сложнее сделать это, согласитесь?
– Бесспорно. Хорошо, я попробую это устроить завтра. Сейчас позвоню начальнице санчасти, переговорю.
– И еще… у вас по чистой случайности нет знакомого специалиста, который мог бы поработать с последствиями гипноза?
– Гипноза? Зачем?
– Секта, в которой оказалась Дарина, была основана на этом – на массовом влиянии на сознание толпы. А уж индивидуальная обработка там была такая, что в результате она теперь не узнает никого, не признает собственное имя и просит звать ее по-другому. Она не помнит прошлую жизнь, считает, что всегда жила только в секте.
– Основательно… – пробормотал Семен Исаакович. – Да-да, очень основательно… сложная работа, сложная…
– Если вы о деньгах…
– Нет, Тиночка, я не о них, хотя это тоже, конечно, не бесплатно. Я размышляю, кто из моих приятелей мог бы этим заняться… наверняка кто-то есть, но вот так навскидку…
– Ну, наверное, это не первоочередное. Сперва бы ее с веществ снять.
– За это не волнуйтесь, я все сделаю. Я могу вам перезвонить, как только что-то решу с местом?
– Конечно, в любое время. Мы еще в дороге.
– Тогда не будем терять минуты, хорошо?
– Спасибо, Семен Исаакович.
Положив трубку, Тина почувствовала себя немного увереннее. Глейдер не отказал, значит, есть надежда. Да, не бывает бывших наркоманов, и при определенных условиях они всегда возвращаются туда, откуда их вытаскивали с таким трудом, но это ведь не значит, что не надо пытаться. И потом а вдруг случится чудо и Глейдер найдет специалиста по гипнозу, а тот сможет вернуть Дарине хоть частичную память? Вдруг она просто забудет, что принимала наркотики – как забыла, например, свою сестру? Вот такая амнезия была бы очень кстати.
Но Тина всегда была реалисткой и в чудеса не верила, потому отмела эту бредовую, хоть и казавшуюся такой сладкой мысль.
«Ничего, нам бы только успеть до того, как ее начнет всерьез ломать – потому что я совершенно не знаю, как поступать в таких случаях, – думала Володина, расхаживая вокруг машины. – Что-то долго она спит… может, это все-таки наркотики в комплексе с Вовкиным ударом так ее выключили? Не случилось бы чего».
Она обеспокоенно заглянула в салон и увидела, что Дарина перевернулась на другой бок и просто крепко спит. Это Тину немного успокоило – так было лучше, пусть спит, а то ведь неизвестно еще, как Дарина отреагирует на то, что ее везут куда-то незнакомые ей люди – ведь почти наверняка она их не помнила.
«А может, и это к лучшему – не будет потом держать на нас с Вовкой зла», – думала Тина, глядя сквозь стекло на спящую Дарину.
Наконец к машине направился Кущин, отдохнувший, размявшийся и настроенный на добродушный лад:
– Ну, поехали? – он приобнял жену и нагнулся, чтобы чмокнуть ее в щеку. – Ты зря кофейку не выпила, тут хороший оказался.
– Не хочется…
– Так и спит? – Вовчик кивнул в сторону машины.
– Да. Я сначала волновалась, а теперь думаю – да и лучше, что спит. А то еще истерику закатит – она же нас с тобой явно не узнает, не вспомнит, не хватало еще, чтобы на нас какие-нибудь полицейские внимание обратили, не отбрешемся же.
– Да она ж обдолбанная – тест на наркотики, и все.
– Возиться еще с этим… лучше пусть спит.
– Ну, поехали тогда, – Вовчик щелкнул брелоком, открывая машину, и усадил Тину вперед.
Проснулась Дарина только дома, в квартире Тины и Вовчика, куда Кущин занес ее на руках и сразу запер входную дверь, а ключ убрал себе в карман.
– Этаж у нас слишком высокий, чтоб в окно лезть, а дверь лучше держать запертой, – объяснил он Тине, удивленно на него посмотревшей.
Они уложили Дарину в комнате, которую использовали как рабочий кабинет – там стоял удобный диванчик, и вот на него-то они и положили досыпать свою неожиданно возникшую гостью.
Тина сходила в душ, потом уступила ванную Вовчику, а сама принялась готовить ужин и все время думала – как отреагирует Дарина на новую обстановку?
Она возникла на пороге кухни почти неслышно, и Тина, обернувшись, едва не отхватила себе ножом палец:
– О, боже… ты встала…
– Добрый вечер, – миролюбиво и мягко произнесла Дарина. – Меня зовут Майя, а вас?
– Тина.
– Скажите, Тина, как я попала сюда и где именно это «здесь»?
– Ты есть хочешь? – игнорируя вопрос, задала свой Тина.
– Есть? – Дарина на мгновение наморщила лоб, словно вспоминала, что обозначает это слово.
– Я ужин приготовила, – Тина показала сковороду с котлетами и кастрюльку с пюре.
– Вы едите мясо? Это ужасно! – в глазах Дарины плеснулся испуг, она даже отступила на шаг. – Как же можно есть мертвую плоть?
«Да ты у нас теперь еще и вегетарианка», – вздохнула про себя Тина, отлично помнившая, как еще совсем маленькая Дарина могла съесть таких котлет сразу две, когда приходила к ним, и Тинина мать усаживала девочку за стол.
– Если не хочешь, можешь не
